+Не двигайся, и чтобы не случилось, не вытаскивай оружие + голос Эпиметия, раздавшийся у нее в голове, вызвал у девушки удушье. + Контролируй свое дыхание, и даже если он смотрит прямо на тебя, не двигайся и не беги. +
Шира не могла понять, что пугало ее больше всего: тяжеловооруженный враг, направлявшийся к ней, или голос Эпиметия, раздававшийся у нее в голове. Владелец зараженного болтера с прикрученным факелом оказался Чумным десантником. По мере его приближения, Шира боролась со своими рвотными рефлексами, особенно, когда смрад, исходящий от последователя Бога чумы, стал почти нестерпимым. Мухи кружили над ним, словно живое облако, и когда десантник, не видящий Ширу, проходил мимо девушки, пара насекомых приземлилась на открытую плоть пилота. Когда Чумной десантник прошел мимо, Шира стала ждать звук выстрела при обнаружении ее товарищей.
+Стой спокойно. Не двигайся, пока я не скажу. +
Шира, не представляла, как долго она стояла в проходе. Лязг брони стих по мере удаления десантника-предателя, и через несколько минут она снова услышала голос Эпиметия. На этот раз он говорил, не используя телепатию.
— Чисто.
Шира сделала широкий выдох, частично от облегчения, частично из-за долгой задержки дыхания. Она повернулась к своим товарищам, которые осторожно двигались к ней. Эпиметий поднял руку, и Шира увидела, что она светится синим сиянием.
— Спасибо, — прошептала она.
От щек космического десантника исходили пары холодного воздуха, а из ноздрей начала вытекать темная жидкость.
— Ты — начала Шира.
Эпиметий приложил палец к верхней губе, убрав струйку крови, стекавшую вниз.
— Спасибо, Шира, — произнес он, перед тем как двинуться дальше.
808960.M41 / Под-улей. Атика, Пифос.
Тзула потеряла счет времени, находясь под землей. Наверху время можно было определять по ночным и дневным циклам, солнечный свет проникал через трещины в строениях, поврежденных при первом штурме. Сейчас она не могла сказать наверняка какое сейчас время суток. Инквизитор не могла сказать даже дату. Еду и пищу также было проще добывать наверху. В заброшенных жилых кварталах и точках общепита хранились запасы еды, большинство из них были годны к потреблению. Тзула и Шира смогли несколько раз пополнить свои запасы. Воды также было в достатке, в отличие от шахт, где им приходилось полагаться на периодические потоки воды, поступавшие с поверхности. Инквизитора беспокоило влияние Хаоса на эти источники, но у них не было выбора. Тзула просыпалась по несколько раз за ночь, чтобы проверить, не появились ли символы или шрамы на ногах и руках, а также чесала голову, проверяя наличие рогов. К счастью для нее и Ширы, Эпиметий не нуждался в базовых потребностях, кроме воды, которую, он пил каждые четыре часа. Он был космическим десантником, который, если верить его словам (а Тзула ни на секунду не сомневалась в них), десять тысяч лет охранял Пифос, пока не была сорвана последняя печать портала в варп. Эта мысль иногда давала ей повод думать, что ему вовсе не требуется воздух, чтобы дышать.
— Что-то происходит внизу, — произнес Серый Рыцарь.
Они находились за пределами шахт, в новой секции тоннелей, где чумные зомби орудовали своими грубыми инструментами, освещаемые пламенем жаровен и подобиями светильников. Высоко над поверхностью пещеры, на краю системы тоннелей, уходящей на сотни метров к основанию горы, троица могла слышать эхо тысячи молотков, расширяющих тоннель, в который уже мог пройти целый титан. Рабы трудились без отдыха. Тзула периодически поднималась наверх, чтобы разведать обстановку, и каждый раз замечала, что никто из них не прекращал свою работу. Она заметила, что Эпиметий сконцентрировал внимание на группе людей. Они зашли из бокового прохода и дожидались группу Чумных десантников, направлявшихся к ним с другой стороны. Они конвоировали пленника, который пытался извиваться в цепких руках десантников-предателей. За ними шла толпа чумных зомби, сжимавших кирки и другие инструменты. Новые рабы для улучшения эффективности работы. На лице Тзулы появилась зловещая улыбка, когда она разглядела, кто шел во главе десантников Хаоса.
— Корпулакс, — процедила она сквозь зубы.
Шира вопросительно уставилась на инквизитора.
— Он убил моего господина и очень хорошего друга, — произнесла она. — Из-за одного из его агентов я лишилась руки.
Она подняла вверх свой протез.
Шира понимающе кивнула.
— Что они делают? — спросила она.
Крики корчащегося пленника становились все громче, соперничая со звуком, издаваемым инструментами, стучащими по стенам пещеры. Он упал на колени, но его мольбы не были услышаны. Охранники бросили его на землю, сгустки крови с его разбитого лица разлетались по всему полу, пока его тащили с Корпулаксу. Люди в рясах окружили пленника и начали бормотать заклинания. Звук исходил издалека и был почти не различим, но Шира заткнула уши обеими руками, чтобы не слышать богохульную речь. Тзула почувствовала приступ рвоты, но не отвернула взгляд, она знала, что произойдет дальше. Песнопение поутихло, когда структура скелета пленника начала меняться, превращаясь во что-то новое. Шира отвернулась.
— Что они делают с ним? — спросила пилот, перебарывая приступ рвоты.
— Связь, — произнес Эпиметий. — Так последователи Чумного бога общаются на дальних расстояниях. Они преобразуют плоть в голем того, с кем они хотят говорить и общаются с ним напрямую, без помощи астропата или колдуна.
— С кем разговаривает Корпулакс? С Абаддоном? — спросила Тзула.
— Не знаю. Возможно с другими предателями, судя по форме голема, но они говорят слишком тихо, даже для моего улучшенного слуха, плюс их слова заглушает стук молотков.
— Разве ты не можешь использовать свои психические способности? — спросила Шира.
— Это не так просто. Люди в рясах — колдуны. Не настолько сильные, чтобы обнаружить мое присутствие, но им хватит сил, чтобы почувствовать мое проникновение в варп.
— Нет способа все-таки услышать их? — спросила Тзула.
— Подойти ближе и стать напротив них? Нет.
Тзула оказалась застигнута врасплох ответом Эпиметия. Она первый раз услышала от него что-то, похожее на сарказм, и ей не нужно было использовать психические силы, чтобы понять, что он также нервничает.
— Значит, мы будем сидеть здесь и ждать? Сколько мы еще должны прятаться в тенях? — раздраженно произнесла она.
Эпиметий развернулся к ней, от его спокойствия не осталось и следа, он уже собирался гневно нависнуть над Тзулой, но передумал. Десантник уставился за плечо инквизитора.
