— Он отбыл на борту «Ирдириса» в прошлом цикле. До этого мы некоторое время пробыли вместе.
Похоже, это название ни о чем не говорило Корландрилу. Тирианна и сама узнала о нем лишь цикл назад.
— «Ирдирису» предстоит неблизкий путь к миру «ушедших» Элан-Шемареш и далее к Стылой бездне Мейос, — пояснила она.
— Так Арадриан решил стать… отступником? — В голове у Корландрила недоверие боролось с неприязнью. Прижав тонкие пальцы к губам, он пытался успокоиться. — Я и не думал, что ему настолько опротивел Алайток.
— Я тоже. Возможно, поэтому он и уехал, — призналась Тирианна. — Я вспылила, была слишком резка с ним. Вероятно, это из-за меня он решил не откладывать отъезд.
— Я уверен, ты не… — начал было Корландрил, но Тирианна оборвала его слова нервным взмахом пальцев.
— Я не хочу об этом говорить, — произнесла девушка. Она чувствовала свою вину, но обсуждать печальные обстоятельства отъезда Арадриана было ни к чему: это не принесло бы облегчения ни ей, ни Корландрилу.
Некоторое время они сидели молча. Тишину нарушал лишь щебет крохокрылов в ветвях над головами друзей. Где-то в лесной чаще ожил ветродуй, и кроны деревьев зашелестели. Вокруг царило умиротворение.
— Я собирался обсудить с тобой кое-что, — произнес Корландрил, отвлекая девушку от мыслей об Арадриане, — у меня к тебе предложение.
Что-то в глазах Корландрила заинтриговало Тирианну. Его полный страсти взгляд пробудил потаенные чувства, которые она доверяла лишь своим стихам. Кивком головы девушка предложила пройтись.
— Не возражаешь, если мы продолжим разговор у меня за бокалом чего-нибудь прохладительного?
— Я всецело за, — ответил Корландрил, и пара направилась ко входу под купол.
Они уже собирались взойти на эскалатор, ведущий к вершине башни, как из темноты появилась группа эльдар. Ощутив окружавший их мрак, Тирианна прильнула ближе к Корландрилу. Он успокаивающе положил руку на плечо девушки, хотя дурное предчувствие омрачило и его настроение.
Поступь облаченных в пурпурно-черную пластинчатую броню аспектных воинов гремела в полуночном мраке опустевших улиц. Аура смерти клубилась вокруг них, словно зловоние. Чем ближе они подходили, тем сильнее Тирианна ощущала растущую угрозу. Их путеводные камни светились, словно глаза кровавого бога. Снятые шлемы они пристегнули к ремням, оставляя руки свободными для легких ракетных установок.
Темные жнецы — одержимые войной приверженцы аспекта Разрушителя.
Даже сняв шлемы, они не стерли с лиц начертанные кровью руны темного жнеца. Тирианна и Корландрил отступили к обочине дороги, вглядываясь в воинов в поисках друзей. Девушка сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, но чем ближе подходили воины, тем сильнее ее била дрожь. Рука Корландрила по-прежнему сжимала ее плечо, словно он пытался защитить подругу. Тирианна заметила Маэртуина и Артуиса, идущих чуть позади остальных. Братья остановились, глядя на Тирианну и Корландрила. Выражения их лиц оставались безучастными, лишь слабая тень узнавания проскользнула во взгляде воинов. Тирианна ощутила запах крови, которой были расписаны лица бойцов, и с трудом сдержала себя, чтобы не прикоснуться к этим рунам.
— Все прошло благополучно? — почтительно осведомилась Тирианна.
Артуис заторможенно кивнул.
— Победа осталась за нами, — провозгласил Маэртуин.
— Увидимся на террасе Рассвета эпохи, — сказал Артуис.
— В начале следующего цикла, — добавил Маэртуин.
Корландрил и Тирианна кивнули в знак согласия, и аспектные воины продолжили путь. Девушка расслабилась, а Корландрил вздохнул с облегчением.
— Уму непостижимо, как можно получать удовольствие от подобных ужасов, — произнес Корландрил, когда они с Тирианной вступили на эскалатор.
Девушка не ответила. Она почувствовала не только ужас, хотя и он присутствовал где-то за воздвигнутыми в ее подсознании барьерами.
Движущаяся дорожка плавно несла их к вершине башни Дремлющих послухов. Только сейчас Тирианна осознала ошибочность утверждения Корландрила.
— Это не ради удовольствия, — ответила Тирианна.
— Что? — переспросил Корландрил, засмотревшись на звезды.
— Путь воина избирают не ради удовольствия, — повторила Тирианна. — Нельзя так просто выплеснуть свою ярость в пустоту. Она копится и растет, словно гнойник, что рано или поздно прорвется наружу.
— Это ж на что надо так разозлиться? — засмеялся Корландрил. — Будь мы бьель-танцами, одержимыми идеей возрождения былых времен, тогда еще можно было бы найти оправдание размахиванию мечами и ружьями, но все же это варварство.
— А ты просто не замечаешь кипящих в тебе страстей, — выпалила Тирианна.
— У меня не было намерения обидеть тебя, — смутившись, ответил Корландрил.
— Что мне до твоих намерений. — Тирианна все еще злилась на него за проявленную непочтительность. — Может, желаешь заодно посмеяться над прочими Путями, избранными мной?
— Я не хотел… — пролепетал Корландрил. — Прости меня.
— Путь сновидца, Путь пробуждающегося, Путь созидателя, — продолжала Тирианна, тряся головой, — все ради потворства собственным прихотям — ни чувства долга, ни самопожертвования.
Корландрил пожал плечами — вульгарный жест, задействовавший обе руки.
— Я просто не ощущаю в себе жажды проливать чужую кровь, как некоторые из нас, — ответил он.
— Вот это-то и опасно! — произнесла Тирианна. — Куда девается весь гнев, который ты испытываешь, когда кто-то злит тебя? Куда уходит ненависть, вспыхивающая внутри при мысли о том, что мы все потеряли? Ты научился не контролировать свои чувства, а лишь не замечать их. Воссоединившись с Кхаином, приняв один из его аспектов, мы не только сражаемся с врагом, но и учимся противостоять самим себе. Каждому следует хотя бы раз в жизни избрать этот Путь.
Корландрил покачал головой.
— Лишь жаждущие крови проливают ее.
— «Пророчества Финдруэр», — произнесла Тирианна, узнав цитату. Когда-то она тоже считала верным это нелепое утверждение. — Да, я тоже их читала — не надо так удивляться. Вот только я прочла ее после того, как прошла Путь воина. А эта самодовольная эстетка рассуждает о том, что не испробовала на себе. Вот лицемерка.
— Она один из самых выдающихся философов на Ияндене…
— Пустозвон-радикал без царя в голове, зато с джэйринксом подмышкой!
Корландрил засмеялся, его легкомыслие обидело Тирианну, и девушка своим видом дала это понять.
