— Да, конечно, — ответил Борговда, прикинув взглядом полные размеры существа. — По крайней мере, эта часть плана не изменилась.
Каррас начал идти, повернувшись по направлению к станции магнорельса. Он знал, что его голос прозвучал усталым и жалким, когда он отдал команду:
— Отделение «Коготь», построиться.
— Подожди, — сказал Хирон. Он прихрамывал со звуком сталкивающихся и ломающихся частей, раздававшихся из его правой ноги. — Клянусь тебе, Альфа, чудище только что пошевелилось. Возможно, несмотря ни на что, оно всё же не мертво.
Он стиснул свои кулаки, словно ожидая выжать последние остатки жизни из мёртвого тиранида. Но, как только он подступил ближе к раскрытой пасти твари, из неё излился целый поток жирной чёрной крови. Она расплескалась о ноги дредноута и разлилась по сухой скалистой поверхности.
В этом кровавом паводке обнаружилась массивная фигура, с большими закруглёнными наплечниками, острыми когтями и характерным наспинным генератором.
— Призрак, — тихо произнёс Каррас. Он надеялся никогда не увидеть этого — своего подчинённого, лежащего мёртвым.
Затем фигура зашевелилась и застонала.
— Если мы снова будем сражаться со здоровым червём-ксеносом, — проворчала фигура по связи, — то пусть какой-нибудь другой сукин сын прыгает ему в глотку. А с меня хватит.
Соларион резко рассмеялся. Реакция Восса была незамедлительной. Он подошёл к своему другу и поднял его, сильно похлопывая по плечу.
— Зачем кому-то из нас делать это, когда ты так хорош в этом деле, бледнолицый?
Каррас мог слышать облегчение в голосе Восса. Он ухмыльнулся под своим шлемом. Возможно, отделение «Коготь» всё же благословлено Императором. Возможно, они доживут до того, чтобы вернуться в свои ордены.
— Я сказал построиться, Караул Смерти, — гаркнул он на них, а затем развернулся и повёл их прочь из этого места.
Лихтер Атландо уже был в доке, на станции Орга, когда магнорельсовый поезд доставил туда отделение «Коготь», мёртвого ксеноса и выживших Механикус. Самого Сигмы, как и всегда, нигде не было видно. Это было вполне обычным для инквизитора. Прошло шесть лет, а Каррас так ни разу и не встретился со своим загадочным руководителем, и он сомневался, что это вообще произойдёт.
Дерлон Сезар и остальной персонал станции получили предупреждение держаться подальше от перронов магнорельса и загрузочных доков, а также отключить все внутренние видеопиктеры. Сезар был умнее, чем полагали о нём многие люди, и потому поступил именно так, как было приказано. Ни одно знание не стоило его жизни.
Магос Атландо изучил длинное тело тиранида своими линзами, прежде чем приказал загрузить его на лихтёр. Это задание вызвало затруднения даже у его значительной армии рабов-сервиторов. Магос Борговда очень сильно хотел поговорить с ним, но по какой-то причине Атландо вёл себя так, будто ксеноиерографолога вовсе не существовало. В конце концов, Борговда начал сердито настаивать на том, чтобы другой магос ответил ему. Почему он ничего не говорит? Это же его открытие. Ему обещали столь многое. Он заслуживает того, чтобы к нему проявляли должное уважение.
Именно в этот момент, когда все собрались в Ангаре-1, единственном отсеке, способном принять лихтер Атландо, Сигма вновь обратился по командному каналу к отделению «Коготь».
— Никаких свидетелей, — сказал он просто.
Каррас был поражён. Конечно, это была вполне обычная оперативная процедура, но это не значило, что она нравилась Призраку Смерти. Он противился этому каждой клеточкой своего тела.
— Поясни, — сказал Каррас, сделав вид, что на мгновение растерялся.
Раскатом грома прозвучал единственный выстрел из болтера. Голова магоса Борговды взорвалась красным туманом.
Даррион Раут стоял над его телом, и тёмный серый дымок поднимался от дула его болтера.
— Достаточно ясно для тебя, Каррас? — сказал Экзорцист.
Каррас почувствовал гнев, нарастающий в нём. Он мог бы броситься на Раута, мог бы схватить его за горжет, но реакция выживших скитариев не позволила ему сделать этого. В ответ на хладнокровное убийство своего лидера, они подняли свое оружие и нацелили его на Экзорциста.
То, что последовало далее, было односторонней бойней, испортившей самочувствие Карраса.
Когда всё закончилось, Сигма получил то, чего он хотел.
Ни осталось никого, кто мог бы рассказать о том, что что-то было выкопано из кратера на Менатаре. Всё, что осталось — это маленький космопорт и его персонал, ожидающий сообщения о том, что раскопки окончены, а их работа в этом неприветливом мире наконец-то подошла к концу.
* * *
Сезар наблюдал, как большой лихтёр первым отправляется в путь, и восхищался им. Даже на его размытом экране видеомонитора, судно своим видом внушало благоговение. Оно покинуло ворота Ангара-1 с таким толчком, который, по его мнению, мог развалить всю станцию на части, но здание всё же устояло. Не было ни утечек давления, ни происшествий.
Путь, который проделал огромный корабль, своими тяжёлыми формами, поднимаясь в небо и дальше за облака, вызвал в нём чувство трепета. Какая мощь! Это было удовольствие и честь следить за ним. Он задумался о том, на что же похоже управление таким кораблём.
Вскоре, чёрный «Громовой ястреб» также был готов к отбытию. Он выдал более маленькому и гладкому судну право на вылет и вновь открыл двери Ангара-4, выпустив пригодный для дыхания воздух и впустив токсичный. Турбины «Громового ястреба» набрали мощность, и корабль, взмыв в свет менатарского дня с высоко поднятым носом, начал отдаляться.
Наблюдая, как он улетает, Сезар почувствовал облегчение, которому немало удивился. Адептус Астартес уходили. Он ожидал, что почувствует, что-то вроде печали или даже сожаления из-за того, что не смог встретиться с ними лично. Но он не испытывал ничего подобного. Было в них что-то пугающее. Теперь он знал это. Это было то, о чём никогда не услышишь в сказках на ночь.
Пока он наблюдал за подъёмом «Громового ястреба», Сезар задумался о том, что же это могло быть, и открыл для себя то, что, как он знал, было этим. Астартес, космические десантники… они не излучали доброту и благожелательность, как утверждали сказки. Они были не столько праведными и сияющими чемпионами, сколько тёмными аватарами разрушения. Да, он был рад видеть, как они уходят.
Они были живыми воплощениями смерти. Он надеялся, что никогда больше не увидит их. Разве нужно было ещё лучшее напоминание о том, что галактика является ужасным и смертельным местом?
— Правильно, — тихо сказал он изображению «Громового ястреба» на своём мониторе. — Улетайте. Не нужны нам здесь ангелы смерти. Лучше оставайтесь легендой, раз уж правда является столь мрачной.
