Ничего, сеньор, это только начало!
Ко мне подбежали псы, обнюхали и даже разрешили себя погладить. Я с восхищением заметила:
- Вас даже собаки знают, сеньор Марко, не только люди.
Он усмехнулся:
- У меня служба такая.
И вдруг захохотал:
- Ну вы, сеньорита, и прыткая. Надо же - такой скачок. Хорошо хоть собаки не последовали за вами.
Да, хорошо то, что хорошо кончается. Я уже смеялась вместе с ним. А к нам спешили хозяева пастбища. Наибольший интерес вызвала моя особа. На меня поглядывали с любопытством. А к Марко относились с огромным уважением и почтением.
Скоро запылал костер. На вертеле жарилось мясо. В бурдюке принесли вино. Ужинали поздно, но очень шумно и весело. Марко и Пит по каждому поводу подшучивали надо мной. Особенно их забавляло, как я злюсь и надуваю губы, когда они называют меня котенком или ребенком.
Настроение мужчин подняло то ли вино, то ли присутствие молодой девушки. Но по отношению ко мне не было отпущено ни одной грубоватой шутки, ни одного непристойного взгляда. И я прекрасно понимала, благодаря кому.
Ночевать мне предложили в шатре, где обычно спали пастухи. Я отказалась. Предпочла устроиться у костра, рядом с Марко и Питом. Без них все-таки было страшновато.
Пастухи принесли ворох шкур и бросили рядом со мной:
- Располагайтесь, сеньорита.
Я уютно устроилась под пушистым мехом. Глаза тут же стали слипаться. Я прилагала огромные усилия, чтобы не зевать во весь рот. Марко сидел рядом и перебирал пальцами мои волосы.
- Уснула? - тихо поинтересовался Пит.
- Устала с непривычки.
Марко наклонился ко мне и спросил:
- Сеньорита, вы спите?
Я слышала вопрос, но отвечать не хотелось.
А Пит вдруг сказал:
- Осторожней, Марко. Не увлекись.
Я поняла, о чем предупреждал кузен. Сердце забилось так сильно, что я забеспокоилась: не услышит ли Марко? И что он скажет?
Питер продолжил:
- Знаешь, я иной раз благодарю бога, что она - моя сестра. А то сам бы мог влюбиться.
Марко долго молчал, видимо, обдумывая слова друга.
- Пит, тебе можно только позавидовать. Я даже врагу не пожелал бы испытать борьбу между долгом и чувством.
Я не совсем поняла, к кому относятся эти слова: к Питу или самому Марко.
Брат произнес:
- Смотрю на нее и думаю: кому же она отдаст свое сердце? Пока из всех она явно выделяет тебя.
Голос капитана стражи изменился до неузнаваемости. Как будто перехватило горло.
- Я это вижу. И боюсь.
Я не смогла сдержать улыбку. Подумаешь, долг! Любовь может победить все!
Марко прошептал:
- Она улыбается во сне, как ребенок.
А я, уже засыпая, подумала:
- Ребенок - это ты, Марко. А я - женщина. Хоть мне и семнадцать.
Время от времени я открывала глаза и видела Марко, сидящего у костра. Потом улегся и он, расположившись недалеко от меня. Внезапно я проснулась от ощущения, что кто-то на меня смотрит. Но кто бы это мог быть? Все спали. Темная ночь окутывала мир, как бархат, и лишь яркие звезды глядели с небес на спящую землю. Неожиданно мне почудилось, что я вижу бледное лицо склонившегося надо мной человека. Я закричала.
Мужчины вскочили на ноги. Осмотрели окрестности. Никого чужого рядом не оказалось. Марко прижал меня к себе:
- Не бойтесь, сеньорита Ли. Здешние псы - хорошие сторожа. Вам просто страшный сон приснился.
Я успокоилась. Питер подбросил дров в костер. Я хотела поправить шкуру, укрывавшую меня, и... замерла. На ней лежала ветка шиповника с белыми цветами.
Я сразу же вспомнила слова няни, схватила цветы и бросила в огонь. Уцепилась за руку Марко, положила ее под свою голову и прижалась спиной к его телу:
- Не уходи, мне страшно.
Марко сделал попытку освободиться, но я еще сильнее вцепилась в его руку. И уже сама не могла понять: то ли действительно испугалась, то ли продолжала выполнять программу по покорению этого мужчины. Пожалуй, вернее второе.
Капитан стражи перестал вырываться, но постарался отодвинуться как можно дальше. Еще бы меч меж нами положил, как описывают в исторических романах. Хотя лучше, нож. Острием вверх.
Руку мужчины я не выпускала до утра. Пришлось капитану стражи не шевелиться всю ночь, чтобы не потревожить меня. И еще я удивилась стойкости Пита: он тоже до утра просидел рядом.
Лишь только показались первые лучи солнца, Марко оседлал коня. Ему подали что-то вроде лассо. Он раскрутил веревку, а потом ловко накинул ее на стоявший рядом столб. Я поняла, что для Марко это дело привычное.
- Ничего не бойтесь, сеньорита Ли. Пит будет вас охранять.
Он посмотрел на меня таким взглядом, что сладко заныло сердце, и умчался в сторону пасущегося вдали табуна. Мы с кузеном остались у костра. Солнце только всходило, и было довольно прохладно.
Я спросила:
- Пит, а долго Марко придется ловить коня?
- Смотря какой попадется. За иным и день проносишься.
Брат рассмеялся:
- Конь, как женщина. Одну можно покорить слету, а вот другую...
Я с удивлением взглянула на Питера. А мне-то казалось, что он вообще на женский пол никакого внимания не обращает. Вспомнила, что у него есть невеста и попыталась о ней что-нибудь выведать. Но он рассказывать ничего не стал, не смотря на все мои старания.
- Я потом познакомлю тебя с ней. Сама увидишь.
И внимательно посмотрел на меня:
- Ли, ты кажется, не выбросила из головы фантазии насчет Марко?
Я невинно взглянула ему в глаза:
- О чем ты, Питер?
- Думаю, ты сама понимаешь. Не пожалей потом.
Я зашипела:
- Ты меня изводишь своими советами. Не решай ничего за меня и Марко!
Пит рассердился:
- Потом не говори, что тебя не предупреждали. У нас не принято швыряться обручальными кольцами, как ты это сделала недавно. И я беспокоюсь, потому что люблю вас обоих.
Но я не собиралась сдаваться. Если Марко чего-то боится, сама сделаю ему предложение! Приняв такое решение, я успокоилась. Но ненадолго.
- Пит, ты говорил, что здесь нет ничего опасного. А сам дежурил всю ночь. И даже Марко не разбудил, чтобы он сменил тебя.
- Я решил, что Марко нужно отдохнуть. Ему еще коня укрощать.
Если бы Пит вдруг не смутился и не покраснел, я бы поверила его ответу. Но тут до меня дошло, почему братец провел бессонную ночь. Губы сложились в ехидную улыбочку:
- Понятно. Решил, что твой друг будет приставать ко мне.
Кузен свирепо взглянул на меня и гаркнул:
