По спине Энакина пробежал холодок. Он вспомнил привидевшуюся ему взрослую Тахири.
Он знал, во что они ее превратят. И они добьются успеха, если его постигнет неудача.
Предложение Рапуунга могло быть жестоким обманом, частью долговременного плана; но Энакин все равно пошел бы на этот риск. Без Силы, что вела бы его, он никогда не будет знать с уверенностью, что йуужань-вонг не говорит правду. Сейчас было не до раздумий. Любой курс, который приведет его к Тахири, стоило прокладывать, даже если нужно доверить некоторые расчеты подозрительному постороннему.
– Ладно, – сказал Энакин. – Вернемся к предыдущему вектору. Ты что-то говорил о дамютеках…
– Священные пределы, в которых живут и работают формовщики.
– Сколько их там? Сколько формовщиков?
– Точно не знаю. Около двенадцати, если учитывать инициатов.
– И это все? Это все вонги в этом мире?
Рапуунг буркнул что-то невразумительное. Он не выглядел настолько разгневанным, как при неподдельном потрясении.
– Не… Никогда нас так не называй, – прошипел он. – Как ты можешь быть таким невеждой? Или ты хотел нанести оскорбление?
– На этот раз нет, – сказал Энакин.
– Использовать одно лишь слово “вонг” без приставки – это оскорбление. Тем самым подразумевается, что лицо, о котором идет речь, не имеет покровительства богов и семьи и родства с ними.
– Извини.
Вместо ответа Рапуунг стал всматриваться в лес.
– Нам надо идти, – сказал он. – Я скрыл наш запах от охотников, но они нас отыщут довольно скоро, если мы здесь задержимся.
– Согласен, – сказал Энакин. – Но сначала – сколько всего йуужань-вонгов на этой луне, как ты думаешь?
Вуа Рапуунг на миг задумался.
– С тысячу, наверное. Остальные в космосе.
– И мы будем пробиваться через всю эту толпу?
– Разве не это был твой план? – спросил Рапуунг. – Разве число врагов что-то для тебя значит?
Энакин покачал головой:
– Только в смысле тактики. Тахири там. Я найду ее и заберу оттуда, независимо от того, сколько йуужань-вонгов мне придется положить по пути.
– Очень хорошо. Ты уже можешь идти?
– Я могу идти. Скоро я смогу бежать. Наверное, будет больно, но идти я смогу.
– Жизнь есть страдание, – изрек Вуа Рапуунг. – Мы идем.
Вуа Рапуунг скрежетнул зубами.
– Нет, невежда! – рявкнул он. – Не туда!
Энакин не обернулся, его блуждающий взгляд был направлен вдаль, за шелестящие деревья массасси – он высматривая тени, что двигались против ветра.
Они стояли на разделе горной гряды; один каменный хребет змеился вниз и влево от Энакина, другой шел вверх и вправо. Энакин вознамерился лезть дальше по крутой тропе.
– Почему? – спросил он. – Ведь поисковые аппараты вон там. – Он показал рукой на низину за левым отрогом.
– Они не “аппараты”, – прошипел Рапуунг.
– Ты знаешь, о чем я.
– Откуда ты знаешь, что они там, если ты не чувствуешь йуужань-вонгов и жизнь, сформированную для нас?
– Потому что я чувствую все, что для этого леса родное, – ответил Энакин. – Каждую птичку-пушинку[8] и каждого ранйипа[9], каждого стинтарила[10] и вуламандру[11]. И те существа, что в той стороне – они чем-то взбудоражены. Я улавливаю вспышки паники.
– Вот как? И сколько флайеров? Пять, да?
Энакин сконцентрировался.
– Думаю, да.
– Значит, они разделятся по схеме лав пек. Сначала в низине, потом по дугам, сходящимся к вершине. Если они обнаружат нас, то слетятся сюда и выпустят жуков-прядильщиков.
– Что такое жуки-прядильщики?
– Если мы не дадим себя запереть на этом холме, ты не узнаешь. Это не воздушный бой, джиидай. Если ты не собираешься окопаться на этой горе и драться со всеми воинами на луне, высота тебе ни к чему.
– Я хочу посмотреть сверху.
– Зачем?
– Затем, что из-за тебя мы заблудились, вот зачем. Ты не больше знаешь, где база во… йуужань-вонгов, чем майнок умеет играть в сабакк.
– Я могу найти дамютек формовщиков. Но если мы будем ломиться туда напрямую, то нас схватят.
– Я знаю эту луну, – сказал Энакин. – А ты – нет. – Он умолк и с подозрением уставился на воина. – А вообще, как ты меня нашел?
– Я следовал за поисковыми партиями, неверный. Ты ведь пер напролом, так? Да. Не будь меня, тебя уже схватили бы раз десять.
– Не будь тебя, я бы уже был на базе формовщиков.
– Да. Я это и сказал, – молвил Рапуунг. Он закрыл глаза, словно к чему-то прислушиваясь. – Что теперь тебе говорят твои джиидайские ощущения?
Энакин свел брови, концентрируясь.
– Я думаю, они разделились, – нехотя сказал он.
– Я их слышу, – сказал Вуа Рапуунг. – Не так, как раньше. Когда-то мои уши были… – он легонько прикоснулся к гноящейся ране у себя на голове, зарычал и уронил руку.
– Мы идем вниз, – сказал йуужань-вонг.
– Я иду наверх, – отозвался Энакин и начал подниматься по тропе. Он шел, не оборачиваясь, но где-то шаге на тридцатом послышалось нечто похожее на йуужань-вонгское проклятие и звуки шагов, догоняющие его.
***
– Ну и ну, – выдохнул Энакин. На глаза его навернулись слезы.
Юный джедай стоял на вершине горы, откуда было видно знакомый изгиб реки Унн. Он видел эту местность с воздуха, наверное, раз пятьдесят, и знал ее не хуже, чем другие места.
Вот только теперь все переменилось. Великий Храм – простоявший неисчислимые тысячи лет, видевший, как пришли и ушли те, что его построили, видевший джедаев темных и светлых, и уничтожение Звезды Смерти – исчез бесследно.
На его месте у реки стояло пять объемистых строений в форме многолучевых звезд. Стены их были толстыми, высотой примерно в два этажа; вероятно, в них располагались комнаты. Внутренние дворики были без крыш. Два из этих строений, похоже, были заполнены водой, третий – бледно-желтой жидкостью, на воду не похожей. В центральном пространстве четвертого виднелись какие-то сооружения – купола и многогранники различных форм, все того же цвета, что и большое строение. Пятый заполняли кораллы-прыгуны и более крупные космические корабли. Множество кораблей…
По-видимому, для связи между строениями от реки были проведены каналы.
– Мы должны спуститься, прежде чем они нас почуют, – настойчиво повторил Вуа Рапуунг.
– Я думал, та дрянь, которой ты нас натер, задурит нюхачей, или как их там.
– Она собьет их с толку. Это даст нам время спрятаться. Здесь прятаться негде, и они нас увидят. Тогда их уже ничем не задуришь. “Обычно для этого используются джедаи”, подумал Энакин. Но он мог затуманить разум йуужань-вонга не более, чем сплясать на поверхности черной дыры.
