Не успел он это произнести, как прискакал с донесением трибун:
– Император, меня прислал легат Публий Клодий. Его второй легион хочет отклониться от маршрута и захватить ту армянскую крепость, что виднеется вдали! Они рассчитывают, что в ней есть сокровища.
– Что? – заревел Лукулл и, указав на горы Армянского Тавра, крикнул: – Там лежит крепость, овладеть которой гораздо важнее, и там несметные сокровища ждут победителей!
Трибун ускакал ни с чем, а Лукулл, взбешенный такой наглостью, произнес:
– Публий Клодий, брат Аппиуса, пользуясь тем, что он мой родственник, позволяет себе непростительные заявления. Отклониться от маршрута! Невиданная наглость! Его солдаты никогда не отличались послушанием…
Потом, успокоившись, Лукулл продолжал:
– Рим из небольшого города-государства превратился в могущественную мировую державу, под властью которой находится и Европа, и Малая Азия. Захватнические войны необходимо продолжать, так как привыкшие к богатству и роскоши римляне требуют все новых рабов, золота, денег, ресурсов. – Суровость Лукулла исчезла, и он мечтательно произнес: – Лично я коллекционирую старые книги, манускрипты и рукописи, надеюсь, эта кампания пополнит мою коллекцию, а еще я мечтаю заложить в Риме сад и на старости лет устраивать в нем праздники.
Город Антиохия-на-Оронте был окружен высокой крепостной стеной и находился на пересечении караванных путей, что позволяло ему контролировать торговлю между Востоком и Западом, в нем проживало полмиллиона человек, и этот город, став резиденцией царя Тиграна в Сирии, влиял на все исторические процессы в Малой Азии и на Ближнем Востоке. Тигран зорко следил, чтобы такое положение вещей оставалось и впредь, и всегда уделял Антиохии особое внимание, но сегодня царя занимало пророчество, которое он получил в Храме судеб.
Во дворце Селевка, ставшем теперь местом пребывания наместника армянского царя, подавали обед, и Тигран, пробуя прекрасную кухню местного повара, вел беседу со своими мудрецами.
– Вы – мои мудрецы и советники, разгадайте же загадку! – сказал он.
Первым высказался Амфикрат:
– Государь, история знает случай, когда вавилонскому царю Навуходоносору приснился сон, для толкования которого он собрал своих мудрецов, но, так и не получив от них ответа, приказал всех казнить.
Метродор сказал:
– Спас положение один мудрец, который, после того как получил откровение бога, смог истолковать ночное видение царя, и мудрецов не казнили.
– В этом сне царя была зашифрована дальнейшая судьба мира, – произнес Амфикрат.
– Дорогие мудрецы, я человек просвещенный, – царь говорил благожелательно, старясь шутить, – казнить вас не собираюсь, да и времена теперь другие, я хочу за счет сладких пирожных и фиников, которые, как известно, продлевают жизнь, пробудить вашу творческую активность и услышать много вариантов решения загадки и новые идеи.
Евсевий сказал:
– Ты получил от богов предсказание своей судьбы и судьбы твоего царства. В этом есть загадка, и непростая. Действительно, зло в обличье дракона ты запер навеки и тем спас человечество, но понравилось ли это богам?
Айказ, молодой философ, сказал:
– Боги славят нашего государя! В послании прямо говорится, что они тебе прочат долгую жизнь мудреца, но вот дальше…
Спандуни произнес:
– Я попытаюсь истолковать слова «горы, книги и вера спасут твой народ от забвенья». Из века в век армяне передавали следующим поколениям духовные ценности и традиции, то есть идентичность и государственность, и ради достижения этих святых целей, государь, вокруг тебя сплотилась нация. Горы и земля – наша первооснова, книги, язык и культура – стержень существования нации, а вера – это то, что поможет выстоять народу в трудные времена, но вот дальше…
Амфикрат сказал:
– Боги просят от тебя жертву… В нашем мире все так устроено – хочешь, чтобы боги что-нибудь для тебя сделали, принести им сначала жертву.
– Значит, принесение жертвы – главное условие богов? – спросил царь уже серьезно.
Метродор печально сказал:
– По-видимому, да, но я не думаю, что речь идет о твоем сыне Артавазде. Боги, конечно, могут быть жестокими, в наше время они не очень-то милостиво настроены к людям, а к тем, кто нарушил их волю, иногда неоправданно жестоки, но не до такой же степени!
– Может быть, речь идет о каком-то обряде? – спросил Тигран.
– Жертвы – форма почитания богов, – сказал Спандуни.
– Так что же все-таки значит «только дитя свое в жертву богам принеси»? – настаивал Тигран.
– Добиться благосклонности богов, – сказал Евсевий, – можно подарками, в том числе человеческими и иными жертвами.
– У нашего царя Тиграна II должно быть то, что дорого ему, как дитя, – сказал Айказ.
– Что царь пестовал, как дитя? – спросил Амфикрат.
Все задумались, а Метродор стал перечислять:
– Армия, храмы, виноград, дороги, гарем, города… Тигранакерт! Твоя новая столица, в строительство которой ты вложил всю душу, твое дитя. Город всегда был твоей гордостью, ты относился к нему по-отечески!
– Я не верю, – сказал царь в замешательстве. – Принести в жертву Тигранакерт! Это бред!
Все молчали. Стало очевидным, что Тигран сильно взволнован, а гнев его стал прорываться наружу.
– Я не признаю тупиков и барьеров, которые нельзя преодолеть, я не верю в фатализм, с судьбой надо бороться!
Дверь в зал открылась, и вошли Артавазд, Меружан, Васак, Гнуни и Мамиконян.
– Государь, – произнес Артавазд, – прибыл гонец из крепости Рандея с плохими вестями.
– Что? – грозно крикнул царь, недовольный тем, что его прервали. – Где он?
В зал ввели гонца. Солдат, в потрепанной одежде, заросший, не выспавшийся, испуганный, пал ниц перед царем и закричал:
– Государь, я скакал к тебе пять дней без остановки. Римские войска идут по твоей земле!
Тигран недоверчиво посмотрел на солдата, встал с кресла, обошел вокруг воина и зло спросил:
– С чего ты взял?
– Государь, гарнизон крепости уничтожен! К нам прибыл твой человек с письмом, а ночью кто-то тайно открыл ворота крепости и запустил людей в черном. Они вырезали весь гарнизон, я спасся один и помчался к тебе. Я сам видел огромную колонну римских солдат по дороге на Амиду, уверен, они идут на Тигранакерт!
Царь, не желая верить солдату, стал ходить по залу, посматривая на присутствующих. Мудрецы сбились в кучу и бросали друг на друга многозначительные взгляды, царедворцы стояли в растерянности.
– Ты рехнулся, собака! – Царя начала разбирать ярость. – Кто тебя нанял, чтобы ты принес мне эту мерзкую ложь? – Возмущению Тиграна не было конца. – Римские войска на моей земле! Это невозможно! Мои шпионы сообщают из Рима, что сенат не уполномочивал Лукулла воевать с Арменией и готов вести со мной переговоры. Ведь так, Васак? – Тот кивнул. – Опять происки заговорщиков! Я казню тебя, если ты не скажешь правды. – Царь рассвирепел. – Признавайся, что римские войска – это выдумка! Ты и кто тебя нанял хотите спровоцировать войну между мной и Римом. Никогда нога римского солдата не вступала на священную землю Армении! Я знаю, Рим не хочет войны со мной. Говори, кто приказал тебе принести эту ложь?
Вестник лишь проговорил:
– Государь, я говорю правду.
– Меружан, казнить его! – грозно повелел царь.
Меружан схватил гонца и поволок из зала, царедворцы в испуге молчали, не желая попасть под горячую руку, а Тигран, обратившись к мудрецам, возмущенно говорил:
– Сначала заговор, а теперь мои враги решили вызвать среди городов Великой Армении волнения. Невиданное злодейство! Я узнал бы о движении войск неприятеля в тот же день, еще на подходе их к моим границам.
На пороге зала снова появился Меружан, лицо его было ужасным. Он произнес:
– Государь, римские легионы идут по твоей земле.
– Как это может быть? – Было видно, что для Тиграна такой поворот судьбы – полная неожиданность.
– Прибыли гонцы из разных мест, все говорят одно и то же, похоже, через три-четыре перехода римские войска будут у Тигранакерта.
Тигран, пораженный скоростью продвижения противника, стоял мрачный, почти в состоянии обреченности.
– А дозоры на всех дорогах и перевалах?
– Костровая и почтовая связь не работает, – сказал Меружан.
Подавленный и опустошенный, Тигран опустился в кресло. Он сидел неподвижно полчаса, а потом овладел собой и произнес:
– Меня страшат духи моих великих предков, которые взирают на меня как на недостойного.
Пронзительный взгляд Тиграна остановился на Васаке.
– Что скажешь?
– Римляне народ коварный, они нарушили все договоренности, но это им дорого обойдется! – с пафосом произнес Васак.
Царь, пребывая в замешательстве, рассуждал:
– Выстроена стройная система оповещения о нападении, возведены крепости с гарнизонами на всех основных путях возможного движения неприятеля. Как могло случиться, что враг легко все обошел?
