Лея подняла руку.
— Повремени с этим, Кизак, — её голос был спокойным и мягким, как всегда, когда она применяла внушение Силы. — Спешить некуда.
Наргон изучал её, словно раздумывая, оторвать ли ей конечности или просто откусить голову. Лея проигнорировала свирепый взгляд и сосредоточилась на Скарне.
— Сколько должен Омад, вер'алор?
Глаз на здоровой стороне лица Скарна вспыхнул, когда она произнесла мандалорское слово «лейтенант». Но глаз на израненной стороне просто повернулся в её сторону, его кибернетическая роговица потускнела, пока он регулировал фокус.
Скарн молча изучал Лею. Его презрительная усмешка говорила о том, что он и понятия не имел, что перед ним — принцесса Лея Органа-Соло, сестра гранд-мастера Ордена джедаев Люка Скайуокера и сама знаменитый рыцарь-джедай. И если уж Скарн не узнал Лею, можно было поспорить, что он не понял, что её спутником был Хан Соло, один из лучших игроков в галактике — знающий, как кибернетический глаз может быть использован, чтобы обмануть мальчишку при игре в сабакк, особенно с высокими ставками.
Наконец, Скарн спросил:
— Тебе какое дело? Ты его мать или как?
Взгляд Леи стал жёстким.
— Или как, — сказала она. — Всё, что тебе нужно знать, это то, что я его друг, который, возможно, захочет покрыть его долг… как только ты скажешь мне, какую сумму он составляет.
Она указала на документ о передаче и использовала Силу, чтобы призвать оба куска флимси в свою руку. Челюсть Скарна отвисла, затем его взгляд вернулся к Кейгу.
— Если ты думаешь, что наём какого-то старого джедая-отставника избавит тебя от твоих долгов…
— Она не совсем в отставке, — перебил Кейг. — Но ты получишь свои деньги, Скарн. Омад Кейг не из тех, кто отлынивает.
— Да, вот только он в некотором роде простофиля, — заметил Хан. Он смотрел прямо в искусственный глаз, но когда заговорил снова, то обращался вновь к Кейгу. — Омад, в следующий раз, когда будешь играть в сабакк, убедись, что ни у кого из твоих партнёров нет кибернетического глаза. Эти штуки можно запрограммировать на обман примерно сотней способов.
Голос Кейга стал сердитым.
— У тебя кибернетический глаз, Скарн?
— Так он об этом не сказал? — Хан покачал головой, продолжая наблюдать за Скарном. — Ну, знаешь ли, это уже дурной тон.
Лицо Скарна помрачнело.
— Ты называешь меня мошенником? — его голос звучал точно так же, как и голоса всех других мошенников, которых Хан встречал на протяжении многих лет — хорошо отрепетированное возмущение без тени удивления или замешательства. — Да ведь тебя там даже не было!
— Нет, но Омад был. — Стараясь не отводить взгляда от Скарна, Хан кивнул в сторону Кейга. — Что ты думаешь, малыш? Честная была игра или нет?
Ответила Лея:
— Нет, я полагаю. — Её глаза оставались на флимси. — Омад, миллион кредитов долга? Серьёзно?
— Мне нужно было заплатить за ремонт, — объяснил Кейг. — И я обычно очень удачлив в сабакке.
— Оно и видно, — сказал Хан. Он начал задумываться о том, как удачно было выбрано время для пиратского нападения на корабль Кейга — и начинал злиться. — И готов поспорить, что после того, как пираты заставили тебя дохромать обратно на станцию, кто-то в баре купил тебе выпить и сказал про сосунка-мандо в задней комнате.
— На самом деле, так и было, — голос Кейга звучал смущённо. — Как ты узнал?
— Это старый трюк, Омад, — мягко ответила Лея. — Хан сам несколько раз попадался на эту удочку.
— Даже ты? — удивился Кейг. — Хан Соло?
— Сейчас незачем об этом говорить, — сказал Хан. «Несколько раз» было преувеличением, но он понимал, что Лея просто пытается удержать Кейга от начала драки, в которой, как она понимала, им не победить. Решив, что она, наверное, права, он снова перевёл взгляд на Скарна.
— Итак, теперь, когда мы знаем, что твоя расписка никуда не годится, почему бы тебе не подписать её как оплаченную?
— Я не жульничал, — сказал Скарн, правда, как-то чересчур настойчиво. Он поднёс большой палец к повреждённой стороне лица, затем вынул свой кибернетический глаз и швырнул устройство на стол. — Проверь сам.
Хан едва взглянул на устройство.
— Я бы предпочёл проверить глаз, которым ты пользовался во время игры.
— Я этим и пользовался.
Тон Скарна оставался агрессивным и враждебным, но сам факт того, что он перешёл от запугивания к разговору о своей невиновности, сказал Хану, что баланс сил изменился. Скарн узнал имя Соло, и ему хотелось затевать драку с Ханом и Леей не больше, чем тем — с ним и его наргонами.
— Может быть, и так, — сказал Хан, — а может быть, и нет. Но ты не сказал парню, что он у тебя есть, и ты должен признать, что выглядит это некрасиво.
Скарн не стал спорить, и Хан протянул руку.
— Так что давай мне расписку, и мы оставим всё это в прошлом.
Скарн промолчал и оглядел сидевших за столом, без сомнения, взвешивая свои шансы уйти из-за стола с отпечатком большого пальца Кейга против вероятности выжить в бою. Хан рискнул бросить быстрый взгляд в сторону Леи и был вознаграждён едва заметным кивком. Она чувствовала в Силе, что Скарн беспокоился, а беспокойство означало, что он собирался избежать битвы.
Затем Кейг спросил:
— А как насчёт остального?
— Остального чего? — растерянно спросил Хан.
— Я потерял десять тысяч кредитов, прежде чем подписал эту расписку, — сказал Кейг. — Это были все деньги, которые у меня были.
Хан нахмурился.
— Ты потратил свои последние десять тысяч кредитов за игорным столом?
— У меня не было другого выбора, — ответил Кейг. — И не говорите мне, что вы никогда не делали то же самое.
— Это было другое дело, — возразил Хан.
Он взглянул на Скарна и поймал его полный яростного недоверия взгляд, устремлённый на Кейга. Мандалорец ни за что не собирался возвращать десять тысяч кредитов — вероятно, потому, что большая их часть уже была потрачена. Хан перевёл взгляд обратно на Кейга.
— Послушай, малыш: десять тысяч кредитов сейчас могут показаться слишком большой суммой, но из-за неё не стоит начинать перестрелку. Почему бы тебе не подумать об этом как об уроке?
— Нет, — бросил Кейг, свирепо глядя на Скарна. — Никто не обманет Омада Кейга.
— Омад, — мягко сказала Лея, — мы собираемся заплатить тебе за то, чтобы ты был нашим проводником. Это будет больше, чем ты потерял, я обещаю.
Кейг покачал головой.
— Не в кредитах дело. Эти пришельцы вторгаются сюда, думая, что могут просто взять то, что принадлежит нам, — движением настолько быстрым, что его едва можно было разглядеть, он положил руку с бластером на стол, палец — на спусковом крючке, дуло излучателя направлен в сторону Скарна. — Пускай теперь другому поучатся.
Хан застонал, но вытащил свой собственный бластер из кобуры и тоже положил руку на стол, держа палец на спусковом крючке. Скарн сделал то же самое, в то время как Джакал вытащил своё оружие, держа его дулом вниз, готовый вступить в бой против Хана или Кейга. Лея просто положила документ о переводе перед собой и опустила одну руку на колено — поближе к световому мечу. Наргон посмотрел на них всех и зарычал.
После того, как никто так и не открыл огонь, Хан выдохнул и перевёл взгляд с Кейга на Скарна и обратно.
— Послушайте, парни, отсюда всё может пойти двумя путями, — сказал он. — Либо в нашем маленьком кругу все умрут, либо вы двое придёте к пониманию, и мы все разойдёмся. Что будем делать?
Кейг уставился в уцелевший глаз Скарна.
— Я смерти не боюсь.
— Тогда что ты болтаешь вместо того, чтобы стрелять? — поинтересовался Скарн. Не дожидаясь ответа, он повернулся к Хану.
— Джакал сейчас уберёт свой бластер и отдаст эту расписку. На этом и закончим. Ясно?
— А как насчет десяти тысяч парня? — на самом деле Хан не ожидал, что их вернут обратно, но он хотел, чтобы Кейг понял, что некоторые ошибки невозможно исправить, и что иногда единственным разумным шагом было бы признать свои потери и двигаться дальше. — Джакал тоже их отдаст?
