— Понятно, ваше превосходительство, — Иессен кивнул, прикусив губу — три недели до выхода отряда чрезвычайно короткий срок, за который нужно сделать немало. И главное — вооружить нового «Донского» с «Мономахом», да заменить пушки на двух лайнерах.
— Кроме пяти вспомогательных крейсеров, из Владивостока выйдет с вами госпитальное судно «Кострома», а также британский и американский угольщики, что пришли сюда с грузом кардифа, германские я оставлю здесь. Вообще, такие операции готовятся несколько месяцев, но мы не имеем права терять столько времени. Постарайтесь провести все приготовления в три недели — Николай Иванович окажет всю необходимую помощь, кроме постановки кораблей в док, разумеется.
— «Камчатки» вполне хватит, ваше превосходительство.
— Вот и хорошо. Я понимаю, что мы прибегли к импровизации вместо долгой и планомерной работы. Но иного для нас выбора не остается — мы не должны упускать инициативу, пусть японцы реагируют на наши действия теперь, а не как всегда, — усмешка у командующего вышла тоскливой. — Я надеюсь на вашу активную помощь, господа, мы должны все работать рука об руку, не считаясь с усилиями.
— А если из-под шпица запретят действия с Бонина?
— Тогда, Карл Петрович, война будет проиграна окончательно и бесповоротно! Мы сами отдадим победу неприятелю!
Глава 35
— Ваше императорское величество! Подготовить броненосцы Черноморского флота к походу на Дальний Восток необходимо, но это займет какое-то время, три или четыре месяца. Полностью будут готовы к выходу в сентябре броненосцы «Три Святителя» и «Ростислав», а также новые корабли — вступивший в строй броненосец «Князь Потемкин-Таврический», и достраиваемый бронепалубный крейсер 1 ранга «Очаков».
Великий князь Александр Михайлович говорил осторожно, понимая, что каждое слово может быть отвергнуто его двоюродным братом, генерал-адмиралом великим князем Алексеем Александровичем. Все же слишком велика разница в чине между командующим Российским императорским флотом и им самим, младшим флагманом Черноморского флота, пребывающим в жалком чине контр-адмирала.
— Оставшиеся пять броненосцев реальной ценности для 3-й Тихоокеанской эскадры не представляют — артиллерия устаревшая, расположена в барбетах. Срок службы первых трех кораблей — «Екатерины II», «Синопа» и «Чесмы» составляет уже шестнадцать лет. «Двенадцать апостолов» и «Георгий Победоносец» достроены на три и пять лет позже, но также давно устарели. Им сейчас свыше десяти лет по постройке, но шестнадцать по закладке. Артиллерия установлена на них точно такая, с недостаточной для сражения дальностью стрельбы в тридцать кабельтовых. Все эти пять кораблей абсолютно непригодны для войны с любым вероятным противником, кроме Оттоманской Порты, имеющей лишь более старые казематированные броненосцы времен нашей с ними войны 1878 года.
Александр Михайлович тяжело вздохнул, прекрасно осознавая, что вынесенный им вердикт ставит крест на высказанном пожелании императора Николая Александровича отправить на Дальний Восток существенное подкрепление в виде 3-й Тихоокеанской эскадры. Вообще-то так неофициально называли отряд контр-адмирала Небогатова из старого балтийского «тарана» и трех броненосцев береговой обороны, уже погибший почти в полном составе, за исключением «Адмирала Ушакова».
— Тем более, мы не имеем права отправлять на Дальний Восток три последних броненосца, с современной артиллерией, включая только что вступивший в строй «Потемкин». Тем самым мы оставим Черное море открытым для действий неприятеля, особенно того, кто открыто поддерживает Японию, и на протяжении веков являлся врагом Российской империи.
Генерал-адмирал говорил безапелляционно, как бы подчеркивая, что на флоте именно он полновластный хозяин, к мнению которого даже император должен прислушиваться, тем более, если он племянник, на которого в юности можно было накричать, и даже постучать кулаком по столу. Вот только тучный великий князь, в силу чего и получил на флоте ехидное прозвище «семь пудов августейшего мяса», сейчас не принял в расчет, что царственный племянник правит страной вот уже больше десяти лет.
«Ники», а таково было домашнее прозвище правителя огромной империи, такой «кроткий, обходительный и милый», постоянно прислушивающийся к чужому мнению, таковым уже давно не являлся. Самодержец «заматерел», и совсем не желал, чтобы даже родной дядя принимал за него решения. Тем более, что третьего дня вскрылась скверная история о пропаже полутора миллиона рублей со счетов «Общества Красного Креста», попечителем которого от Августейшей Фамилии был как раз генерал-адмирал. А вчера на балу любовница Алексея Александровича пришла украшенная драгоценным рубиновым крестом — все дамы дружно и завистливо ахнули, но даже прожженные придворные интриганы и взяточники сильно удивились столь открытому цинизму и пренебрежению к устоям.
Дело в том, что все имеющие титул «императорского высочества» были неподсудны. А так как великие князья воспринимали страну как огромную «романовскую» вотчину, то каждый априори являлся казнокрадом, причем совершенно искренне считавшим, что такое при оправлении им должности совершенно естественно.
Александр Михайлович тоже частенько запускал руку в казенные средства, но его возможности были совершенно несопоставимы с доходами генерал-адмирала, который получал «свою долю» при заказе любого корабля, особенно тех, которые строились для русского флота за границей. Вместе с ним, как бояре при великом князе в старину, «кормились» его выдвиженцы в адмиральских погонах — каждый из них тоже получал свою «дольку малую». И что самое страшное, так это то, что шла война, но сановники и чиновники считали совершенно естественным делом собственное обогащение. Причем в самых что ни на есть оптимальных для казнокрадства условиях — мало кто считает расходы во время войны, и можно любую мелочь закупить за тысячи рублей, выставив потом казне многократно завышенные счета покупок, а потом получить от «продавца» свой «жирный процент» от сделки.
Это делалось повсеместно, и что самое страшное, совершенно открыто, не скрывая алчности!
Такими «негоциями» вороватые мерзавцы гордились, и цинично в том признавались, как это сделала любовница генерал-адмирала, проигнорировав даже светские «приличия»!
Сам Александр Михайлович считал, что когда идет война, такое поведение недопустимо, и должно быть решительно осуждено, хотя бы морально. Но «Сандро», а так его называли близкие, оказался буквально единственной «белой вороной» среди черной каркающей стаи. Если не считать самого императора и его супруги Александры Федоровны, с домашним прозвищем «Аликс», что приобрела на своего супруга огромное влияние. А так как после рождения в прошлом году слабого телом наследника престола, цесаревича Алексея, характер у нее стал несколько истеричным, и это оказывало определенное воздействие на императора.
— Наша 2-я эскадра победила неприятеля, и прорвалась с боем во Владивосток, — негромко произнес император, наклонив голову. Сандро иной раз замечал упрямство царственного шурина, которого он знал намного лучше других Романовых, что сейчас совещались в узком кругу. Ведь он был женат на его младшей сестре Ксении, которая была младше его на девять лет, тогда как император всего на два года — почти ровесники. Да и походили они друг на друга лицом и сложением, на чем многие обманывались.
Николай Александрович был скрытным по характеру, что многие воспринимали за «недалекий ум». И на том просчитывались. А вот то, что государь ненавидит своих родных дядей, которые сейчас высокомерно поглядывали на него, Сандро чувствовал кожей. Хотя все воспринимали это за привычное «ласковое обхождение» и доброжелательность, не замечая, как царь порой отводит свой взгляд от собеседника.
