Кудин, Рас и Келифон кивнули в знак понимания. Гетан и Тельдис казались взволнованными. Нааман положил руки на плечи самых юных бойцов отделения.
— Эти приказы — меры предосторожности, — объяснил он. — Я уже сто семьдесят четыре года являюсь космодесантником Темных Ангелов и последние двадцать шесть лет провел в десятой роте. И я не получил бы звание сержанта-ветерана, если бы позволил себя убить.
Скауты рассмеялись над простой шуткой, но вновь посуровели, когда Нааман взмахом руки велел выдвигаться. Сам он шел последним. В холодном воздухе дыхание скаутов превращалось в облачка.
Сержант активировал канал связи:
— Аквила, это Нааман. Двигаемся к цели. Есть контакты?
— Никаких, брат-сержант, — ответил Аквила. — В радиусе километра все чисто.
Нааман приказал отделению остановиться сразу после наступления рассвета. Они достигли запланированной цели без стычек с орками, о вероятности которых говорил скаут-сержант. Впереди виднелись крутые холмы и обрывы, образовавшиеся в давние времена после крупных сейсмических сдвигов. Склоны были чисты от врагов: даже краткий осмотр через монокуляр не выявил облачков дыма или иных признаков присутствия орков.
— Аквила, это Нааман. Как думаешь, мы не прошли через линию орков в темноте? Я ничего не вижу.
— Нааман, это Аквила. Мы к северу от вашей позиции, враг не обнаружен. Здесь нет места высадки. Мы отступим в сторону хребта Коф и доложим командованию об отсутствии успехов. Здесь нет дополнительных сил орков.
— Отрицательно, брат-сержант. Мы продолжим идти на восток. Лучше вернуться с точной информацией, чем без нее.
— Нааман, это не наши приказы! Магистр Велиал велел нам разведать обстановку только до этой точки. Мы выполнили задачу и теперь должны доложить об отсутствии здесь орков. Мы получим новые приказы от капитана роты. Если он согласится с твоими доводами, мы вернемся и продолжим движение на восток.
— Я не могу согласиться с таким планом, брат-сержант, — сдержанно ответил Нааман, отходя от своего отделения. — На обратный путь пешком до хребта Коф уйдет целый день, а на возвращение за новыми приказами — еще два. Это слишком долго. Как старший сержант, я беру на себя ответственность за продолжение патрулирования.
— Твое решение — ошибка, Нааман. Мы уже потеряли достаточно людей в этом регионе. Магистр Велиал рассчитывает, что мы вернемся с докладом как можно быстрее. Если потребуется дальнейшая разведка, командование отдаст нужные приказы. Ты должен высказать свои предположения магистру и позволить ему решать, как лучше поступить.
— Мы не нашли свидетельств присутствия врага, нет и данных, проливающих свет на исчезновение наших боевых братьев. Отступать сейчас слишком рано, Аквила. Позволь разъяснить мою позицию: я поведу мое отделение дальше на восток и прошу тебя об огневой поддержке. Если ты решишь отступить, это не повлияет на мое решение. Мы — десятая рота и готовы к таким операциям.
В ответ послышалось рычание. Нааман не хотел ставить Аквилу в столь трудное положение, но он был полон решимости выяснить, что случилось с остальными патрулями Темных Ангелов. Если это означало, что скаутам придется идти в одиночку, он был согласен принять и такие обстоятельства.
— Как скажешь, Нааман. Persona obstinatum![5] Я отложу отступление и поддержу тебя. Никто не скажет, что отделение Аквилы оставило своих братьев из десятой роты. Но я настаиваю на том, чтобы продвижение длилось не более шести часов. Если за это время мы ничего не найдем, ты признаешь — искать нечего.
— Согласен, брат-сержант. Благодарю за уступку моему любопытству и осторожности. В тебе живет дух Льва.
— По возвращении я обязательно доложу об этом магистру Велиалу. Не думаю, что такое поведение подходит для занимаемой тобой должности.
— Понимаю, Аквила, и уважаю твою прямоту. Я беру всю ответственность на себя.
— Хорошо. Теперь, когда мы с этим разобрались, давай убедимся, что не случится ничего непредвиденного.
— Согласен. Надеюсь, ты прав, а я ошибаюсь, брат-сержант.
Нааман оборвал связь и вернулся к отделению.
— Мы проследуем до первой линии утесов. Я хочу разбить наблюдательный пост до полудня. Готовьтесь к броску!
Нааман взглянул на простиравшуюся перед ним местность так, словно силой взгляда мог заставить ее раскрыть все секреты. На Писцине произошло нечто такое, о чем не могли догадаться ни он, ни кто-либо другой, — в этом он был уверен. Как и в том, что здесь находились силы орков. Осталось лишь их обнаружить.
Через два часа Нааман с отрядом был на полпути к линии холмов, разбивавших Восточные пустоши. Сержант выходил на контакт с Аквилой только для рутинной проверки, поэтому раздавшееся в ухе жужжание его удивило.
— Нааман, это Аквила. Обрати внимание на юго-восток. Что видишь на линии холмов?
Нааман поднес к глазам монокуляр и осмотрел гряду слева направо. Сначала он ничего не заметил. Зная, что Аквила не связался бы с ним, не имея на то серьезной причины, он еще раз взглянул на холм. Остановился и усилил приближение: за холмом, там, куда показывал Аквила, поднимались темные клубы дыма, которые быстро уносил сильный ветер, дувший с гряды. Там точно что-то было!
— Аквила, это Нааман. Дым похож на тепловую завесу. Возможно, выхлопные газы. Ты это заметил?
— Подтверждаю, брат-сержант. Это примерное расположение геотермальной точки Восточных пустошей.
— Еще один топливный завод? Зачем он оркам?
— Я бы не стал спешить с выводами, брат-сержант. Мы обнаружили орков, должны вернуться и сообщить об этом.
— Это могут быть просто дымящиеся строения, которые орки подожгли во время наступления. Мы еще ничего не подтвердили, Аквила. Это всего в нескольких километрах отсюда.
— Есть смысл это обсуждать, Нааман?
— Никакого, брат-сержант. Давай подойдем поближе и все осмотрим.
Передатчик затрещал, когда Аквила вздохнул.
— Хорошо, Нааман. Мы поедем вперед, следуйте за нами к холму.
— Подтверждаю, брат-сержант. Выдвигаемся немедленно.
Скауты быстро заскользили по неровной местности на приличном расстоянии друг от друга, держа болтеры наготове. Нааман продолжал смотреть в сторону таинственного дыма, чтобы не упустить его из виду. Пробежав чуть больше километра, он вдруг велел отделению остановиться. Было нечто странное в этом полуразвеянном дыме. Нааман снова поднес монокуляр к глазам и уставился на неровное облако. Теперь оно казалось темнее и плотнее. Похоже, ветер не изменился, и подобное скопление газов могло означать две вещи: либо его источник становился сильнее, либо приближался.
