Рафен облизнул высохшие губы; это будет моментом истины. Если его уловка раскроется сейчас, он никогда живым не спуститься на планету. Он небрежно кивнул другому Кровавому Ангелу, как будто все шло как надо, и прошагал мимо него, вверх по посадочной рампе корабля.
— Брат, — сказал десантник, — ты надзираешь за этой группой? Я думал, что меня назначили…
Со смущением его голос затихал. Когда тот вышел на свет, Рафен узнал его, сияние биолюминов осветило лицо. Алактус.
Рафен продолжил подниматься, отмахнувшись рукой и надеясь, что этого будет достаточно.
— Подожди, — продолжил Алактус, — я тебя знаю?
Он нахмурился.
— Как тебя зовут?
Как он мог не знать меня, спросил сам себя Рафен. Мы десятилетиями вместе служили ордену.
— Брат! — Крик остановил Рафена наверху рампы и он полуобернулся, чтоб взглянуть через плечо. Алактус положил руку на рукоять болт-пистолета.
— Я задал тебе вопрос.
С подозрением на лице, десантник шагнул ближе.
— Сними свой шлем.
Он взглянул на транспортник, илоты были уже внутри и никто из них не видел то, что происходило снаружи. Рафен развернулся к обеспокоенному Алактусу. На посадочной площадке больше никого не было, только двое Кровавых Ангелов.
— Сними свой шлем, — повторил Алактус, беря в руку болтер, — я не буду просить еще раз.
Предостережение в его голосе было острым как игла, десантник убьет Рафена, если тот не ответит. Рафен кивнул и спустился по рампе, открывая по ходу кольцевой зажим брони. Он остановился перед Алактусом и снял шлем. Когда он встретился взглядом с глазами своего боевого брата то увидел в них шок.
— Рафен! — Прошелестел Алактус, — но ты мертв…
— Нет, — ответил он и единым стремительным движением, ударил шлемом другого десантника. Он подавил тошнотворное ощущение во внутренностях, которое вспыхнуло там, когда он напал на своего бывшего товарища; сделав такое, Рафен почувствовал себя опороченным, но он знал, что у него не было выбора. Если бы он не убил Алактуса, то тот бы прикончил его. Он поймал Алактуса врасплох и шлем из керамита сильно ударил того, выбивая пистолет из рук. Оружие с бряцаньем отлетело, когда Рафен ударил снова, пнув десантника в бедро.
— Предатель! — Выплюнул Алактус, вырывая из ножен свой боевой нож, — Сахиил рассказывал нам, что ты сделал, что ты пытался сделать. Ты убил Люцио.
— Я не хотел…
— Лжец! Ты трусливый ублюдок, ты поднял руку на свое собственное братство. Ты пытался уничтожить крепость — ты бы убил всех нас, ты бы убил Перерожденного Ангела.
Внутри Рафена вскипела злость.
— Ты глупец. Это не я изменник, а ты. Ты и все кто последовали за губительным безумием Аркио!
— Нет, — Алактус покачал головой, — я не буду слушать эту ложь! Он Чистейший, вернувшийся…
— Ничего подобного, — возразил Рафен, — открой глаза, воин. Открой глаза и посмотри на правду, Аркио всего лишь пешка. Штель стоит за ним, этот ментальный колдун ордоса затуманил все для своих собственных целей.
— Ложь! — Алактус кинулся на него, блеснуло лезвие. Рафен блокировл, но нож все равно ударил и вонзился в его броню.
— Только подумать, я доверял тебе, — шипел десантник, — Только подумать, мы дрались вместе во имя Императора, когда ты все это время был приспешником хаоса.
Он надавил на нож сильнее и Рафен закричал от боли.
— В дар Благословенному я убью тебя.
Рука Рафена взметнулась вверх и схватила шею Алактуса. Облаченные в керамит пальцы вонзились в его кожу и сжались.
— Прости меня… — прошипел он, оба сомкнулись в смертельном объятии. Рафен чувствовал, как нож кромсает и врезается в него, но не разжимал хватки. Кровь запузырилась на губах его боевого брата и шейные позвонки треснули.
— Будь ты… проклят…
Алактус задохнулся и умер от его руки, его тело обмякло. Рафен отбросил его на палубу и рыча от боли выдернул из раны нож. Он взглянул на свои руки; они были в крови, капая осуждающими струйками. Он вспомнил Несущего Слово на Кибеле, которого убил тем же способом, его дыхание замерло в груди.
— Сангвиний, — вслух вопрошал он, — когда закончится это безумие?
Но никто не ответил. Рафен осторожно надел шлем, сделав паузу, чтоб подобрать болт-пистолет, перед тем как взойти на борт транспортника. Позади него с грохотом захлопнулся люк, оставляя на палубе труп его товарища, который вынесет в космос, когда шаттл будет выпущен на Сабиен.
— СКАУТЫ докладывают, по внешнему периметру нет контактов, — сказал сержант, — посадочная зона безжизненна.
Намек на усмешку появился в уголках тонких губ Мефистона.
— То, что они ничего не нашли, еще не означает что этого там нет. Будьте настороже, сержант.
Кровавый Ангел мрачно кивнул и указал в небеса.
— Смотрите, лорд. Корабли.
Дождем спускались транспортники и грузовые лихтеры, опускаясь на чистые участки площади в северо-западном углу.
— Приготовьтесь, — сказал Мефистон воинам, — приготовьтесь ко всему.
Фигуры в потрепанной, самодельной униформе появились из шаттлов вместе с красными точками Кровавых Ангелов. Сержант нахмурился, тщательно изучая воинов через оптику дальнего радиуса.
— Что это такое? — Тихим голосом спросил он. — Обманщик притащил с собой армию простых людей?
Через изящные магнокуляры библиарий наблюдал как фигуры выстраивались в подобие парадной линии.
— А, — сказал он через мгновение, — их глаза сержант. Посмотри им в глаза. Скажи, что ты видишь?
Кровавый Ангел сделал то, о чем его просили.
— Они кажутся… безумными, вроде…
— Да. Эти люди охвачены пламенем веры, разожженным в них. И многие не имеют твердого характера, чтоб компенсировать это.
Палец Мефистона барабанил по рукояти его плазменного пистолета.
— Присматривай за ними. Они не предсказуемы, учитывая обстоятельства.
Сержант снова указал.
— Там, лорд, вы видите его? Я не уверен…
Лорду Смерть не нужно было говорить куда смотреть; паря подобно источающему мед серафиму среди толпы бродяг, к ним приближался Аркио. Его броня ловила красно-оранжевое сияние садящегося солнца Сабиена и отражалось от золотого керамита подобно жидкому огню. Широкие белые крылья над его плечами изгибались дугами.
— Кровь Императора… — выдохнул сержант, — он почти…
— Это не так, — резко прорычал Мефистон, — позволь себе так думать, и ты бесполезен для меня.
— Простите меня, лорд, просто… я никогда не видел ничего подобного.
Библиарий чувствовал те же самые мысли на поверхности разумов всех Кровавых Ангелов в его страже. Он сжал челюсть и слегка прикоснулся к психическому резервуару Ускорения. Мефистон нежно направил силу, чтоб укрепить волю своих воинов, стирая каждую крупинку сомнений до того, как те вырастут.
