Прежде, чем Рафен смог придумать ответ, Нокс еще раз кивнул и выбрался из ямы.
Рафен стоял, смотрел на свои руки все еще покрытые кровью Нокса и думал. Какой же ответ он дал на этот вопрос?
ВЕЛИКОЛЕПИЕ И церемонии предыдущего сбора в Великом Приделе остались в прошлом, сейчас в чертоге находились только старшие Астатрес. Лишь по два воина от каждого Ордена приемника Сынов Сангвиния вошли в высокие двери. Когда створки захлопнутся, их запечатают. Зал не был украшен, никаких вымпелов, никаких штандартов, лишь кольцо простых деревянных скамей. Теперь, без толпы космодесантников, огромная палата казалась еще больше. Косые лучи красного солнца, собрались на одной из стен, готовясь начать неумолимое путешествие через серый мраморный пол.
За исключением дредноута, который стоял среди них как молчаливая рубиновая статуя, никто из собравшихся воинов не носил боевой брони. Только одежды с капюшонами или куртки. Строгость одеяний отражала настроение. Молитвы и обращения к их великому господину произнесены, вопросы традиций удовлетворены, пришло время взяться за суть этого конклава.
Магнитные замки, со свинцовой окончательностью бухали по двери, когда их устанавливали на места. Шаги затихли, последний из собравшихся Астартес приблизился к кругу мужчин.
Данте приветствовал его кивком. Ответный жест пришел, когда Армис, первый Иксирд Легиона Крови, вошел в круг. Магистр провел длиннопалой ладонь по спадавшим до плеч серебристо-серым волосам. Вопрос в застывший глазах космодесантника отражался на лице каждого собравшегося.
Поправка. Почти каждого.
Данте увидел Сета, склонившегося вперед на одной из скамей, магистр Расчленителей наблюдал за ним полуприкрытыми, пустыми глазами. Словно восприняв взгляд как разрешение, Сет встал и втянул воздух.
— И так, наконец, мы все собрались, — сказал он. — Или, по крайней мере, все кого смогли найти.
Армис кивнул, на бледном лице появилась обманчивая полуулыбка.
— Да. Я рад, что я здесь. Полагаю, что безотносительно того о чем Данте должен говорить, это будет интересно.
Магистра Кровавых Ангелов бросил взгляд на Мефистиона. Псайкер с отсутствующим выражением смотрел перед собой, сосредоточившись на сферах, которые мог увидеть лишь человек, обладающий его сверхъестественными чувствами, но, тем не менее, он ощутил внимание лорда и слегка кивнул. Психическая защита держалась на месте, говорить безопасно.
— У вас есть много вопросов, — начал Данте. — Я отвечу на все так подробно, как только смогу.
— Нужен только один ответ, кузен, — сказал Магистр Орлок, командующий Кровопийц. — Ваш вызов пронес меня через варп из моих храмов на Сан Гисуге. Никаких объяснений, никаких причин, только приказ. И я пришел, из уважения к вам, Великий Данте, — Орлок облизнул губы, лорд Кровопийц казался словно высушенным, внешность характерная для его Ордена. — Но я прибыл не затем чтобы принять участие в шествиях и зрелищах, и не затем чтобы сходить на экскурсию по этой великолепной крепости.
— Действительно, — из вокс-кодера донесся синтетический голос неподвижного малинового дредноута. В высоком бронированном саркофаге, находились плоть и мозг воина Астартес, сохраненные и навечно вмонтированные в тело механической громадины. — У Кровавых Мечей есть битвы, в которых нужно сражаться. Мои братья не потерпят отвлечения от целей Императора без веской причины.
— Я согласен с лордом Дагганом, — продолжал Орлок. — Тогда вопрос. Почему я здесь? Почему любой из нас здесь?
Данте вздохнул.
— Вы прибыли сюда, чтобы принять участие в спасении, кузены. Чтобы спасти жизни сотен ваших товарищей Астартес, чье будущее лежит на чаше весов, — Магистр почувствовал что, будто огромный вес лег ему на плечи, и на миг, словно действительно ощутил меру каждого дня из тысячи ста лет своей жизни, но он, не колеблясь, продолжил. — Я призвал вас сюда, чтобы спасти Кровавых Ангелов от роспуска и забвения.
Молчание нарушил Армис.
— Пустые залы. Тихие казармы, — он огляделся вокруг, высказывая мысли которые до сих пор другие Магистры держали при себе. — Вы пытались скрыть это от нас, но ваши братья размазаны тонким слоем, Данте. Сначала я думал, что вы, возможно, перенапрягли силы в каких-то военных авантюрах, но ведь дело не в этом?
— Ваши люди мертвы, — промолвил Дагган.
— Некоторые, — ответил Данте. Он вздохнул.
Человек, скрытый в глубоких тенях капюшона — Сентикан лорд Сангвиновых Ангелов — заговорил.
— Восстание должно быть дорого вам обошлось, если вы стали искать нашу помощь в таком стиле.
Данте скрыл потрясение, Сентикану и его людям еще не дали сведений об инциденте с Аркио, но лорд Сангвиновых Ангелов явно знал о нем. Данте, задумавшись, поглядел на Сета. Нет, Сангвиновые Ангелы и Расчленители не могли говорить друг с другом по-хорошему. Было очень маловероятно, что они общались. Вопрос, откуда Сентикан узнал, нужно будет решить позже, однако, пока это не главное.
Орлок сложил руки на груди.
— О чем во имя Крови Вы говорите? Какое восстание?
— Мой Орден узнал о некоторых фактах, — спокойно сказал Сентикан. — Полагаю, не весь ход событий, но основное из них. На мире-мавзолее Сабиене было большое сражение, — он поглядел на брата-капитана Ридая, который сидел рядом. — Многие Кровавые Ангелы отправились на поле боя. Многие из них остались там.
— Кто был противником? — спросил Армис.
— Несущие Слово, — ответил Мефистион.
— Хаос, — зарычал Орлок оскалившись. — И как получилось, что Проклятые Сыновья Лоргара, Император порази его имя, ранили вас так глубоко?
Данте напрягся и ощутил взгляд Сета.
— Это были не Несущие Слово, те, кто ранил нас, кузен. Мы сделали это сами. Во имя Сангвиния Возрожденного.
— ЕСТЬ НОВОСТИ, — сказал Серпенс, — и это хорошо и плохо в равной мере, — он беспорядочно махал зажатой в руке пластинкой пикта.
Цек взглянул на нее поверх ректификационного модуля. Свечение устройства проливало мерцающий свет на лабораториум, и бросало странные тени на лицо техноповелителя.
— У меня было мало хороших новостей в последние дни, — признал апотекарий. — лучше скажи сначала первые.
Серпенс выдал подобострастную улыбку и вручил пластинку Ниник. Он, казалось, не замечал Фенна за соседней консолью, который пытался притворяться, будто не слушает каждое слово.
— Это мое твердое и честное убеждение, что я могу распутать ошибки, проникшие в вашу матрицу репликации, — он переплел пальцы. — Это ни в коем случае не будет простым делом, но способ мне хорошо известен. Мои собственные эксперименты продвигались аналогично вашим, но ближе к результату. Я, как и моя ученица, могу вам помочь быстрее пройти эту дорогу. С нашим общим знанием мы сможем не повторить тех же самых ошибок.
