– Я понимаю, тебе нравится красивая девушка, но надо же голову на плечах иметь! – так же вполголоса выговаривала ему Бьярта. – Если ярл увидит, он тебе голову оторвет. Надо быть дураком, чтобы не заметить, что он сам с нее глаз не сводит. А нам сейчас не до лишних драк. Сам же твердил, что сперва дело, а забавы потом!
Хагир промолчал. Ему было неловко перед Хлейной, но все же Бьярта права. Сначала дело. Вот потом, на обратном пути… Что – на обратном пути? Смущать знатную девушку и давать пищу для сплетен не годится, а свататься… Дураком надо быть! Хагир потряс головой. Мысль о женитьбе, никогда раньше его не посещавшая, применительно к себе самому показалась слишком новой, нелепой и неуместной. Вот уж чего ему никак нельзя делать! Да, он знатен и достоин воспитанницы здешней хозяйки, будь она хоть дочерью конунга. А вено чем платить? Свадебные дары? И куда ее вести, если и дома своего нет? Да и как ему жениться – про два корабля с дружиной уже забыл? О своем долге перед родом и Квиттингом забыл?
Мысли об этом помогли Хагиру стряхнуть весенний хмель, и он прямо-таки с облегчением почувствовал, что снова стал самим собой. Прямо наваждение какое-то… Уж не колдунья ли она? Мягкий взгляд блестящих светло-карих глаз светился со дна его души, и Хагира не покидало чувство, что она где-то рядом. «Ведьма!» – с восхищенной нежностью думал он, и вся его возвращенная было твердость снова таяла, снова тянуло к ней, к Хлейне, и не хотелось думать, зачем это и к чему приведет.
В кухне зазвучали шаги и голоса, народ хлынул обратно в гридницу. Ворвался Фримод ярл с факелом в руке, с преувеличенной заботливостью перевел через порог высокую величавую женщину лет пятидесяти, в которой всякий бы узнал жену и мать ярлов. Фру Гейрхильда была хороша собой, и даже великоватый нос не портил ее, а даже прибавлял умному и гордому лицу внушительности. Дорожную одежду прикрывал широкий темно-синий плащ с большой серебряной застежкой, а серое покрывало вдовы украшали полосы черной с золотом тесьмы.
– Дом хозяйке рад достойной! – распевал Фримод ярл, сочиняя на ходу и едва выдерживая хотя бы размер. – Украшенью рода ярлов! В доме все в порядке, мир и довольство, домочадцы рады, гости довольны!
– Хотела бы я, чтобы и мои гости были так же довольны, как твои! – ответила ему Гейрхильда. – Кое-кому из моих друзей повезло меньше обычного.
Изумленно ахнула Бьярта, будто увидела привидение. Из потока толпы вдруг вынырнуло знакомое светлобородое лицо. Гельд сын Рама улыбался с обычным дружелюбием, никак не подтверждая звания «невезучего», и приветливо протягивал руки навстречу кому-то… Их он еще не видел. Хагир безотчетно положил ладонь на рукоять меча. Гельд прошел к середине гридницы, широким радостным взглядом скользнул по лицам… и их взгляды встретились.
Гельд перестал улыбаться, на его лице отразилось недоверчивое изумление. Оба они отлично помнили друг друга, и оба никак не ожидали новой встречи здесь и сейчас, в том месте, где оба почитали себя в безопасности.
Хагир тоже не хотел верить, но приходилось. Не настолько он пьян, чтобы ему мерещились люди, о которых он вовсе не думал. Кто-то наткнулся на Гельда, замершего посреди прохода, фру Гейрхильда обернулась, отыскивая его глазами.
– Кого ты увидел, Гельд? – спросила она и вслед за ним посмотрела на Хагира с Бьяртой, замерших, как свартальвы, застигнутые солнцем. – Вон та женщина показалась тебе особенно красивой? А кто это, кстати? Фримод ярл, что у тебя за гости?
– А это те самые морские конунги… А, ты же не знаешь! – спохватился Фримод ярл. – Я хотел послать тебе весть, да забыл, а потом вроде стало не надо… Это он, Хагир сын Халькеля, напугал торговцев на нашем побережье, но потом я встретил его сам, и он заверил меня, что у них нет враждебных намерений. Теперь они мои гости! А эта красивая женщина – Бьярта дочь Сигмунда, она с Квиттингского Запада. Она учтивая и разумная женщина, и я надеюсь, она погостит у нас подольше…
– Я тоже ее знаю, – наконец подал голос Гельд и усмехнулся. Усмешка вышла странная: недоумевающая и отчасти смущенная. – Только я ее знал под другим именем. Это те самые морские конунги, фру Гейрхильда, из-за которых я и приплыл к тебе без обещанных подарков…
У Хагира было нелепое чувство, будто он летит куда-то вниз без малейшей опоры под ногами, и он отчаянным усилием воли попытался собраться. Гельд сын Рама здесь, и в придачу он в дружбе с матерью ярла… А он со своими людьми и кораблем – в ее доме и целиком в ее власти. Сами залезли в ловушку – никакой враг не придумал бы хитрее заманить их, чем Фримод ярл, того не желавший…
– Вот как? – Гейрхильда шагнула к Хагиру, и все люди между ним и ею расступились. Радостный шум смолк, но десятки факелов по-прежнему освещали гридницу и позволяли ясно видеть каждое лицо. – Те самые люди? Добрый Бальдр! Я ехала к сыну, чтобы побудить его найти твоих обидчиков, а он уже их нашел! Или они его нашли? Или он уже захватил и наш дом?
– Погоди, мать! – Заметно протрезвев от неприятного открытия, Фримод ярл подошел ближе и протянул руки вперед, будто собирался удерживать от драки. – Это – мои гости… Погоди, сейчас мы разберемся. Что бы они ни сделали, я обещал им дружбу и не позволю…
– Тогда тебе придется выбрать! – Гейрхильда обернулась и смерила сына предупреждающе-грозным взглядом.
В этом доме ее слово весило больше всех прочих, и она всегда знала, чего хочет. Они с Фримодом были почти одного роста, и даже молодой Тор выглядел не таким уж уверенным рядом с воплощенной богиней Фригг.
– Гельд сын Рама – мой друг, о чем тебе отлично известно, – твердо и отчасти язвительно продолжала она. – Мой друг уже много лет, и я не отступлюсь от него, что бы ни случилось. Ты, конечно, тоже любишь заводить друзей. Само по себе это не так плохо, но надо быть осмотрительным. И раз уж так вышло, то тебе придется решить, кто тебе дороже: твои сегодняшние друзья или человек, который за десять лет достаточно доказал преданность твоей матери. Подумай, Фримод ярл, что тебе дороже!
Хагир ощупывал рукоять меча. Бьярта рядом с ним молчала, прочие квитты тоже притихли и не сводили глаз с вожака. Он замечал, как кварги собираются вокруг них, отрезают путь к дверям, отталкивают женщин. Бесполезно – на каждого квитта тут по пять кваргов. И Бьярта… И корабль в сарае… Не прорваться.
– Ну, я не думаю, что все так уж страшно. – Гельд подошел ближе и заговорил, поглядывая то на Хагира, то на фру Гейрхильду. Вид у него был обеспокоенный, но на жажду мести в его лице ничто не указывало. – Я, конечно, потерял в той битве семь человек, но от кровной мести я воздержусь, их ведь этим не вернешь. Если мне возвратят мое добро и заплатят выкуп за убитых, я не буду возражать, хозяйка, если твой сын позволит этим людям идти куда они пожелают. И даже останется с ними в дружбе, если уж они так пришлись ему по сердцу. Каждый вправе выбирать себе друзей.
