— А что пеленгатор? — спросил Хенрик. — Он еще… Она еще…
— Движется, сэр. Кварталов пятнадцать отсюда… и приближается. Мы доложим, как только заметим ее.
Хенрик откинулся в кресле, потирая усталые глаза. Почему Арекс решила устроить бунт именно сейчас, а не в какой-нибудь другой день? Почему не послушалась предостережений? Конечно, его племянница всегда была упряма, но он не думал, что ее желание перечить дяде сильнее чувства самосохранения. Он не мог представить, почему он ушла так далеко от Высокого Шпиля, на столько этажей вниз. По крайней мере она еще двигалась. Хенрик возблагодарил Императора за пеленгатор, встроенный в ожерелье, подаренное Арекс матерью. Слава Императору за идею внедрить в безделушку жучок — теперь СПО могут ее отыскать. Должны.
— Как там генерал Тренчард? — спросил он солдата рядом. — Полагаю, новостей нет?
— Нет. Похоже, генерал находился дома, когда его корпус… когда рой насекомых… В наших списках он значится пропавшим без вести. Но скорее всего, он погиб. Сейчас его обязанности выполняет полковник Браун, пока… Мы не знаем наверняка…
Последнюю фразу Хенрик слышал в эти дни куда чаще, чем ему бы хотелось. Похоже, вдруг все потеряли уверенность в чем-либо. Например, никто не знал, что случилось с главным городским генераторумом. Он послал прокторов на разведку, потом и СПО, но никто не доложил и не вернулся. И Арекс…
Он заставил себя выбросить ее из головы. Пусть СПО занимается ее поисками. Тем временем вдалеке показалось огромное кольцо Порт-Иеронима. Губернатор зажмурился — заболели глаза, привыкшие к темноте. Флаер, заходя на посадку среди огней, едва не чиркнул брюхом о стену космопорта. Губернатора Хенрика ожидала работа. Надо было спасти мир.
Конечно же, его узнали. Пока он шел через главный посадочный терминал, его окружили отчаявшиеся горожане, пытавшиеся к нему пробиться, чтобы донести свои просьбы. Губернаторская охрана взяла лазганы наизготовку, и этой демонстрации оказалось достаточно, чтобы удержать толпу. Хенрик смотрел прямо перед собой и думал о вещах более важных, чем жалобы беженцев.
Он попросил проктора отвести его к человеку, который сейчас представляет власть в космопорте. Проктор повел его вверх по лестнице в коридор, застеленный коврами и свободный, к счастью, от беженцев. Впрочем, он был забит солдатами Крига, переносившими снаряжение и мебель между административными офисами космопорта. Почти мертвая тишина, сопровождавшая эти действия, действовала губернатору на нервы, до того эти люди напоминали сервиторов.
— Полковник, — произнес он, разглядев нашивки руководящего операцией гвардейца, — не введете меня в курс дела?
— Я вас не знаю, — ответил тот, наградив губернатора долгим взглядом сквозь линзы противогаза.
Хенрик нахмурился и только потом заметил номер на наплечном знаке.
— Прошу прощения, — сказал он, — я по ошибке принял вас за полковника Сорок второго. Мы с ним встречались. Вы, должно быть, полковник… Сто восемьдесят шестого, да? Меня зовут Хенрик, я планетарный губернатор.
— Ясно, — резко ответил полковник. — Официально сообщаю вам, губернатор, что планета Иероним Тета переходит на военное положение. Вы освобождены от должности.
Он развернулся и прошел в открытые двери ближайшего кабинета, оставив Хенрика в недоумении.
— Минуточку! — воскликнул губернатор. Он хотел пройти следом за полковником, но путь загородила фигура поджарого седовласого мужчины лет шестидесяти, свысока взирающего на кругленького коротышку-губернатора.
— Комиссар Костеллин, — представился он. — Возможно, я смогу ответить на ваши вопросы.
Хенрик бросил последний раздраженный взгляд на полковника Крига, который теперь командовал небольшой группой гвардейцев, устанавливающих аппаратуру связи. Потом, не переставая хмуриться, пожал руку комиссару и позволил тому увести себя.
Костеллин занял маленький кабинет в конце коридора. Он уже раздобыл термос рекафа, и чашка на подносе источала пар. Хенрик нетерпеливо отказался от предложенного напитка. И вскоре пожалел об этом, поскольку доза горячего стимулятора ему не помешала бы. Комиссар сел в кресло, и лицо его стало мрачным.
— Ситуация, — начал он, — сложилась весьма серьезная. Возможно, даже серьезнее, чем вы думаете. Наши войска в столице докладывают…
— Вы послали войска в мой город? — прошипел Хенрик.
— Пока что лишь несколько взводов. Их задача состоит…
— Меня не волнует, в чем состоит их задача. Я все еще имперский губернатор этого мира, независимо от того, что там говорит ваш полковник в маске трупа. Я отвечаю за благосостояние моего народа, и я требую, чтобы со мной советовались, прежде чем…
— Разделяю вашу точку зрения, губернатор Хенрик, — спокойно сказал комиссар, — и я знаю, что полковник Сто восемьдесят шестого отличается своеобразными манерами.
— Это мягко сказано, — проворчал Хенрик.
— Но я могу заверить вас, тем не менее, — сказал Костеллин, — что полковник действует исключительно в интересах этого мира и его граждан.
— Как он их понимает, — уточнил Хенрик. — Я же смею себя полагать более компетентным в этих вопросах.
— Полковник уже объяснил вам, губернатор, что здесь имеет место военная операция, успех которой определяется временем. Нам пришлось совершать трудный выбор и делать это со всей возможной быстротой. Иногда это означает…
— Продолжайте, — нетерпеливо сказал Хенрик. — Я готов услышать плохие новости.
Костеллин рассказал. О железных насекомых, о которых Хенрик уже слышал, затем об упырях, выныривающих из-под обломков башен Иероним-сити, о которых он не знал. Объяснил, что согласно сканерам войскового транспорта на орбите более ста башен потеряли не меньше сорока верхних этажей. Куда больше, чем боялся Хенрик.
— Один их наших взводов подвергся атаке, — сказал Костеллин. — Пятьдесят гвардейцев Крига, четверть состава вооружена мелтаганами, вдвое превышали численность противника. И при этом потери составили тридцать процентов.
— Но они победили? — с надеждой спросил Хенрик.
— Да, — подтвердил Костеллин. — К сожалению, мы подозреваем, что эти создания — лишь авангард куда большего войска некронов.
Хенрик услышал слово «некрон» впервые в жизни, но оно обдало его холодом.
— Вы думаете… Вы думаете, надежды нет?
— Полагаю, — ответил комиссар, — вам стоит прислушаться к командованию Флота и попытаться успеть на один из эвакуационных кораблей.
После этих слов комиссар отхлебнул рекафа. Грозный грохот орудий сотряс стены кабинета, а с потолка посыпалась штукатурка. Хенрик онемел от ужаса и так вцепился в подлокотник, что кончики пальцев побелели.
