– Я имел в виду…
– Он имел в виду, – перебил Кирк – именно то, что Вы говорили экскурсантам. Что если так пойдёт и дальше, горбатые киты исчезнут окончательно.
– Нет, селянин, он говорил не это. Он сказал: «Адмирал, если мы будем считать, что имеем право распоряжаться этими китами по своему усмотрению, мы будем виновны не меньше тех, кто стал – в прошедшем времени – причиной их исчезновения». – Она подождала. Кирк ничего не сказал. – Вот как он сказал.
Спок повернулся к Кирку.
– Вы уверены, – спросил он, – что это не подходящий случай для идиомы?
Джилиан не обратила на его слова никакого внимания.
– Вы, случайно, не из военного ведомства? – спросила она Кирка. – Не из тех, кто пытается выучить китов отыскивать торпеды и прочую подобную дрянь?
– Нет, мэм, – искренне ответил Кирк. – Никаких торпед и прочей подобной дряни.
– Это уже хорошо, – сказала она. – А то я высадила бы вас прямо тут.
– Грейси беременна, – произнёс Спок.
Джилиан резко затормозила. Спок выбросил вперёд руку и оперся о приборную доску ещё раньше, чем колёса заскребли по асфальту; Кирка же швырнуло вперёд.
– Довольно! – рявкнула Джилиан. – Кто вы такие? И не смейте больше вешать мне лапшу! Я хочу знать, откуда вам это известно!
Кирк откинулся на спинку сиденья. Вид у него был порядком ошарашенный.
– Мы не можем сказать Вам этого.
– Лучше скажите…
– Пожалуйста, дайте мне договорить. Мы не имеем никакого отношения к военному ведомству и не хотим китам ничего плохого. – Он открыл дверцу.
– Но тогда…
– Если уж на то пошло, – продолжал Кирк, – мы можем им помочь – так, как вы даже не можете себе представить.
– Или поверить, бьюсь об заклад.
– Весьма вероятно. Вы застали нас не в самое лучшее для нас время.
– Вот это верно, – сказал Спок.
– Этому я поверю, – сказала Джилиан.
С милю они ехали в полном молчании.
– А знаете что, – сказал Кирк наигранно-бодрым голосом, – мне почему-то кажется, что нам будет намного легче разговаривать за обедом. Что скажете?
Джилиан спросила себя, во что она впутывается. Если они представляют опасность для китов, ей следует вышвырнуть их из машины прямо сейчас – разве что тогда она не сможет следить за ними.
– Вы любите итальянскую еду? – спросила она.
Они переглянулись, словно не понимая, что она имеет в ввиду.
– Нет, – сказал Спок.
– Да, – сказал Кирк.
Джилиан тяжело вздохнула.
Монтгомери Скотт в неподдельном возбуждении мерил шагами приёмную директора завода. Инженер пытался казаться разгневанным, но на самом деле он нервничал не на шутку.
Он поглядел на дверь, ведущую в кабинет директора. С той минуты, как Маккой вошёл туда, прошло ужасно много времени.
Тем временем в кабинете доктор Николс, невысокий, лысеющий человек среднего возраста, в очках с толстыми стёклами и в довольно мятом свитере, всматривался в экран своего компьютера. При этом он передвигал по столу небольшую, размером с кулак коробку с кнопкой наверху, с помощью которой перелистывал файл. Всякий раз, когда он нажимал кнопку, на экране появлялась новая страница. Каждое движение коробки по столу вызывало параллельное движение стрелки на экране. Лицо Николса выражало недоумение.
– Не могу понять, почему здесь нет ни слова о вашем визите, – сказал он. – Обычно ребята из отдела связи с общественностью даже слишком усердны.
– Но профессор Скотт прилетел сюда из Эдинбурга, чтобы ознакомиться с вашими технологиями. Здесь, видимо, какое-то недоразумение; в университете говорили, что обо всём договорено. Мне следовало проверить самому – Вы же знаете этих кабинетных учёных.
– Я знаю кабинетных учёных, – ответил Николс. – Я сам был кабинетным учёным, если уж на то пошло.
– Э… – Маккой попытался загладить промах, изображая чрезмерное волнение. – Профессор Скотт очень вспыльчивый человек, – сказал он. – Не знаю, возможно, в университете произошла какая-то накладка, или же сам профессор перепутал дату. Но я отвечаю за то, чтобы доставить его сюда. И если окажется, что он зря проделал такой путь, мне придётся отвечать и за это. Доктор Николс, он превратит мою жизнь в сплошной ад.
– Мы не можем этого допустить, – промолвил Николс с улыбкой. – Думаю, в управлении смогут часок обойтись без меня. Нехорошо будет, если учёный гость унесёт в Эдинбург неприятные воспоминания об американском гостеприимстве, верно? – Он встал и направился к выходу. Маккой последовал за ним.
– Профессор Скотт, – сказал Николс, протягивая руку. – Я доктор Николс, директор.
Скотт перестал расхаживать и остановился перед ним, уперев руки в бёдра.
– Прошу прощения за это недоразумение, – продолжал Николс, не обращая внимания на его заносчивую позу. – Представьте себе, никто не сообщил мне о Вашем визите.
Скотт грозно взглянул на Маккоя.
– Я пытался всё выяснить, профессор Скотт, – торопливо сказал Маккой. – Оказывается, они понятия не имели, что Вы собираетесь приехать…
– Не имели понятия! – воскликнул Скотт с непередаваемым шотландским акцентом. – Вы что, хотите сказать, что я прилетел за миллионы миль…
– Миллионы? – терпеливо улыбнулся доктор Николс.
– Полноте, профессор, всего лишь за тысячи, – примирительно сказал Маккой. – Ваше недовольство вполне понятно, но не стоит преувеличивать.
– За тысячи миль чтобы ознакомиться с вашими технологиями – по вашему приглашению! - а Вы мне заявляете, что меня вообще никто сюда не приглашал? Я хочу…
– Профессор Скотт, если Вы…
– Я хочу видеть владельцев фирмы! Я требую…
– Профессор, успокойтесь же! – сказал Маккой. – Доктор Николс сам будет нашим гидом.
Скотт оборвал свою возмущённую тираду на середине фразы.
– Правда?
– С удовольствием, – подтвердил доктор Николс.
– Это другое дело, – сказал Скотт.
– Пойдёмте, профессор, – пригласил Николс.
– Отлично, – сказал инженер. – Пошли. И… ничего, если мой помощник пойдёт с нами?
– Разумеется.
Доктор Николс первым направился к выходу. Скотт последовал за ним. Когда он поравнялся с Маккоем, тот тихонько сказал ему:
– Только не слишком входи в роль.
Зулу увлечённо разглядывал принадлежащий фирме по производству пластика большой вертолёт. В его время таких вертолётов не осталось даже в музеях, их можно было увидеть лишь на фотографиях и в старых фильмах. Вертолёты были таким же реликтом, как горбатые киты. Зулу провёл рукой по борту.
Забравшись наверх, он заглянул в кабину пилота – невероятно. Почти никакой электроники, управление либо механическое, либо гидравлическое. Летать на таком вертолёте всё равно, что ездить в шарабане. Зулу не мог представить себя в шарабане.
