Песок, взметаемый бурей, скребся в их защитную одежду, словно пытаясь оцарапать миллионами крошечных когтей. У Банника от этого ощущения шли мурашки по коже. Время от времени на них обрушивался ливень более тяжелого песка, поднятого бурей где-то далеко отсюда на равнинах. Людям иной раз казалось, что бурю направляет чья-то злая воля, что сам этот жестокий мир пытается повергнуть их. Пластиковые защитные очки Банника были все исцарапаны песком уже через несколько секунд после того, как лейтенант покинул «Гибельный Клинок». Неожиданно Банник вспомнил свой первый бой на Калидаре, когда он не решился поднять перископ. Время и война изнашивали его защиту, обдирая слой за слоем, и сейчас он снова был в пасти бури, только вместо армапласта и керамита его защищала лишь тяжелая одежда. Мелькнула жуткая мысль, что и этой защиты он может лишиться, оставшись голым под сдирающим кожу песком.
Силуэты танков появлялись и исчезали в пелене песка, когда они проходили мимо, песок скреб по броне, приборы наблюдения машин тускло мерцали красным, импульсы сигнальных лазеров мигали от танка к танку. Это была сложная технология, которой нечасто оснащались скромные «Леман Руссы». Танки же, входившие в состав оперативной группы, были специально оборудованы для предстоящей операции.
Во мгле бури замаячил силуэт танка с плоским корпусом, очертания подъемного крана на нем были едва заметны на фоне облаков пыли, закрывавших небо. Ветер завывал в металлических деталях крана жуткими воплями.
Когда Банник остановился, натянув трос, Ганлик пошатнулся; второй наводчик, наклонив голову против ветра, не заметил «Атланта». Банник помог ему, не позволив упасть, и указал на «Атлант». Они оба замерли.
— Сэр, сэр! — прокричал Банник в вокс, с трудом слыша даже свой голос в шуме бури. — Мы добрались до «Атланта», какие будут приказы?
Он не сумел скрыть оттенок мольбы в своем голосе. Ответом был только всплеск помех.
Склонившись к товарищу, Банник крикнул прямо в респиратор Ганлика:
— Кортейн не отвечает!
Ганлик ответил:
— Пойдем к «Атланту», посмотрим, нельзя ли будет связаться с Кортейном сигнальным лазером.
Банник кивнул.
Вместе они, обойдя корму ремонтно-эвакуационной машины, подошли к одному из люков в борту. Банник, достав пистолет, четыре раза постучал рукоятью в люк.
Прошло полминуты. Люк открылся, появилось лицо в респираторе. Банника и Ганлика жестом пригласили внутрь. Они потратили несколько минут на то, чтобы в своем тяжелом снаряжении протиснуться в узкий люк. Наконец они оказались внутри, люк захлопнулся, и мотор «Атланта» взревел, всасывая пыльный воздух в очистительные фильтры. Командир танка жестом показал, что все в порядке, и Банник с Ганликом сняли респираторы.
— Как обстановка? — спросил командир «Атланта». За ним сидел мрачный механик-водитель. На куче снаряжения устроился Валле, астропат, сопровождавший оперативную группу. Валле был для них единственным надежным средством связи с командованием, хотя сейчас даже его мощный разум был бесполезен, пока они не покинут котловину Озимандии. Он сидел, сохраняя полное спокойствие, его уравновешенное лицо со слепыми глазами резко контрастировало с лицом вокс-связиста «Атланта», который лежал связанный на полу машины справа от астропата. Связиста тошнило прямо на пол, его закатившиеся глаза были полны страха.
Командир «Атланта» проследил за его взглядом.
— Хм, да. Токкан начал дергаться после того, как мы въехали в котловину.
— Я чувствую твою тревогу, — невозмутимо произнес астропат. — С ним будет все в порядке, как только мы покинем котловину. Такая концентрация кристаллического лорелея тяжело действует на слабовольных людей, но видения не причиняют прямого вреда. Его состояние пройдет.
— Это на всех нас действует, — сказал Банник. — Экзертраксис тоже не в себе, въехал в зыбучие пески. Мы должны вытащить его. Вам уже просигналили лазерными импульсами?
— Еще нет, но по воксу кое-что все-таки проскакивает сквозь помехи. — Командир указал на водителя, который, повернувшись к аппаратуре связи, распечатывал сообщение. Через несколько секунд из консоли выползла тонкая полоска бумаги.
— Сообщение от Кортейна, все так и есть, сэр, — доложил мехвод. — Он принимает командование. Говорят, Экзертраксису осталось несколько минут, прежде чем его окончательно затянет.
Командир «Атланта» прикусил нижнюю губу, почесав щетину на подбородке.
— Мы не сможем подойти к нему, нас затянет мгновенно.
— А как вы обычно вытаскиваете танки из зыбучих песков? — спросил Банник.
— Кто-то должен подать им трос — человек тонет в зыбучих песках не так быстро, как машины. Обычно трос подает он, — командир кивнул на связиста. — Но сейчас он никуда не сможет пойти. Я мог бы, но… — он пожал плечами.
— Мы пойдем, мы уже одеты, — сказал Ганлик.
— Вы уверены? — спросил командир «Атланта», но не стал дожидаться ответа. — Нам надо установить их точное положение… — он повернулся к водителю.
— Их положение уже на тактическом дисплее, сэр.
— Отлично. Тогда отцепляем крюк и начинаем разматывать трос. Когда мы опустим ковш — это сигнал вам идти. Двигайтесь медленно, не спешите, или вас тоже затянет.
— Воксы здесь бесполезны, — сказал Банник. — Просигнальте Эппералианту, пусть сообщит остальным, чтобы соблюдали полное вокс-молчание. Тогда мы сможем передавать хотя бы такие сигналы, — он включил свой вокс в респираторе. Послышалось три всплеска статических помех. — Два таких сигнала будут означать, что у нас проблемы. Тогда вытаскивайте нас.
— Хорошо, — сказал командир «Атланта». — Идите прямо от кормы танка. Ориентируйтесь по тросу. Мы повернемся кормой прямо к ним, насколько получится точно. Тут где-то была пара комплектов пескоступов, — он указал на полку в кормовой части, на которой висели странные изделия, похожие на широкие корзины. — Удачи. Да поможет вам Император.
— Пошли, Банник, — сказал Ганлик, направляясь к внутреннему люку. — Басдаков трус мог бы и сам пойти, в конце концов, это его работа, — проворчал второй наводчик, надевая респиратор и не беспокоясь о том, слышит его командир «Атланта» или нет. — Если что со мной случится, и помочь будет никак нельзя, режь трос и спасайся сам. Понял, «сэр»? Я сделаю то же самое.
Банник кивнул.
Снаружи они отошли в сторону, и «Атлант» неуклюже развернулся кормой к зыбучим пескам. Раздался приглушенный лязг, и буксирный крюк отцепился, раскачиваясь на ветру. Мотор «Атланта» выключился. Лебедка провернулась, опустив несколько мотков троса на землю. Банник и Ганлик подхватили крюк и потащили за собой, разматывая металлический трос.
