Он решился коротко взглянуть на лорд-адмирала. Старик обливался потом и скрипел зубами, словно находился во власти мучительного кошмара.
Взрыв, швырнувший правую дверь внутрь отсека, вернул внимание лейтенанта к его непосредственным обязанностям.
Когда Талос выбрался из-под искореженных обломков обшивки, пробитой капсулой, в одной руке он крепко сжимал Аурум, а в другой — Анафему. Несмотря на то что в течение следующих десяти минут Астартес несколько раз сталкивались с противником, Талос сделал не больше одного выстрела. То же можно было сказать о Кирионе и Ксарле. Отделение берегло боеприпасы до того момента, когда они действительно понадобятся, — до выхода на капитанский мостик.
Капсула врезалась во вражеский корабль в районе одной из многолюдных артиллерийских палуб верхнего уровня, так что продвижение к мостику превратилось в кровавую резню, отнимавшую время и изрядно раздражавшую Астартес.
Всех, кроме Узаса. Расчищая дорогу в толпе насмерть перепуганных людей, оборонявшихся рабочими инструментами и бесполезными сейчас пистолетами, Узас наслаждался каждым мгновением бойни. Рев его болтера отдавался в голове Талоса ударами молота, болезненными и действующими на нервы.
В конце концов Талос схватил брата и приложил о стену сводчатого коридора. Не обращая внимания на отступающую по переходу и отстреливающуюся кучку артиллеристов, он треснул Узаса затылком о металл и прорычал в решетку его шлема:
— Ты транжиришь боеприпасы. Контролируй себя.
Узас вывернулся из захвата и прохрипел:
— Добыча.
— Это недостойная добыча. Используй мечи. Сосредоточься.
— Добыча. Все они — добыча.
Кулак Талоса врезался в забрало Узаса, оставив в керамите солидную вмятину. Голова второго космодесантника снова впечаталась в стену с грохотом, перекрывшим звуки выстрелов. О наплечник Талоса звякнула пуля, выпущенная кем-то из смертных на другом конце коридора. Астартес, не обращая внимания, заморгал, очищая дисплей от вспыхнувших тревожных рун.
— Контролируй себя, или я прикончу тебя прямо здесь и сейчас.
— Да, — наконец пробормотал Узас. — Да. Контроль.
Он потянулся за выпавшим из руки болтером. Талос заметил, с какой неохотой боевой брат прикрепил оружие к набедренному зажиму и обнажил цепной меч.
Надолго его выдержки не хватило. Когда отряд ворвался в другой отсек, где находилось одно из крупнокалиберных орудий гранд-крейсера, Узас открыл огонь по сервиторам. Люди успели сбежать несколькими секундами раньше, но несчастные лоботомированные рабы не получили приказа отступать.
Талос вел отряд вперед, больше не заботясь о том, следует ли за ними Узас. Пусть запугивает рабов сколько душе угодно. Пусть тратит время и силы на безмозглых сервиторов в пустой надежде увидеть в их глазах хоть проблеск страха.
Астартес мчались по коридорам, убивая любого, кто осмеливался заступить им дорогу. У большинства смертных не хватало мужества сражаться или было достаточно здравого смысла, чтобы вовремя унести ноги, — однако бежали не все.
Сержант Ундин из отряда «Последнее предупреждение» остался на боевом посту, как и все семеро его бойцов. Их дробовики обрушивали залп за залпом на приближавшихся по узкому переходу Астартес.
По скошенным к вискам линзам Талоса продолжали пробегать тревожные сигналы. Сенсоры шлема приглушили грохот лупящих по доспехам пуль до стука градин, отскакивающих от мостовой. Мужественное сопротивление Ундина и его бравых солдат закончилось парой секунд позже, когда Талос прошел сквозь них, несколько раз взмахнув Аурумом и сердито выругавшись. Эти задержки уже порядком его достали. Хотя дробовики не могли причинить особого вреда доспеху, случайная пуля, угодившая в гибкое сочленение сустава, еще больше замедлила бы продвижение.
Не все из тех, кто не успел бежать, пытались вступить в бой. Десятки смертных застыли, окаменев от ужаса и тупо глядя на марширующих мимо гигантов из худших кошмаров человечества. Люди стояли, разинув рты, бормоча бессмысленные литании и бесполезные молитвы и провожая взглядами явившихся к ним во плоти Астартес-отступников.
Талос, Кирион и Ксарл не тратили на таких время. Но, судя по реву цепного меча за спиной, Узас не мог оставить в живых даже этих парализованных страхом бедняг.
«Наконец-то», — подумал Талос, когда они свернули за очередной угол.
— Мостик за этими дверями, — сообщил Ксарл, кивнув на запечатанный портал.
Там, в конце просторного коридора, угрюмо возвышалась запертая двустворчатая дверь. Узас забарабанил по ней кулаком, но добился лишь того, что на металле появилась небольшая вмятина, а проход огласился звоном керамита по адамантию — камня о металл.
— Добыча! — проклекотал Узас.
До остальных донеслось мокрое хлюпанье — Узас истекал слюной в свой шлем.
— Добыча…
— Заткнись, выродок! — рыкнул Ксарл.
Остальные не обращали на Узаса внимания. Тот начал скрести переборку когтями, словно зверь, рвущийся из клетки на волю.
— Взрывчаткой эти двери не возьмешь, — заметил Кирион. — Слишком толстые.
— Тогда цепными мечами. — Ксарл уже включал свой.
Талос покачал головой, поднимая Аурум.
— Слишком медленно. Мы и так потеряли уйму времени, — сказал он и шагнул вперед, занося трофейный силовой клинок.
«Гелиос-9» был готов к атаке Повелителей Ночи.
Бойцы заняли позиции согласно приказам Вита. Большое количество смежных коридоров обеспечивало достаточно укрытий и защищенных огневых точек. Личный состав мостика был целиком поглощен орбитальной войной. Все знали свои обязанности, и, хотя люди то и дело нервно поглядывали на правую дверь, каждый присутствующий на мостике офицер должен был уделять все внимание развернувшейся за бортом битве. Космическая война заставляла членов команды сгибаться над консолями и вглядываться в панораму сражения на обзорном экране.
Никто, а в особенности бойцы «Гелиос-9», не ожидал, что укрепленные двери сдадутся так легко. Более метра толщиной, откованные из многослойного металла, двери незыблемо простояли почти две тысячи лет, с тех самых пор, как корабль сошел со стапелей.
Услышав взрыв, Вит изрыгнул проклятие. Астартес-предатели проделали в двери отверстие, достаточно глубокое, чтобы заложить взрывчатку и разнести в куски переборки командной палубы.
Трон Императора, где же подкрепление?!
— «Гелиос-девять»! — прокричал лейтенант в микрофон вокса, даже не зная, слышат ли его солдаты за шумом. — Отразить атаку!
За спиной Вита и его подчиненных старый адмирал открыл глаза — налитые кровью, пронзительно-голубые и сузившиеся от ярости.
