Враги ощущали себя колосьями пшеницы под взмахами косы и даже не пытались организовать отпор, охваченные стадным ужасом. Некоторые тщетно пытались спастись от гибели и прыгали от неистовствующих Кровавых Когтей снова на лед, но ни один не миновал вращавшихся клинков Красной Шкуры. Остальные забивались все дальше в глубь корабля, лишь на пару мгновений отсрочив смерть и тщетно стреляя из лазганов.
Послышался громкий взрыв, и стальной пол грузового отсека задрожал. Десантный корабль сумел-таки подняться в воздух.
— В кабину! — рыкнул Кулак Хель.
Красная Шкура, опередив брата, пронесся по грузовому отсеку и взлетел по первой лестнице. Широкие плечи его доспеха задевали стены узкого коридора, оставляя глубокие царапины на прессованном металле.
Кулак Хель моргнул по руне на дисплее шлема, и его силовой кулак окутало энергетическое поле, послав голубые молнии по отсеку корабля. Врезав сияющей перчаткой в качавшийся пол, он вырвал из него лист. С яростью отшвырнув его прочь и сбив при этом с ног первый ряд съежившихся от страха солдат, Волк обнажил внутренние конструкции корабля. Присев, он выдернул провода, разрывая соединения и стряхивая кабели, словно внутренности раненого животного.
Мигнув, погас свет в грузовом отсеке, погружая корабль во тьму. Раздались вопли солдат, внезапно ввергнутых в ад из теней и мечущихся фонарей на шлемах.
— Бегите, пока можете, жалкие людишки, — прорычал Кровавый Коготь, убрав пистолет и ринувшись в темноту. Его силовой кулак потрескивал разрядами смертоносной силы. — Хель идет к вам.
Красная Шкура вихрем ворвался на следующий уровень, с каждым шагом оставляя бронированными ботинками вмятины на металлических ступенях. На верхней платформе его ждала вооруженная охрана, и при появлении он получил в правое плечо заряд лазерного огня.
— Храбро, — рыкнул он, выпрямившись и вонзив окровавленный цепной меч в ближайшего из врагов. — Но глупо.
Он бросился на стражников, яростно размахивая мечом. Движения казались хаотичными, но то была лишь видимость: великолепная физическая форма делала его удары неожиданно эффективными.
Стража не отступила перед столь бешеным нападением и потому погибла. Прикончив последнего, Красная Шкура увидел на дисплее, что Кулак Хель прорубал себе путь уровнем ниже. По углу наклона палубы было ясно, что корабль набирает высоту.
В конце платформы была запертая дверь. Красная Шкура бросился к ней, выпустив на бегу три болта, попавших прямо в замок. Реактивные заряды взорвались, врезавшись в металл, и Красная Шкура отшвырнул на пол обе створки.
Внутри оказались четыре человека, парами сидевшие за контрольными панелями. Окна кабины тянулись в дальнем углу помещения, и через них были видны вспышки лазерного огня внизу, пока корабль пытался набрать высоту с открытым люком.
Красная Шкура дико расхохотался, и кошмарный звук загремел в тесном пространстве рубки. Три пилота подпрыгнули и неуклюже попытались убраться с пути Волка. Но скрыться было невозможно. Зажужжал цепной меч. Два мощных взмаха — и трое смертных были разорваны на части, кресла с металлическими спинками залило кровью. Красная Шкура схватил оставшегося в живых пилота за шею и дернул из ремней безопасности. От рывка позвоночник сломался, и труп обмяк в перчатке Когтя.
Зарычав от отвращения, космодесантник отшвырнул тело прочь. Без пилота штурвал закачался, и корабль начал сильно крениться.
— Вот Хель! — бросил он по связи. — Пора убираться отсюда.
Красная Шкура сорвал с пояса крак-гранату, но затем увидел мигавшие на линзах шлема руны опасности и вздернул голову как раз вовремя, чтобы заметить, как звено штурмовиков Тысячи Сынов приближается к посадочной площадке. Они уже были в нескольких сотнях метров.
А вот это уже интересно.
Он убрал гранату и схватил штурвал, казавшийся в его громадных руках детской игрушкой. Корабль тут же выровнялся. Вместо того чтобы дать судну врезаться в землю, Красная Шкура вывел его из пике и прибавил скорости. С протестующим визгом измученные атмосферные двигатели вновь заработали в полную силу.
Пилоты, выискивавшие цели на земле, заметили опасность слишком поздно. Огромный и медлительный десантный корабль несся прямо на них.
Красная Шкура ухмыльнулся и разбил ближайшее окно рукоятью цепного меча. Отпустив управление, он присел и выпрыгнул головой вперед в окно, вырвав металлическую раму и выпав, кувыркаясь, в ночной воздух. В тот же момент пикирующие штурмовые корабли сменили курс, чтобы избежать столкновения с громадным куском стали и прометия, оказавшегося у них на пути.
Только теперь Красная Шкура увидел, как высоко взлетел. Плато маячило под ним в паре сотен метров, время от времени освещаемое лазерным огнем.
— Скитъя, — выругался он. — Это будет…
Коготь камнем падал на землю, едва ли заметив взрыв над собой, когда два штурмовика столкнулись с десантным кораблем. Небо осветилось громадным шаром вспыхнувшего топлива и боеприпасов.
— …больновато.
Космодесантник ударился о скалу, перекатился и заскользил по льду. Колени обожгло болью, даже несмотря на защиту брони, и Красная Шкура почувствовал резкий, горячий треск в позвоночнике.
С секунду он лежал неподвижно, ошеломленный падением. Затем зрение стало проясняться. Морщась от боли, Коготь поднялся на ноги, не обращая внимания на тревожные руны, говорившие о повреждении мышц и переломе бедренной кости.
Смутно он понял, что должен обратить внимание на что-то другое.
— Беги, тупой придурок! — откуда-то заорал по воксу Кулак Хель.
И тут Красная Шкура понял, в чем дело. Несмотря на мучения, он бросился вперед, в болезненный спринт по камням, когда на место его падения рухнул с небес огненный шар. Разбитый десантный корабль, неуправляемый и искалеченный столкновением с штурмовиками.
Красная Шкура бежал. Бежал, как бешеный скейскре, перебирая израненными ногами и чувствуя, как пульсируют в крови эндорфины.
Клянусь Руссом, какой же ты медлительный.
Земля вздрогнула, когда металлический корпус врезался в камни за его спиной, раздавив всех, кто еще выжил внутри, и расплескав расплавленный металл вокруг. Разбитый корабль продолжал кувыркаться, словно поверженный зверь на равнинах, завывая в предсмертной агонии и вызывая все новые взрывы внутри округлого корпуса, прежде чем наконец со скрежетом остановился.
Только тогда Красная Шкура тоже остановился и обернулся, смотря на учиненные им разрушения и зная, что только что заработало его второе сердце и теперь тяжело стучит в груди. Начали срастаться сломанные кости, подействовали болеутоляющие, но сильнейшим стимулом для него был внутренний волк, метавшийся в ярости и неистовстве. Красная Шкура чувствовал, как нахлынула жажда убийства, тяжелая смесь адреналина и генетической ярости.
