Фрекке, Уле. И я его любил.
— Клянусь кровью Дерева! — крикнул Дипнир. — Неужели в этом паршивом месте нечего выпить?
И все собравшиеся на поляне мужчины поспешили приветствовать возвращение Изорна.
— Вам покажется странным то, что я вам сейчас скажу, — начала Мегвин. Неожиданно она почувствовала волнение, поэтому решила расправить складки старого черного платья. — Но я дочь короля Ллута и люблю Эрнистир больше, чем собственную жизнь. Я скорее вырву себе сердце, чем стану вам лгать.
Ее народ, собравшийся под Грианспогом в самой большой пещере с высоким потолком, где она вершила суд и распределяла еду, слушал очень внимательно. Неужели в их безумном мире остались вещи, в которые трудно поверить?
Мегвин посмотрела на Дайавен, стоявшую рядом. Глаза прорицательницы радостно горели, и она одобрительно улыбнулась.
— Скажи им, — прошептала Дайавен.
— Вы знаете, что во сне со мной говорят боги? — громко сказала Мегвин. — Они вложили мне в голову песню из древних времен и научили привести вас сюда, в скалистые пещеры, где мы находимся в безопасности. А потом Куам, Земляная Собака, бог земли, отвел меня в тайное место, где никто не бывал со времен Тестейна, — место, где боги оставили для нас подарок! — Она указала на одного из писцов, который вместе с Эолейром спускался в Мезуту’а, чтобы скопировать карты дварров. — Встань и расскажи, что ты видел.
Старик, опираясь на плечо одного из своих юных учеников, с трудом поднялся на ноги.
— Это и в самом деле город богов, глубоко под землей, в пещере широкой, как залив Краннир, — дрожащим голосом заговорил он, — больше, чем весь Эрнисдарк. — Он развел худые руки в стороны в беспомощной попытке показать размеры города. — В том месте я видел диковинных существ, шептавшихся в тенях. — Он поднял руку, когда несколько человек сотворили знаки, отгонявшие зло. — Но они не причинили нам ни малейшего вреда и даже отвели в секретные места, где мы сделали то, о чем попросила нас принцесса.
Мегвин жестом предложила писцу сесть.
— Боги показали мне город, и там мы нашли то, что поможет нам победить в сражении со Скали и его хозяином Элиасом из Эркинланда. Эолейр взял это, чтобы отвезти нашим союзникам — вы все видели, как он уезжал.
Многие в толпе закивали. Для оказавшихся в изоляции подданных Мегвин отъезд графа Над-Муллаха с таинственным поручением стал предметом долгих споров и поводом для самых разных слухов.
— Таким образом, боги дважды говорили со мной, — продолжала Мегвин. — И дважды оказались правы.
И тут Мегвин почувствовала тревогу. Так ли это? Быть может, она навлекла на себя проклятие, неправильно истолковав свои видения — даже в те моменты, когда винила богов, пославших ей жестокие, фальшивые знаки? Она молчала, внезапно охваченная сомнениями. Но тут вперед выступила Дайавен и коснулась плеча принцессы, словно почувствовала ее замешательство, и к Мегвин вернулось мужество.
— Боги снова говорили со мной — в третий раз, и они произнесли важные слова. Я видела самого Бриниоха! — Конечно, разве могло быть иначе? — подумала она. Невероятное лицо и золотой взгляд навсегда остались у нее в памяти, словно остаточное изображение солнца на плотно закрытых веках. — И Бриниох сказал мне, что боги пошлют Эрнистиру помощь!
Некоторых так захватили слова Мегвин, что они радостно закричали. Другие, полные сомнений и надежд, лишь переглядывались с соседями.
— Краобан, — позвала Мегвин. — Встань и расскажи, как вы меня нашли.
Старый советник поднялся с очевидной неохотой. Выражение его лица не вызывало сомнений: он был политиком, человеком практичным, не склонным верить в сомнительные вещи вроде пророчеств и богов, говорящих с принцессами. Люди, собравшиеся в пещере, прекрасно это знали. И Мегвин сделала блестящий ход.
Краобан оглядел пещеру.
— Мы нашли принцессу на Брадах-Торе, — нараспев сказал он. Несмотря на возраст, его голос сохранил прежнюю звучность, и он не раз это использовал, когда служил отцу и деду Мегвин. — Я сам не видел, но знаю людей, которые принесли принцессу… они заслуживают доверия. Она три дня провела в горах, но не пострадала от холода. Когда они ее обнаружили, она была… — он беспомощно посмотрел на Мегвин, но не увидел на ее застывшем лице ничего, что помогло бы ему выйти из затруднительного положения, — она находилась во власти очень глубокого сна.
Все вокруг зашумели. Брадах-Тор обладал непростой репутацией — к тому же трудно было поверить, что на него могла забраться женщина, да еще зимой, в период сильных морозов.
— Был ли это обычный сон? — резко спросила Дайавен из-за спины Мегвин.
Краобан сердито посмотрел на нее и пожал плечами.
— Мужчины сказали, что он не походил на обычный, — продолжал Краобан. — Глаза принцессы оставались открытыми, и она говорила так, словно кто-то стоял около нее… но там была лишь пустота.
— И с кем она говорила? — спросила Дайавен.
Старый Краобан снова пожал плечами.
— Она… говорила так, словно обращалась к богам, — и слушала, как будто они ей отвечали.
— Спасибо, Краобан, — мягко сказала Мегвин. — Ты верный и честный человек. Я знаю, что боги говорили со мной, — продолжала она. — Мне показали место, где обитают сами боги в их неодолимой красоте, и они готовились к войне.
— К войне? — выкрикнул кто-то. — Но против кого, миледи? С кем могут сражаться боги?
— Не с кем, — возразила Мегвин, успокаивающе поднимая палец, — но за кого. Боги будут сражаться за нас. — Она наклонилась вперед, заставив толпу замолчать. — Они уничтожат наших врагов, но только в том случае, если мы полностью отдадим им свои сердца.
— Они владеют нашими сердцами, миледи, да, это так! — крикнула какая-то женщина.
— А почему они не помогали нам прежде? — спросил кто-то другой. — Мы всегда их чтили.
Мегвин подождала, пока уляжется шум.
— Верно, мы всегда их чтили, но как старого родственника — по привычке и без особой охоты. Мы никогда не относились к ним, как того заслуживают их могущество, красота и дары, которыми они награждали наш народ! — Ее голос стал сильнее. Она снова чувствовала близость богов; ощущение возникло, как вода чистого родника, необычное и пьянящее, и она рассмеялась, что поразило смотревших на нее людей. — Нет! — выкрикнула принцесса. — Мы выполняли ритуалы, полировали резьбу, зажигали священный огонь, но лишь немногие из нас спрашивали, чего еще могли боги хотеть в качестве доказательства того, что мы достойны их помощи.
Краобан откашлялся.
— И чего они хотят, Мегвин, как вы думаете? — Он обращался к ней так, словно нарушал какие-то запреты, но она в ответ лишь рассмеялась.
— Они хотят, чтобы мы показали им нашу веру! И преданность, желание передать свои жизни в их руки — как,
