— Здоров, как никогда! — удивился тот.
— Тогда что раскудахтался, как баба?! Или первый раз в поход идёшь?
Тариман протёр лицо руками, тяжело вздохнул и присел поближе к очагу в центре шатра.
— Устал я Амур, все мы устали. Столько поход этот длится…. Сколько лет мы шли к этой цели? Как же тут не радоваться? Я в иные моменты уж сомневаться начинал — существует ли Гария на самом деле или хоть что-то подобное.
— Не стоит ликовать раньше времени, Тариман. Радоваться будем, когда с победой вернёмся домой.
— Да, брат, ты прав. Позволь узнать, зачем ты отпустил того сумасшедшего?
— Куда отпустил? — не понял император.
— Мои драконы его задержали вольным в лагере и стращающим умы наших воинов. Некоторые сказывают, что он говорил про тебя жуткие слова. Утверждал, что все мы погибнем, если не повернём обратно. Я лично слышал это.
— Хм…. — Амур задумался на мгновение, затем резко поднялся со своего места и направился к выходу. — Пошли, Тариман, где он?! Если это правда, я собственноручно отсеку ему голову! Веди!
— Я приказал его убрать подальше от лагеря, — Тариман вышел из шатра вслед за братом. Снаружи их уже ждали Сибур и Дэлун. Они коротко кивнули императору и последовали вглубь рощи, куда повёл всех Тариман.
Процессия из четырёх человек, шустрой змейкой лавировала между деревьев. Вскоре они вышли на небольшую полянку со старым дубом в центре, к которому и был привязан пленник. Он сидел со связанными за спиной руками и притянутой вплотную к стволу дерева, головой. Лицо его напоминало кровавое месиво. На голом торсе не было живого места. Всё было в кровоподтёках и ссадинах. Светлые волосы теперь были бурые и слипшиеся от крови. Пленник пытался открыть глаза, но заплывшие веки не давали этого сделать.
Амур махнул рукой и двое охранников, стороживших сумасшедшего, отошли в сторону.
— Тариман, да тебе бы в палачи, — произнёс император.
— Я воин, брат! — с некой обидой ответил Тариман.
— Эй, просто человек, — слегка повысив голос, склонился император над пленником. — Ты жив ещё?
Человек слегка приоткрыл рот, и из горла вырвался булькающий хрип.
— Как же его теперь допрашивать? — с растерянным видом повернулся император к своим подчинённым. — Тариман, он что-нибудь сказал тебе?
— Ничего, ни одного слова не удалось вытащить из его уст, несмотря на все старания моих людей. А старались они, поверь, хорошо! Я проверил верёвки, они были разрезаны. Кто-то помог ему или же….
— Да отрубить ему голову и всё! — презрительно бросил генерал Дэлун и плюнул в пленника. — Слишком много чести его персоне. Мой император, он отвлекает нас от более важных дел!
— Да, брат, — перебил Тариман. — Сумасшедший не так прост, как кажется. Вместо того чтобы готовиться и выступать в поход, мы тратим драгоценное время на него. Сдаётся мне, что он не просто так здесь, а дабы отвлечь от главного. И все мы слышали, как он нынешней ночью пытался посеять смуту в умах солдат.
— А ты что скажешь, Сибур? — обратился император к молчавшему до того генералу.
— Как решишь, великий Амур, так и будет! — с неким безразличием ответил Сибур.
— Казнить его! — снова встрял Тариман.
— Погоди, Тариман. — правитель вытащил меч из ножен и сделал шаг в сторону пленника.
— Эй, просто человек, говорить будешь или, молча, смерть примешь? Кто тебя отпустил, зачем ты здесь?
Заплывшие веки пленника стали дергаться. С каждым мгновением эта дрожь нарастала всё сильней, и вскоре опухоль начала постепенно пропадать. Синева вокруг глаз приобрела более светлый оттенок.
На лицах изумлённых присутствующих появилось удивление вперемешку с мистическим страхом.
— Он ещё и демон, брат…! — крикнул Тариман и, выхватив у рядом стоявшего солдата копьё, замахнулся.
— Стой! — Амур быстрым рывком руки ухватился за древко.
Пленник вдруг резко распахнул глаза.
До того тихая безветренная и безоблачная осенняя погода стремительно стала меняться. Кроны деревьев зашумели. Вой ветра становился с каждым мгновением более оглушающим. Окружающее пространство потемнело от набежавших низких туч.
Император и его подчинённые стояли как вкопанные, не в силах пошевелиться. Все они ощущали противный дикий страх, внезапно пришедший из ниоткуда. Они смотрели в глаза пленнику, не имея возможности отвести взгляд.
Ветер стих так же внезапно, как и появился. Природа слегка успокоилась, и лишь редкие капли дождя упали на землю.
— Ты, Амур, действительно хочешь получить ответы на свои вопросы? — утробным голосом, еле шевеля губами, произнёс незнакомец.
Император, кое-как совладав с собой, нервно кивнул. Он хотел было что-то сказать, но язык не слушался, будто онемел и лежал мертвым грузом во рту, не реагируя на потуги своего обладателя.
— Прости, Амур, меня! Прости всех тех, кто сейчас с тобой рядом, воинов своих прости. Себя и брата своего прости! Мне жаль, что так выходит, видимо по-другому никак…
— За что мне их прощать? Как всегда, ты говоришь непонятно, — наконец, обретя возможность говорить, спросил император.
— Это тебе решать, Амур, — пленник вдруг закатил глаза и засмеялся.
— Тварь…! — с безумным криком Тариман, до того стоявший в оцепенении с копьём на изготовку, со всей силы швырнул его. Оно с лёгкостью вошло в тело, чуть выше солнечного сплетения, с тихим хрустом пробив грудную клетку.
Пленник перестал смеяться. Из горла вырвался короткий хрип, хлынула кровь изо рта, заливая и без того красное тело. Амур бросился к сумасшедшему и стал трясти, ухватив за плечи.
— Говори! — кричал император, заглядывая в почти безжизненные глаза.
— Я всё сказал, Амур, — захлёбываясь кровью, ответил пленник, — И когда ты выполнишь последнее, ты узнаешь всё…. Всё то, что так хочешь знать, но что так старательно пытаешься забыть!
— Что? Что… — тряс император безвольное тело. — Кто тебя послал?!
Человек посмотрел ему в глаза и улыбнулся. — Всё, Амур, всё…!
Император вдруг захотел отвести взгляд в сторону, но ничего не выходило. Казалось, пленник держал правителя за душу крепкими клещами. Казалось, он выворачивал его душу наизнанку. Он чувствовал себя слабым и беспомощным. Непонятный стыд, непонятно за что, накатил сильной волной на разум. В очередной раз противное чувство было связано с этим сумасшедшим.
— Что значит — выполнишь последнее?! — не унимался правитель.
Просто человек запрокинул голову вверх и с сильным хрипом выдохнул, не вдохнув больше ни разу.
Мёртвые, остекленевшие глаза смотрели в небо. В их отражении, как в зеркале, качались кроны деревьев, а на окровавленных губах застыла лёгкая улыбка.
