Эти мысли, должно быть, отразились у Аланды на лице, потому что Таласса спросила:
— Что-нибудь не так?
— Нет, все хорошо. — Аланда потрепала девушку по щеке, заметив при этом, что та мало продвинулась в своих приготовлениях к вечеру: косметика и щетка для волос лежали на зеркале нетронутые. — Послушай, тебе надо поторопиться! Мы должны вести себя как обычно — сегодня как никогда! — Аланда снова принялась сновать по комнате. — Я уложу все, что понадобится на потом: теплую одежду, немного еды, твои драгоценности. А ты готовься к вечеру.
Таласса, точно пробужденная от грез, быстро села к зеркалу, взяла серебряную щетку. Но, проводя ею по своим локонам, она не перестала смотреть в зеркале на Аланду.
— Расскажи мне про север, — попросила девушка. Аланда, прервав свои хлопоты, встретилась с ней в зеркале взглядом:
— Ты ведь нигде, кроме Тралла, не бывала?
— Нет. В детстве мне незачем было уезжать из города. Да и что могло меня ждать за его пределами, кроме болот?
Аланда повернулась к выходящему на север окну, чей переплет только что озарила молния.
— Мой род в стародавние времена пришел оттуда. Здесь, на юге, нас зовут ведьмами, потому что мы обладаем тайным зрением, но все мои предки владели им. Теперь нас немного осталось. Но я читала старые книги своего народа и знаю, что лежит там, в полночных краях, хотя сама никогда в них не бывала. В двух днях пути отсюда начинаются предгорья Палисадов. В книгах сказано, что путник, приближаясь к ним, видит высоко в небе белые облака. Он спрашивает себя, где же горы, где эти грозные Палисады, которые, как говорят, не преодолел еще никто из людей? И лишь подойдя поближе, он видит линии, соединяющие облака с пурпурным небом. И оказывается, что пурпур — это не свод небес, но сами горы, а облака — их покрытые снегом вершины.
Таласса взглянула в окно, стараясь представить себе это зрелище. Такое, должно быть, оказалось ей не под силу — ее рот удивленно приоткрылся, она тряхнула головой и прошептала:
— Продолжай.
— И вот ты вступаешь в самые горы. Снег и лед повсюду, вой ветра оглушает тебя, горные пики и бездны превышают всякое воображение. Живут там духи и снежные люди, ненавидящие нас. Лишь большому войску впору пересечь Палисады.
— Но мы их преодолеем?
— Да, если захочет Ре, — вместе с Зараманом, Серешем и остальными.
— И Фуртал пойдет с нами?
— Да.
— А что там дальше, за горами?
— На том краю стоят отвесные скалы высотой в несколько тысяч футов. За ними начинается травянистая равнина, где в стародавние времена жили боги.
— И твой народ прошел через все эти земли? Аланда улыбнулась, радуясь, что Таласса хоть на миг отвлеклась от своих тревог:
— Лишь малой горсточке за многие века удалось пересечь Палисады и увидеть Сияющую Равнину.
— Но ведь ты знаешь все про те страны?
— Я прочла о них в старых книгах.
— Хотела бы и я это прочесть.
— Они написаны на Огненном Языке колдуний Севера.
— А я эти книги видела, — лукаво сказала Таласса, бросив взгляд на старую кожаную суму около ложа Аланды. В ней-то старая дама и держала свои драгоценные фолианты — Таласса пару раз в ее отсутствие заглядывала в них, пытаясь разобрать язык древнего народа.
— Это единственные, — с улыбкой сказала Аланда, — которые я спасла от солдат Фарана, разграбивших дом Теодрика. Прежде у меня их было куда больше.
— А правда, что у северных колдуний глаза голубые, как у тебя? — Пухлые губы Талассы тронула озорная улыбка. Алмазно-голубые глаза мигнули.
— Так говорится в книгах.
— Значит, ты способна видеть будущее? — продолжала дразнить Таласса.
— Ты же знаешь — я никогда не говорю об этом.
— Воспользуйся своей властью, узнай — придем мы на север или нет!
Аланда не отвечала. Лицо девушки покрылось бледностью, и вся ее веселость пропала. Дрожащей рукой, она отложила щетку.
— Мы не дойдем, ведь верно?
— Ну конечно же, дойдем. — Аланда уже не в первый раз боролась с искушением выложить Талассе всю правду, но каждый раз невысказанные обеты, данные ею самой себе при первом ее озарении, останавливали ее. Вместо этого Аланда решилась сказать о пророчестве, содержащемся в священной книге Ре. — Книга Света говорит нам, что в эту самую ночь, ровно через семь лет после битвы, в городе произойдут великие события. Это будет ночь прибытий и расставаний, и новая судьба откроется перед теми, кто верует в Ре. Этой ночью проявятся долго таившиеся чары. Некий человек, называемый Герольдом, придет и возвестит о Светоносце — о том, кто вновь зажжет солнце. Разве может наш жребий быть дурным при таких предсказаниях?
— Кто же он — Светоносец?
— Кто он и что он — откроется этой ночью, — сказала Аланда с деланной легкостью, точно события, предсказанные Книгой Света, случались каждый вечер.
— Не из-за этого ли пророчества Зараман намерен проникнуть в гробницу именно сегодня? — не унималась Таласса.
— Тише! — шикнула Аланда, дико озираясь вокруг, словно стены тут имели уши — да так оно, по всей вероятности, и было.
— Никакой опасности нет, — сказала Таласса. — Они все в зале.
— Тебе тоже следует быть там: в эту ночь нам особенно не следует привлекать к себе внимание.
— Я спущусь через минуту. Вот только причешусь. — И Таласса снова принялась лениво водить щеткой по своим золотисто-каштановым кудрям. Все ее мысли уже устремились на север — к свободе. Внезапно она вздрогнула, и ее рука повисла в воздухе. — Они пустятся за нами в погоню, ведь верно?
— Если сумеют.
— Но на север ведет только одна дорога. Верхом они нагонят нас еще до рассвета.
— Откуда им знать, куда мы направились? Доверься мне.
Таласса, закусив губы, снова взялась расчесывать волосы. Аланда отложила охапку одежды, которую достала из полного до краев сундука, и взяла щетку из дрожащих пальцев девушки.
— Мир велик, Таласса, и в нем есть где укрыться.
— Укрыться от князя Фарана? — покачала головой та. — Нет такой страны, где он не нашел бы меня — пусть спустя долгий срок. — Горький смех сорвался с ее губ. — Как-никак, у него в запасе вечность.
Аланда, прервав свое занятие, взглянула на отражение Талассы в зеркале. Так молода, так прекрасна и невинна — и столько горя успела познать.
Не для такой участи была рождена Таласса, дочь Сорона Орлиное Гнездо, одного из храмовых Рыцарей Жертвенника. Тринадцати лет она была помолвлена с сыном барона Иллгилла, Джайалом — в тот самый год, когда Траллу объявили войну и армия князя Фарана Гатона разбила войско Иллгилла на равнине. После поражения жребий Талассы, как и жребий Аланды, круто и жестоко переменился.