Ван мог бы приструнить, да под рукой у него всего полсотни молодняка из его ящеров, остальные, все на кого он бы мог опереться все на торговых маршрутах, деньгу зарабатывают. Да и мы тому поспособствовали, чтоб не усиливать в Солёном Плёсе вооружённую группировку ящеров, пусть даже и лояльных к нам. Вот где наш прокол, не продумали этот момент.
А ключёвские парни бедовые. Попробовал бы Ван рыпнуться, голову вмиг бы открутили и сами бы не заметили. В караване даже на первых взгляд более двух сотен машин. А это как минимум несколько четыре сотни обстрелянных, обкатанных в боях бойцов. Ну а, зная отношение Андрюхи Буяна и его банды к ящерам, особенно к имперским, тем, что прижились у нас в городе, за один стол вместе их лучше не сажать. Первое с чего начнут — передерутся до кровавых соплей.
Что, похоже, мы и имеем.
Вот потому Ван сразу и не окоротил эту банду, что погром в замке устроила.
Вот тебе Дима и веселие без границ: море, девочки, пивко, шашлычок с винишком и коньячок в придачу. И никакого контроля!
— А чтоб здесь не тратиться, естественно винишко с собой привезли, из дома. Не порожняком же шли, да и писал я, чтобы по дороге заскочили к Дормидонту и прихватили с собой остатки вина прошлого года на продажу, сколько увезти смогут.
Что мы и видим, прихватили.
Ну а далее всё как всегда. Посошок за встречу, другой за счастливое окончание тяжёлого пути, третий за девочек, что ласково встретили. За то, за сё, за пятое, за десятое, за мир во всём мире, за взятие Бастилии, за союз Патриса с Лумумбой, вовремя не остановились вот тебе и результат.
Ван явно упустил ситуацию из своих рук. Сейчас если б на замок кто напал — беды бы не обобрались.
— Не думаю.
— Что ты не думаешь? — буквально взорвался Сидор. — Ты можешь не думать много чего….
— Глянь, — перебил его Димон.
На краю, не восстановленного ещё до конца пролёта крепостной стены в месте её примыкания к въездным воротам, виднелась голова какого-то часового в песчаного цвета униформе, внимательно присматривавшегося к открыто идущим по краю замкового рва Сидору с Димоном. Хищное жало пулемёта внимательно следило за всеми их перемещениями по площади, последовательно сдвигаясь следом.
С другой стороны недостроенных врат торчал ствол ещё одного немецкого пулемёта, направленный на столпившихся возле утопленных броневиков группу прибывших с ними егерей. Над стволом виднелась голова ещё одного незнакомого егеря, внимательно наблюдавшего за площадью. Если б сейчас открыли огонь — с площади б никто не ушёл.
— Блин, вот это лажанулись, — мрачно констатировал Димон. — Не заметили, как и подставились?! Пьяные, пьяные, а службу блюдут. Придётся погодить со звиздюлями.
— Ты может, и погодишь, — зловеще процедил сквозь стиснутые зубы Сидор, — а вот я пожалуй, стесняться не буду. Кто бы ни устроил эту пьянку, каких бы пулемётчиков он по углам не расставил, он у меня всё получит, сполна. Что Ван, что Андрюха, что ещё кто-нибудь — мне без разницы, все огребут.
О! А вот и сам Ванечка спешит навстречу. Один. Заметил, аль часовой от ворот доложил, что мы прибыли, бежит встречать, сволочь. Ну, он у нас сейчас и огребёт, звиздюлей, — ещё более зловеще проговорил Сидор.
В распахнутое настежь окно рабочего кабинета Сидора на втором этаже Главного дома замка врывался лёгкий бриз с залива, неся прохладу и облегчение сидящим вкруг большого, грубо сколоченного стола в центре комнаты людям и одному побитому жизнью немолодому имперскому ящеру. Однако сейчас им было совершенно не до комфорта местного климата. Всё внимание собравшихся сосредоточилось на обсуждении недавно произошедшего в городе события — массовой драке егерей отряда с горожанами и всему тому за тем последовавшему.
Вроде бы ничем не приметная, вполне заурядная кабацкая драка, каких за последние полгода в городе бывало, приходилось на выходные дни не одна и не две, но в этот раз, повлёкшая за собой множественные пожары и разрушения в городе. И лишь по прошествии нескольких суматошных, полностью погруженных в исправление последствий произошедшего дней, здесь собравшиеся смогли наконец-то выделить себе один свободный вечер, чтобы уже внутри своего ближнего круга спокойно оценить понесённые компанией убытки. А заодно прикинуть и ближайшие перспективы их ожидающие.
И если с убытками всё было кристально ясно, то, как выбираться из сложившегося положения без непоправимых потерь было много неясного. И первым в длинной очереди проблем стояло — не кто виноват, а кто оплатит убытки. Платить естественно никто не хотел, тем более из собственного кармана.
Все участвовавшие в тех событиях вполне были согласны, что сгоревший трёхтонный бензовоз и попытка поджога другого, десятитонника требовали соответствующего возмещения. Добавить к тому вылитые на землю три тонны дорогого вина, плюс потерю заготовленного на постройку трёх больших морских лодий склад дорогущего сухого пиломатериала ценных, а главное весьма редких древесных пород, и картина случившегося представала перед собравшимися кристально ясной — катастрофа.
Хотя, с какой стороны и как посмотреть. Во всём плохом всегда есть что-то хорошее. А из любого происшествия, пусть даже самого катастрофического, всегда можно извлечь пользу, если, конечно, с умом подойти. А особенно если, как страус, зарыться головой в песок или же закрыть глаза на кое-какие неприятные моменты случившегося, и не заморачиваться поисками и наказанием виновников. Тем более что как раз с поиском виновных не всё было так просто. Потому как если разбираться, то и вины драчунов в убытках не было. Война она и есть война, а произошедшее иначе, чем диверсией врагов и не назовёшь. И если уж кто и виноват в произошедшем, то само руководство компании, не обеспечившее охрану. Вешать, однако, всё на себя, Сидору как-то не хотелось, хотя он и понимал что в случившемся есть немалая и его вина.
И даже то, что погибли два выставленных у бензовоза часовых, убитых отравленной стрелкой в шею из духового ружья, не оправдывает собственно руководство. Ничего подобного и близко бы не произошло на трассе. Там люди были настороже и близко на выстрел бы к себе никого не подпустили, не говоря уж про какую-то духовушку, от которых на маршрутах береглись в первую очередь. А тут расслабились, как бы прибыв домой, за что и поплатились. Вина за то лежит не на погибших караульных, а на руководстве. Лично на Сидоре, что заранее не довёл до прибывающего нового состава о смертельно опасных особенностях местного жизнеобитания.
