— Надо поторопиться с десантом, Павел Петрович. Можно его совершить, как только броненосцы и броненосные крейсера уйдут в Сасебо, ведь адмиралу Того нужно соединить в один кулак все корабли линии.
— Надо, кто спорит. Но сейчас важнее встретится с эскадрой Рожественского, и лишь тогда, имея в строю четыре броненосца и два старых броненосных крейсера предпринять очередной набег на Дальний. Но уже не для разрушения — для захвата, Иван Петрович! И дальнейшего удержания нашими войсками, как порта, так и всего Цзинчжоуского перешейка!
— Решились все же, Павел Петрович?!
— Нужно заканчивать эту войну решительным ударом, дерзким и рискованным, но как иначе?! Затяжка ни к чему доброму она не приведет. Японцы из Маньчжурии могут отвести всю армию, закрепятся за узостями Цзинчжоу и все — ничем их оттуда будет не вышибить, даже если там только Катаока один будет. Четыре пушки 305 мм, снятые с «Чин-Йена» не дадут штурмовать перешеек, если их в Талиенвани установят — дальности стрельбы вполне хватит. А три 320 мм «дуры» заставят наши броненосцы держаться на удалении. И все, закончится наша оборона, когда против нас три армии сосредоточат, и они на штурм пойдут!
Ухтомский закурил папиросу, в последнее время нервы начинали давать сбой. Так часто бывает на войне, когда сталкиваешься с противодействием противника там, где не предполагал. Но через несколько минут молчания, Павел Петрович снова заговорил:
— Вирен подвез подкрепления — в десант их и отрядим. А пока гвардейцы под огнем побудут и определенный боевой опыт получат. Роман Исидорович их научит, с какой стороны репку правильно есть. Соберем все резервы, можем рассчитывать еще на восемь батальонов с полевой артиллерией — и туда тоже отправим. И пока шесть кораблей будут в Талиенванском заливе, японцы через перешейки не прорвутся, что с той, что с этой стороны. С двумя броненосцами эта высадка авантюра — Того бы подошел со своим отрядом и перетопил бы нас как худых щенят в тазике. Но с пятью кораблями линии, включая «Нахимова», не будем считать «Донского» и «Баян», да с береговыми батареями и за минными заграждениями, можно держаться пока снаряды есть. А они имеются и еще привезут — «Токийский экспресс» сейчас полудюжина лайнеров Вирена «обслуживают».
— Кранами с них сгрузили девять «газолинок» и подводную лодку — их тоже в Дальний переведем?
— Обязательно — «Форель» может заставить держаться японские броненосцы на отдалении, хотя отойти от берега сможет всего на десять миль. И учитывайте — эскадрам Того и Камимуры до нас идти двое суток, и столько же обратно. И не менее трех, чтобы разгромить порт-артурскую эскадру в Дальнем, если у них это может еще получиться. За это время броненосцы Скрыдлова все порты на побережье Японии и Корее в руины обратить могут. Так что любой поход сюда Объединенного флота чреват для неприятеля серьезными последствиями…
Бронепалубные крейсера "Ицукусима" и "Хасидате"
схема бронирования и вооружения бронепалубного крейсера "Мацусима"
Глава 43
— Зиновий Петрович, вице-адмиралу Витгефту удалось пройти Цусимским проливом только потому, что его не обременяли не то, что транспорты, но и относительно тихоходные броненосцы «Севастополь» с «Полтавой» Потому прорыв прошел благополучно, и удалось избежать ночных атак неприятельских миноносцев, которых у японцев там свыше полусотни. А от шести броненосных крейсеров Камимуры удалось отбиться…
Ухтомский перевел дыхание — все же он чувствовал себя усталым, да и в парадном мундире было непривычно, отвык как-то от него. Но зато наград было внушительное количество, побольше, чем у Рожественского, но то за счет иностранных, полученных главным образом за оборону Порт-Артура. Значимыми из них были большой крест Красного орла, со звездою и лентой, полученный с хвалебным рескриптом кайзера Вильгельма. Выделялся и белый командорский крест Почетного легиона от президента Франции — наградили вопреки правилам, минуя степени кавалера и офицера. Да оно и понятно — ведь кроме Англии, японцев никто не поддерживал среди европейцев, оскорбительно называя тех в газетах макаками. А потому монархи, даже самых маленьких европейских стран выдали по весомым наградам — так что настоящий «крестовый поход» получился, по примеру адмирала Бирилева, известного на российском флоте собирателя наград. Все отличие только в том, что тот их выпрашивал, а тут вполне заслуженные награды — «защитнику христианской цивилизации от азиатских варваров».
А вот государь-император Николай II Александрович в пику своим европейским «коллегам» его наградами не баловал, причем понятно почему — у нынешнего Дома Романовых была скрытая неприязнь ко всем «природным» Рюриковичам, которые им платили ответным пренебрежением. В салонах дворцов порой не сдерживались в «комплиментах» в адрес правящей династии, а жандармы умели собирать слухи и сплетни, да и доносящих «доброхотов» хватало, языком выслуживаться многие горазды.
Так что за набег на Дальний получил только орден святого Георгия 4-й степени, точно такой же, как многие другие офицеры — а ведь по традиции командующий получает более высокую степень любого ордена, чем его подчиненные. Да и действия были весьма успешные, все же два боевых корабля, которые можно именовать броненосцами береговой обороны артогнем потопили, пароходов уйму на дно отправили — этим награждением ему место показали. Потом, правда, Анненскую звезду с лентой и крест с мечами неожиданно получил, и совсем недавно, и то по ходатайству генерала Куропаткина, за отражение третьего штурма, золотое оружие с бриллиантами, и надписью — «за защиту Порт-Артура и успешные дела против неприятеля».
Хотя, как он знал, бывший военный министр представлял его к третьей степени ордена Святого Георгия, которую получили генералы Кондратенко и Надеин, а также погибшие почти сразу после указа Фок и Стессель. Но оно и понятно — 3-ю степень на флоте имел только наместник адмирал Алексеев, за «отражение атаки на Порт-Артур» и начальник его штаба, бывший командующий 1-й Тихоокеанской эскадры вице-адмирал Витгефт за прорыв во Владивосток. Но хоть наградную адмиральскую саблю дали, и то хлеб, вон как с нее Зиновий Петрович глаз не сводит, завидует молча.
Очередной чин, уже вице-адмирала Павел Петрович получил как все защитники крепости, пролившие кровь и имеющие определенную выслугу в прежнем звании. С зачетом месяца службы в осажденной крепости за год, набралось девять лет, вполне достаточный срок, чтобы два «орла» раскинули свои крылья на золотых погонах.
— У Цугарского пролива вас встретит адмирал Алексеев с эскадрой. Евгений Иванович пойдет к вам навстречу от Корейского пролива, куда совершит демонстративный набег для отвлечения неприятеля от вашей эскадры. Вы же, в свою очередь, обстреляете Сасебо — такой дерзости японцы точно не ожидают. Вот пусть дальше думают, как с двумя нашими эскадрами воевать дальше. Перевес то в силах они потеряют!
— Мне о том, Павел Петрович, государь особо указал. Да и в телеграмме МГШ разъяснение имелось. Набег предприму, и потом отойду, догоню отряд транспортов. Может быть, вы мне для охраны крейсер «Дмитрий Донской» оставите? А я вам «Светлану» отдам — ведь нам дано разрешение в согласии между собою, решить каким крейсерам в Порт-Артур идти.
Рожественский настолько бесхитростно посмотрел на него, что Ухтомский моментально понял, как его хотят облапошить. Стравить и с наместником, великим князем Николаем Николаевич, и с адмиралом Алексеевым, который отказался уезжать в Петербург и принял на себя командование Тихоокеанским флотом, причем всем — и во Владивостоке, и Порт-Артуре. Да оно и понятно — появился великолепный шанс отличиться, получив под командование дюжину относительно быстроходных кораблей линии, столько же, сколько у японцев, но со значительным, двойным перевесом в броненосцах — девять против четырех. Или полуторным преимуществом, если три «пересвета» с их 254 мм пушками не считать.
