Жнец задумался. Да, рельсотрон может и пробить. Он слышал про испытания этих электромагнитных пушек. Тогда они уничтожили несколько ульев вакрианцев. Несколькими выстрелами огромные сооружения из глины и древесины, испещрённые многочисленными окошками и проходами, было превращены в широкие воронки. К счастью для вакрианцев, на планете были и другие улья, поэтому их раса не была уничтожена полностью. С тех пор про рельсотроны ничего не было слышно.
– Мы построим ещё один двигатель точно, два… Не знаю. Если хватит материала. Испытывать нет времени, поэтому мы не станем. Испытаем в действии, – закончил свою речь Нестор Петрович.
Рогозин открыл рот от удивления:
– Что это значит: не станем испытывать? Вы хотите сказать, что мы отправляем полторы тысячи человек на волю случая? А если при сборке двигателя будет допущена ошибка?
– Наше оборудование, мы надеемся, достаточно совершенно, чтобы не допустить ошибок при сборке копии. Тем более, анализ оболочек исходного образца показал, чтопри егопостройке использовались доступные нам металлы. Мы сможем создать полноценный спав для хранилища, которое предотвратит распад чёрной материи при соприкосновении с полотном пространства.
– Вы используете термины и не поясняете нам их значения. Что такое "полотно пространства"? – вдруг спросил Жнец, не обращая внимания на праведное возмущение Рогозина.
– Это технический термин, – ответил доктор. – Он принят только нашей бригадой. Нам так удобнее изъясняться. Я сейчас объясню. При исследовании окружающего мира мы полагаемся на наши органы чувств, которые создают ощущения – зрение, слух, вкус, прикосновение к чему-то. За образами, создаваемыми этими ощущениями, находится другое измерение. Полотно пространства – это граница нашего восприятия. Чёрная материя позволяет раздвинуть границы образа и впустить нас в его пределы, в ту пустоту, которая находится за ним.
– То есть главный принцип работы пространственного двигателя – игра с нашими ощущениями? – мозг капитана находился в постоянной работе, выводя умозаключения из сказанного учёным. – Какова вероятность того, что при проколе полотна наши ощущения не станут обманывать нас?
– А где гарантии, что наши ощущения не обманывают нас сейчас, а мир такой, каким мы привыкли его видеть? – улыбнулся Савинков. – Что если он меняется, когда мы отворачиваемся, а затем снова принимает привычный вид, когда мы оглядывамся? Вдруг вещи, которые мы видим, к которым прикасаемся, выглядят совсем иначе?Вдруг галлюцинации больного шизофренией на самом деле верно обрисовывают настоящую картину мира? Я хочу заверить вас всех: что бы вы сейчас не чувствовали, чтобы ни видели, в момент перехода в другое измерение вы все испытаете подлинные ощущения.
Капитану показалось, что пальцы рук его похолодели. Открытие учёных обещало сюрпризы тем, кто мог им воспользоваться. Сюрпризы, которе могли запросто перевернуть их жизнь с ног на голову.
– Я знаю, как гарантировать ответственность НЛМИ при сборке пространственного двигателя, – вдруг сказал Рогозин. – Бригада учёных, которая будет его обслуживать, летит с нами.
Заметно, что этот предложенный вариант контроля качества не устроил Савинкова, но тот предпочел отмолчаться. Жнец согласился. Ведь кто-то должен знать, как управлять этой машиной, простых инструкций будет недостаточно. Жнец предложил оформить все предложения письменно и направить прямиком в Консулат. Рогозин настаивал на встрече с Иортанновисом. При его поддержке будет проще донести их идеи до командования. На том и порешили. Допив чай, Рогозин вызвал свою помощницу Риту Варрис, которая должна была проследить за квартирой, пока проститутки не проснутся, заплатить им и отпустить восвояси.
Найти сира Иортанновиса было несложно. Он поселился в отеле "Беатриче ди Тенда" в центре Порт-Артура. Да, начальник НЛМИ не станет селиться в какой-нибудь захолустной гостинице. Только номер люкс, только пять звёзд. Рогозин сумел дозвониться до него. Видимо, отчасти благодаря приятному впечатлению, которое произвел на учёного сенатор, тот согласился на встречу с ним. Местом встречи был избран известный читателю клуб "Тоска Лабиртини". Рогозин надеялся на поддержку хозяйки заведения – очаровательной госпожи Райли, поэтому пригласил её составить компанию. Чтобы тоже иметь своё влияние на гостя, Жнец попросил Гановери встретитьсира Иортанновиса вместе с помощником сенатора при входе в здание. Мало ли чего. Сильная рука рядом не помешает.
Огни большого города пронзили своим светом дождь. Его струи переливались, словно блестящее пототно, шелестели, словно занавесь из мельчайших страз. Петерс и Гановери стояли под козырьком парадного подъезда клуба "Тоска". Чтобы не привлекать внимания Горсак был в гражданской одежде, в сером костюме с красным галстуком. Петерс в своём чёрном костюме и в перчатках был не менее презентабелен. Впрочем, как и все, кто тёрся у клуба, пытаясь пройти на VIP-вечеринку, громыхавшую двумя этажами выше.
Гановери мялся с ноги на ногу, ощущая себя в непривычной обстановке, косился на Петерса, который до этого момента не произнёс ни слова.
– Ну что… какие там планы у твоего шефа насчет всего этого? – наконец спросил он.
– Мне платят не за то, чтобы я болтал, – отрезал Петерс. После такого ответа Гановери расхотелось задавать вопросы этому юноше.
Как выглядит Иортанновис, Ганновери вполне себе представлял. Учёный неоднократно мелькал на телевидении, на полосах газет, и для старпома было честью пожать ему руку. Именно по этой причине Гановери согласился на просьбу своего капитана.
Знакомое лицо появилось из чёрного седана бизнес-класса, подрулившего под самый козырёк подъезда. Парень-водитель, накинув на голову куртку, вышел из автомобиля и, обойдя сзади, открыл дверь своему начальнику. В тот же момент Гановери и Петерс вышли ему навстречу.
– Добрый вечер, сир Иортанновис! – заговорили они разом. Учёный остановился, осмотрев этих двух типов. Его водитель на всякий случай тоже к ним присмотрелся.
– Мы встречаем вам по поручению господина Рогозина, – представился Петерс.
– … и капитана Жнеца, – добавил Гановери.
Иортанновис кивнул.
– Ведите. Сам господин сенатор не смог встретить? – спросил он.
– Господин Рогозин занят приготовлениями наверху, – ответил Петерс. – Мы зарезервировали для вас Белую Ложу. Это один из лучших залов.
– Капитан Жнец, говорите? – обратился к Гановери учёный.
– Мне доводится служить у него старшим помощником, – кивнул тот.
Сир Иортанновис на миг задумался.
– Виктор! – обратился он к своему водителю. – Передай ключи швейцару – ты мне нужен в Ложе.
