- Сдохнет, - бросил я и практически упал рядом с ними на диван.
- Ну что ты, ему нравится.
- Сдохнет.
Кес внимательно оглядел меня, спустил Хлюпа на пол и положил туда же остатки пергамента.
- Ты бы, Севочка, заканчивал там у себя закаляться по ночам.
- Мне нужно переплыть озеро.
- Допустим. Но почему ночью, зимой и вплавь? Взял бы лодку.
- Я хочу сам. Поздно уже на лодке, раньше надо было. Теперь я должен сам.
- Люци видел, как ты ходишь к гробнице.
- Как он это объясняет?
- Это ты все объясняешь, ему некритично.
Разговаривать не хотелось. И уходить не хотелось.
- Отдохнуть тебе надо, Севочка.
- Не хочу.
К счастью, он меня не особо слушал. Я и не заметил, как уже лежал, пристроив голову ему на колени, и, закрыв глаза, старался не заснуть.
- Мы входим в третье тысячелетие, Севочка, и многое меняется, - он медленно, чуть касаясь, гладил меня по голове.
- Ты же говорил, что никогда ничего не меняется.
- Меняется. Только очень медленно. Я, конечно, не систему мироздания имею сейчас в виду, а скорее общее направление развития. А направления всего-то два. С востока на запад, что естественно, и с запада на восток, что мы имеем удовольствие наблюдать сейчас. Это для нашего мира алогично, а значит, приведет к катаклизмам.
- Подожди. Цивилизация не может двигаться всегда с востока на запад, как и солнце. На Уране и Венере оно встает на западе, эти планеты вращаются в обратную сторону. Просто мы не видим с других точек. Я не понимаю.
- Я тоже. Но любое движение с запада на восток заканчивается серьезным катаклизмом, потому что оно ломает естественный ход вещей. Мы не на Венере.
Это, разумеется, была чепуха.
Но она почему-то не раздражала, как раньше, а даже успокаивала.
Если он действительно так думает, то это его проблемы. А если меня изводит, так прошли давно те времена, когда мне было до этого дело.
- Не вижу логики.
- Да нет тут логики, Севочка, - улыбнулся он. – Все-то тебе в таблицах подавай.
- Тогда пример.
- Твоя склонность конкретизировать общие понятия когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку.
Да со мной все вокруг беспрерывно играет злые шутки. Я привык.
- Где Лорд все время шляется?
- Он мне не докладывает, - Кес удивился. – Но думаю, что уже скоро все закончится. Томми слишком стремительно рвется к цели. Он торопится. Ибо все, что люди делают в жизни, они, как правило, делают для кого-то.
- Или вопреки, - возразил я.
- Все равно. Чтобы превзойти кого-то, переиграть кого-то, удивить или потрясти кого-то, освободиться от кого-то, ну и так далее.
- Конечно. Они же не в пустыне живут.
- Конечно. Но довольно глупо всю жизнь идти к целям, поставленным в шестнадцать лет. Достойно. Но глупо.
Какую цель я ставил для себя в шестнадцать лет? Остаться человеком? Избежать Наследства, не поссорившись с Кесом? Оставить ему надежду, твердо решив, что сбыться она не должна? Проще говоря, я хотел обмануть его.
Понимал ли он это?
Наверное.
Ведь он ждет не поэтому. Он ждет, что я передумаю.
А потом?
Потом я хотел стать сильнее его.
Доказать ему, что есть и другой путь.
Похоже, что все в этой жизни я делал для него. И ничего для себя.
Но раз именно это и было мне нужно, значит, и для себя.
В первую очередь для себя.
Кес прав. Во всем можно найти плюсы. И в моем положении тоже.
Чего мне точно никогда не хотелось, так это стать обычным мальчишкой. Стать как все. Лишиться Ашфорда, поменяв его на городской дом или деревенскую усадьбу. Обзавестись сестренками, братишками, бабушками, отцом…
Мне даже никогда не было жалко, что у меня нет отца. Я прекрасно понимал, что взамен я свободен.
Наверное, так не должно быть.
Дети не должны так чувствовать. Видимо, Кес и Эстер хорошо позаботились, чтобы я никогда особо не ощущал своего сиротства. Или характер у меня был такой… но это действительно странно.
Дело, наверное, все-таки в том, что я не совсем человек.
Да, безусловно, в этом.
Кес не мешал мне. Только продолжал молча гладить по голове. Наверное, надеялся, что я все-таки засну.
- Как ты думаешь, для кого тогда все делал Альбус?
- Есть множество способов забраться на крышу мироздания, - засмеялся Кес. - А вот спуститься оттуда обратно на землю - как правило, только один.
- Про Темного Лорда тоже можно так сказать.
- Нет, что ты, Севочка. Про Томми нельзя. Он передвигается исключительно посредством кротовых нор. Всегда в темноте, в тесноте и сам слепой.
- Ну тебя.
Но настроение он мне заметно поднял.
- Помнишь, ты говорил Альбусу, что хочешь посмотреть, как Шеф придет к власти?
- Да, забавно.
- Разве? Его даже в Англии почти никогда нет. Зачем он убил Грегоровича? Тебе известно, что он ищет за границей?
- Да.
- А где оно находится, тоже знаешь?
Он молча смотрел на меня и улыбался.
- Кес, что ты смеешься? Я же не спросил, что это и где оно. Я просто спросил, знаешь ли ты.
- Я смеюсь, потому что предмет, который ищет Томми, ты видишь почти каждый день. Если у меня верные сведения.
- Только я вижу?
- Да как тебе сказать… Я очень надеюсь на это.
Каждый день я сейчас бываю только в Хогвартсе.
- Он в школе?
- Не совсем.
И вижу только я?
Боже мой, неужели в воде?..
- В озере?
- Думаешь, он ищет кальмара?
- Ты мне не скажешь.
- Нет. Но предположение про озеро остроумно.
- Он найдет?
- Конечно. Раз так упорно ищет, значит, найдет.
- И что тогда будет?
- Ничего. Кстати, хорошо, что напомнил. Когда Гриндельвальд умрет, надо… В общем, ты будешь мне нужен.
- А как ты узнаешь, когда он умрет?
- Альба скажет.
- Я никак не могу привыкнуть, что он и на портрете, и в гробнице.
- Зато двойственность самодостаточна, Севочка. Посмотри на себя.
Вот без шпилек никак обойтись не мог. Не самодостаточна. Во всяком случае, мне не хватило.
- Кес, ты все путаешь. Я уже ни в чем не уверен.
- Разве это плохо?
- Ужасно. Когда-то я точно знал, где, что и как. А теперь уже ничего не знаю.
- Неправда. А пример ни в чем не сомневающегося человека у тебя перед глазами. Нравится?
- Он не человек.
- Он человек.
- Дамблдор говорил, что нет.
- Из всех живых существ, Севочка, только человек знает о смерти, понимает, что это такое, и только человек - умирает. Все остальное, божества в том числе, просто прекращает свое существование. Смерть животного или растения – это очередной, завершающий цикл их развития. Ни одно создание, кроме человека о смерти не знает и полностью ее смысла не осознает. Это жестоко, но взамен человеку многое дано. Гораздо больше, чем всем.
