Круглую платформу мостика в задней части опоясывали поручни, предохранявшие от случайного падения с четырехметровой высоты на пол Зала Стратегии, имевшего форму длинного эллипса. Зал был наполнен нарочито вычурными украшениями и декоративными элементами, которых, казалось, там было не меньше, чем аппаратуры и людей. Здесь собирались генералы и старшие штабные офицеры имперской группы армий, командовавшие сотнями тысяч солдат, ведущих войну против орков на Калидаре. Мостик и зал занимали один большой отсек и разделялись только высотой. По обеим сторонам с мостика спускались витые лестницы, предоставлявшие удобный доступ между мостиком и залом, так как прямое сообщение между главнокомандующим и капитаном «Левиафана» было жизненно важным. Лестницы шли мимо расположенной по средней высоте двойной галереи с рабочими станциями, обслуживаемыми сервиторами. Эти существа, когда-то бывшие людьми, теперь были подключены прямо к машине, их разум стерт, модифицированный мозг выполнял многие сложные задачи, с которыми логические устройства «Левиафана» не могли справиться в одиночку.
По обеим сторонам зала шли ряды других постов, управляемых офицерами в штабной форме. Середину зала занимал массивный стол-карта с гололитическим проектором. Прогностикатор-логист — гибрид машины и искусственно выращенного человека, с тонкими и длинными конечностями, похожими на паучьи, свисал из гнезда кабелей в потолке, откуда мог спуститься в любое место на мостике или в расположенном ниже зале. Этот киборг фактически являлся мозгом «Великолепия».
Большую часть пространства зала занимала аппаратура связи и тактические терминалы, работавшие за которыми связисты вели свою войну с непрекращающимся ревом Калидара, пытаясь поддерживать связь между «Левиафаном», городами-ульями, флотом и различными войсковыми соединениями Калидарской боевой группы.
Короткий коридор в конце зала вел к астропатическому ретранслятору. Машина-крепость была достаточной величины, чтобы обладать собственной астропатической связью. Под мостиком располагался пост управления огнем макропушки — главного оружия мобильной штабной крепости. Сама пушка занимала большую часть четырех палуб в носовой части «Левиафана» под командной башней.
По просьбе псайкера-примарис Логана часть психозащиты, окружавшей астропатический передатчик, была снята. В камере передатчика сейчас находился сам астропат-прайм Мастрейн и с ним еще два астропата. Они создавали экран психопомех, усиливавшийся естественными гармоническими варп-колебаниями лорелейной руды. Таким образом они надеялись скрыть от врага — кто бы он ни был — мысли собравшихся на совещание командиров. Атмосфера была угнетающе насыщена психоэнергией, собравшиеся офицеры испытывали тошноту и временами даже галлюцинации. Они пытались сосредоточиться на словах капитан-генерала Искандриана, стоявшего на огражденной трибуне, установленной прямо на астропатическом передатчике. Капитан-генерала охраняли двое бойцов Атраксианской Высшей Гвардии, их лица скрывались под линзами и панцирной броней масок. Вокруг стояли пять священников Министорума, тихо шептавших молитвы, а позади них киборги-служки размахивали кадильницами с благовониями, держа их в механических руках. Над ними парил искусственно выращенный херувим, оплакивавший свиток с именами погибших в последнем бою.
— Это нападение было ценным уроком для нас, хотя и дорого обошедшимся, — сказал генерал, тяжело опираясь на темную бронзовую кафедру в передней части трибуны. Искандриан выглядел гораздо более усталым, чем раньше. Он все еще был одет в парадную форму, только теперь она была забрызгана орочьей кровью. Группа орков-коммандос смогла обезвредить машинных духов люка — такого же, через который выходил Банник — и пробилась к бронированным дверям командной палубы, застав генерала и его штабных офицеров, когда те поднимались наверх. Бойцы Высшей Гвардии быстро уничтожили нападавших, убив четырнадцать орков ценой гибели лишь пятерых человек — но из этих пятерых четверо были старшими офицерами. Любые сомнения, которые Искандриан испытывал насчет хитрости орков, теперь должны были исчезнуть. Впрочем, капитан-генерал никогда не говорил, что испытывал сомнения на этот счет.
— Орки далеко не разбиты, — продолжал он. — И мы не можем позволить себе быть беспечными. Враг не застанет нас врасплох снова.
Собравшиеся закивали. Все уже заметили отсутствие атраксианского полковника Джемаэля, ответственного за безопасность лагеря. Он был одним из тех, кто больше всех отрицал сообщения о необычной тактике орков; несколько солдат были даже приговорены им к смерти за то, что говорили об этом. Это считалось ересью, потому что до сего дня официально утверждалось, что орки не способны к скрытным действиям — так было сказано в «Тактике». То, что в другом ее томе говорилось прямо противоположное, особого значения не имело; у каждого тома гигантского труда и даже у каждой отдельной редакции каждого тома были свои приверженцы. Подобная негибкость была опасной.
— Новыми заместителями главнокомандующего назначены генерал Бастин и кастелян Суллио. Остилек, Джемаэль и Туллиген предстанут перед судом по обвинению в преступной халатности. Не забудем же этот ценный урок, которому «Тактика Империум» учит нас в числе прочих. Мы положим конец таким нападениям, и эту войну мы тоже доведем до конца. Санкционированный псайкер Логан, прошу.
У Искандриана был хороший послужной список, он сражался с орками и раньше — с другими орками — но имел репутацию безнадежного догматика. Орки этим своим нападением могли нанести серьезный удар по военным усилиям Империума на Калидаре, но оно обернется опасными последствиями для них же, если заставит Искандриана отринуть свой догматизм. Капитан-генерал ни словом не упомянул о своих собственных ошибках — вполне типично. За ошибки будут расплачиваться нижестоящие командиры; вводили они в заблуждение начальника или нет — не столь важно. Все это было Баннику до отвращения знакомо, прямо как интриги клановой знати на его родине. Единственная разница в том, что здесь, в этой боевой группе были запрещены дуэли — атраксианцы считали их бессмысленным расточительством. И Банник, когда-то ярый сторонник дуэлей, сейчас был с этим согласен.
Когда Искандриан упомянул его имя, Логан поднялся в воздух на платформе, установленной на длинном манипуляторе, и обратился к офицерам:
— Многие из вас присутствовали на банкете в тот вечер, когда был убит псайкер-примарис Мальдон. Вероятно, вы уже поняли, что его убила вспышка эфирной энергии, направленная вражеским колдуном.
