- И правда, почему? Спасибо, сэр,- полностью игнорируя иронию Хэна, продолжал Си-3ПиО. - Собственно, весьма мало известно о взаимоотношениях между кланами хаттов, хотя определенные трения и привели к некоторого рода межклановой войне, в которой сильнейшие семьи хаттов поглотили слабейших.
Гвардейцы встали по сторонам огромной двери, ведущей в зал президентских приемов. Лейя плечом к плечу с Хэном прошла сквозь нее.
- Благодарю, Си-3ПиО. Все,- сказала она.
- А у меня еще столько есть чего рассказать вам,- не останавливался дроид.
- Понимай намеки, золотник,- громче сказал Хэн.
- Я… понимаю, что вы имеете в виду, капитан, сэр,- сказал Си-3ПиО и молча прожужжал за ними в зал.
Лейя наклонилась и прошептала Хэну, стараясь, чтобы гулкая комната не отозвалась эхом:
- Хэн, преступная империя хаттов очень сильна, и нам придется оказать им дипломатическую вежливость. Хотя бы притворись.
- Притвориться? - с живостью отозвался Хэн. - Притворство - одна из моих сильных сторон. Вот увидишь.
Лейя забеспокоилась.
Другая пара эскорта пошла вслед за ними по обеим сторонам мозаичных плит, ведущих к двум креслам довольно помпезного вида. Лейя терпеть не могла показуху. Все здесь выглядело слишком парадно и величественно, слишком имперски, но представительство - важная деталь публичных спектаклей и государственных дел. В то время как сенаторы и военачальники формировали костяк ее власти, сама Лейя являлась главой Сената и президентом Новой Республики. Она представляла лицо всех государственных решений, и поэтому ей приходилось играть свою роль, требовавшую изящества и таланта.
Были у Лейи и трения с некоторыми членами Сената, в частности с теми, кто желал, чтобы она оставалась дома весь свой срок правления и не осмеливалась иметь дело с рассеянными по космосу планетами, которые упорно выражали интерес и желание присоединиться к Новой Республике. Не в ее характере было следовать таким советам.
Лейя уселась в президентское кресло и попыталась собраться с мыслями. Хэн ерзал рядом, сжимая и разжимая руки, потом вцепился в завитки поручней кресла. Ему уже было скучно.
Простонали электронные фанфары. Двери на другом конце помещения со стоном распахнулись, створки их медленно растянули дроиды - неуклюжие, с торсами в форме ящика, к которым крепились мощные руки и ноги,- они всегда выполняли тяжелую работу.
Как только распахнулись двери, и свита Дурги вступила в приемный зал, Лейя поняла, что нынешний король преступников тоже знает цену спектаклю.
В зал вплыла широкая платформа, парящая над полом на воздушной подушке. На ней возлежало толстое, словно раздутое, червеобразное существо. Платформу с тяжкими усилиями тянули запряженные рабы-гаморреанцы - их лица, с пятачком вместо носа и маленькими косыми глазками, вспотели то ли от усилий, то ли от умения войти в роль. Упряжка была яркой и богатой, отделанной красным бархатом.
Слуги-ящерицы, как болванчики, вышагивали перед гаморреанскими гвардейцами. Треугольные их головки были опущены к полу, они изо всех сил дули в прикрепленные к их губам электронные синтезаторы. Повелитель плыл под красивую торжественную музыку, в которой слышался металл.
Дурга выпрямился во весь рост, подавая себя присутствующим - свою массивность, свою важность. Дурга казался толще самого Джаббы, хотя едва ли это было возможно. Оплывшим курганом возвышалась его голова, левая часть которой была словно залита огромным темно-зеленым родимым пятном, заляпавшим щеку; очень крупные круглые глаза напоминали Лейе перезревшие фрукты. Ручки хатта казались несоразмерно маленькими, инфантильными, будто не к месту на его разбухшем теле.
По Дурге и по его слугам ползало и карабкалось множество, дюжины и дюжины, каких-то мохнатых созданий. Не то насекомые, не то животные, были они размером не больше локтя Лейи, покрытые сероватой шерстью, с громадными пытливыми глазами и четырьмя гибкими длинными руками с проворными пальцами. Пару ловких ног они время от времени использовали как руки. Разглядев эти шевелящиеся клубки, Лейя почувствовала, как у нее пересохло в горле. Создания эти кишели, перепрыгивали, ползали, моргали и высматривали что-то повсюду, как будто собирали информацию.
Вперед выступил Си-3ПиО и произнес заготовленную речь:
- Новая Республика приветствует могущественною Дургу,- размеренно начал он, но потом его природа взяла верх.- И… позволено мне будет узнать, что это за меховые… создания с тобой?
- Протокол предусматривает, чтобы дроид говорил за тебя? - пророкотал Дурга глубоким утробным голосом.
- Я хотела бы получить ответ на его вопрос,- сказала Лейя.- Я -президент Новой Республики Лейя Органа-Соло.
- Спешу принести извинения за… неприятности, причиненные тебе хаттами в прошлом,- уже другим голосом ответствовал Дурга. - Мой народ будет долго сожалеть о том, что было, ведь мы такие долгоживушие создания.
- Да ну? А вот Джабба как-то не очень долго прожил,- пробормотал Хэн. Лейя жестом попросила его замолчать.
- Времена меняются,- продолжал Дурга, горестно сжимая ручки. - Многие в моем клане возмущены, что я пошел на переговоры с тобой, но для меня это важно. Я хочу, чтобы прошлое поглотила тень во имя выгоды и налаживания наших отношений. И я высоко оценил бы твои шаги в том же направлении, по крайней мере в рамках этих переговоров.
Лейя холодно и надменно кивнула.
- Соглашусь на минуту,- проговорила она,- но ты еше не ответил на вопрос моего дроида. Меня тоже весьма интересуют твои мохнатые спутники. Мы никогда раньше не видели подобных.
- О, прости, пожалуйста,- на лице Дурги появилось выражение, видимо, обозначавшее добродушную улыбку,- это тауриллы, полуразумные трудяги и симпатичные домашние любимцы. Они прошли карантин, когда мы прибыли на Корускант. Они неуемно любопытны, все-то им хочется знать. Вреда от них нет.
Слушая Дургу, Лейя попыталась использовать прием, которому ее научил Люк, настоявший на том, что, хоть она и не намерена посвящать себя полностью рыцарству, ей следует по крайней мере уметь применять свои способности к Силе в области дипломатии. Лейя согласилась, что этим действительно нельзя пренебрегать, и вот теперь, хотя лицо ее оставалось спокойным, мозг бешено работал: она пыталась проникнуть в истинную подоплеку миссии Дурги.
Отдаленная реакция охранников-гаморреанцев была ей понятна: они на самом деле не представляли себе, что вокруг них творится. Тауриллы являли собой путаную смятенную массу неясных ощущений. Дурга же оставался для нее белым пятном, глухой стеной. Каким-то образом его разум оказался достаточно сильным, чтобы противостоять ей, или, возможно, хатты генетически экранированы, потому что, вспомнила она, у Люка тоже были проблемы с воздействием на Джаббу.
