АРКИО осел и упал на каменный пол великого зала, его дыхание было рваным. Штель умело убрал руки с шеи десантника, подобно поверхности водоема, кожа сомкнулась. Несколько маленьких ручейков крови застыли на пальцах инквизитора, он вытер их шелковым платком. Фигура в золотом простонала.
— Рафен… Нет…
При упоминании брата Аркио, Штель скривился, он наблюдал, как очаги заразы на лице Благословенного, ободранные отверстия истекающих ран, исчезают в складках кожи. Снова Аркио был совершенным, алебастровой идеальной копией Чистейшего. Проморгавшись, тот открыл глаза.
— Штель? — Спросил он. — Это ты мой друг? Что случилось со мной?
Инквизитор изобразил на лице обеспокоенность, которая скрыла его истинное раздражение.
— Благословенный, я воздаю хвалу Сангвинию, что с вами все хорошо. Я боялся худшего…
Аркио встал на ноги, его крылья свернулись за спиной.
— У меня было… ужасное видение, инквизитор. Триумф был украден пучиной Хаоса.
Лицо Штеля осталось совершенно безразличным.
— Вы, должно быть, ошибаетесь, Благословенный.
Он взглянул на свои руки, затем на гудящие очертания копья.
— Копье… — начал Аркио, его голос пропадал, — оно обернулось против меня.
— Невозможно, — успокаивающим тоном ответил Штель, — такое никогда не произойдет.
Он приблизился к копью на алтаре.
— Смотрите, Величайший. Святое Копье только ваше. Прикоснитесь к нему.
Аркио нерешительно протянул руку к оружию, пальцы пробежались по очертаниям фигуры в капюшоне на рукояти копья. Под его лаской копье Телесто запылало. На лице десантника отразилось облегчение.
— Видите? — Штель улыбнулся. — Это было не видение, Аркио. Просто тяжесть прошедших дней терзает вас. Святое копье ваше, — повторил он.
Инквизитор внутренне перевел дыхание. Его помощи хватило, мутация была подавлена, так что оружие Телесто не отреагировало на них — в данный момент.
— Оно было таким реальным, — продолжил Аркио, — я чувствовал внутри себя касание варпа.
— Ваш разум меняется, как и ваше тело и дух, Благословенный, — ответил Штель, — только вы можете знать, что заготовил для вас Сангвиний. Может это… видение было каким-то предостережением…
— Объяснись, — потребовал Аркио, его замешательство прошло и его высокомерные манеры вернулись.
— Возможно… возможно Великий Ангел показывает вам что произойдет, если вы подведете его…
— Да…
Аркио отвернулся.
— Это никогда не произойдет, Штель. С твоими советами, Крестовый поход крови зажжет звезды праведным огнем.
Хваля сам себя, инквизитор кивнул. Кризис минул.
— В самом деле, так и будет, Благословенный. И мы начнем с Сабиена.
Аркио кивнул и в одиночестве пошел в поперечный неф. Штель смотрел как при движении вспыхивают перья. Вопрос времени, когда зараза мутации снова видимо проявит себя — но если все пойдет по плану, к тому времени когда это случится, Аркио и его Кровавые Ангелы будут славить хаос и с радостью примут этот дар.
СНИЗУ "Громового ястреба" изверглись струи пламени от отработавших ускорителей, когда тот обосновался в гравитации Сабиена. На носу корабля, на рампе развертывания были видны быстрые, точные движения. Четыре Кровавых Ангела, каждый держал болтер наизготовку, разошлись веером и перестроились в клин. Их глаза и дула оружий безостановочно сканировали местность в поисках любого движения.
Позади них появилась фигура, возвышающаяся подобно дредноуту, с холодной целеустремленностью шагавшая по палубе. Еще два десантника, седой ветеран и техножрец, следовали по пятам.
— Развернуть скаутов, — сказал он, его голос разносился над грохотом двигателей, когда второй и третий "Громовые ястребы" приземлились неподалеку.
— Я хочу, чтоб был установлен безопасный периметр, брат-сержант. Мы, кажется, прибыли первыми, но это может быть обманчивым впечатлением.
— По вашему приказу, лорд, — ветеран отсалютовал и сорвался в бег, взрыкивая команды личному составу эскорта легко бронированных космодесантнков. Другие воины остановились, прислушиваясь к голосу в воксе.
— Сообщение с "Европы", лорд. Корабль достиг геостационарной орбиты над этим местом. Ожидает ваших приказов.
Мефистон ступил на поверхность Сабиена и вздохнул полной грудью. Сотни ароматов обрушились на его усиленные рецепторы, его мозг быстро распределил запахи по знакомым категориям.
Смерть. Эта планета пахнет смертью.
— Лорд Мефистон? — Спросил технодесантник, нерешительно ставший рядом со старшим библиарием. Даже среди членов его собственного ордена, верховного псайкера Кровавых Ангелов побаивались точно так же, как и уважали.
— "Европе" оставаться в максимальной боеготовности, — изучая посадочную зону, ответил Мефистон.
— Что по поводу прерывистых сенсорных контактов в поясе астероидов? — Он поднял взгляд. Над головой, призрачно-белое мерцание рассекало пополам голубое с оранжевым небо — плотное кольцо скал и захваченных гравитацией астероидов, окружало Сабиен, останки самой большой луны планеты.
— Их больше не было, — ответил десантник, — когитаторы пришли к заключению, что контакт мог быть солнечным отражением от кристаллов льда или возможно термическим выбросом газов.
От этой оценки губы Мефистона скривились.
— Увидим, — он оставил позади техножреца и пошел дальше, отделение тактических десантников пришло в движение вместе с ним. Он сторонился использовать более привычную почетную стражу на планетарных миссиях; он предпочитал компанию обычных солдат Кровавых Ангелов, лучше всего из первых рук увидеть характер людей, которыми командовал Лорд Данте, лучшее место, чтоб наблюдать за инакомыслящими или совращенными.
Не в первый раз Мефистон ступал на Сабиен. Прежде, несколько жизней тому назад, он стоял на том же месте, дышал тем же воздухом. Тогда он был другим человеком: братом Калистаром, простым кодицием, впереди были еще столетия до событий в улье Гадес, которые превратили его в Мефистона, лорда Смерть. Несмотря насколько сильно он изменился за последующие годы, Сабиен остался прежним. Мир-святилище был тем же самым, прошли столетия с тех пор как дым и пепел жестокой компании Фаедра рассеялся. В то время Сабиен стал свидетелем самых впечатляющих потерь ордена Кровавых Ангелов со времен битв ереси Хоруса и когда, ценой неисчислимых потерь, этот мир окончательно был умиротворен, Церковь Империума отдала планету под охрану Сынов Сангвиния. Мир их отчаянного, последнего противостояния против врагов человечество стал местом паломничества, и это было как раз такое путешествие, когда псайкер впервые ступил на Сабиен.
