- Нет. Я решил тебе показать.
Как-то он странно на меня смотрит. Я опускаю рукав.
- Айс! Да что с тобой?! Прошел целый год, а ты ведешь себя так, будто видел меня вчера.
- Позавчера.
- Что?..
- Я видел тебя позавчера.
Не понял.
- Где видел?
- На собрании.
- На каком собрании?.. – я мог и не спрашивать, я уже понял.
Понял, что я ничего не понял...
- Фэйт, не старайся казаться большим идиотом, чем ты есть, - очень зло и раздраженно, - у Лорда, конечно.
- Ты бываешь на наших собраниях?
- Очень редко, на самом деле. Но позавчера был.
- А почему я тебя не видел?
Ответ я знаю. На этих сборищах всегда полно людей, которые не снимают капюшонов, стоят в стороне, в темных углах... Только мне и в кошмарном сне не могло присниться, что Айс тоже может оказаться среди них.
- И давно ты с Лордом?
- Давно. Года два уже.
- Два года?
Настолько раньше меня!
- Мы работаем вместе. Ты же знаешь, чем он занимается?
То, чем мы там занимаемся, как раз из разряда тех «глупостей» к которым Айс близко не подходил. Даже в школе. Он не любит бессмысленных безобразий. Только, если... ну, конечно... что-то такое Белл говорила... на прошлой неделе... как раз это и могло бы заинтересовать Айса... я еще тогда подумал о нем... «он не может колдовать любовь, поэтому колдует бессмертие», кажется, так...
- Ты колдуешь с ним бессмертие?
Айс громко хрюкнул, посмотрел на меня в упор и, не в силах сдержаться, начал смеяться.
- Ты сам это придумал?
Я бы сам такую гадость не придумал.
- Нет. Так Белл говорит. Он не может колдовать любовь, поэтому колдует бессмертие.
Смех Айса перешел в фазу всхлипываний.
Она говорила это Нарси. В Имении. За обедом. И я так понял, что имела она в виду совершенно конкретные вещи. Видимо, Айс тоже так считал.
- Мне она этого не говорила. Во всяком случае, такими словами. Говорила, конечно, что у него серьезные проблемы. Шеф с ума сойдет, если узнает.
- Это точно.
Теперь мы смотрим друг на друга и смеемся вместе. Какой же я был дурак, что не приходил сюда так долго. У них тут нет такого кошмара, над которым нельзя смеяться. Это, наверное, влияние Кеса. Вот ведь, пожалуйста. Я боюсь Лорда просто панически. Но мы сидим с Айсом на диване и хохочем. Над ним. Я и забыл уже, когда последний раз чувствовал себя так спокойно. И свободно.
Кроме того, я вдруг четко осознал, что это единственное место, где я могу не бояться, что меня подслушают. И донесут. Каким же законченным параноиком я успел стать за последний год!
~*~*~*~
Все теории стоят одна другой.
М.А.Булгаков,
«Мастер и Маргарита»
Открываю глаза... снег… откуда столько снега… потолок на месте…
- Красиво получилось. Даже очень.
Впрочем, он часто меня хвалил. Орал первый раз, а хвалил часто. Почти всегда. Что бы я ни делал.
Он сидит на диване. А я лежу. Моя голова у него на коленях, и он гладит меня по волосам.
Как больного слабоумного ребенка.
- На самом деле – ничего особенного, - говорю я из упрямства.
- Ничего особенного, - легко соглашается он, и я не могу удержать усмешки.
Он тоже смеется. Это хорошо. Раз он смеется, значит, хуже уже не будет. И то радость.
Крови нигде нет. Есть у меня подозрение, что ее и не было. Надо бы у него спросить. Это интересно.
- Мне показалось, что крови много было.
- Было.
- Тогда что со мной?
- Ничего. Опять иллюзии материализовал. Кровь и снег. Очень реальные. Я оставил, чтобы ты посмотрел. Тут есть любопытные моменты.
Он оставил только снег.
- Какие?
- Во-первых, действительно красиво. Во-вторых, очень качественно. Ровным слоем покрыты все поверхности. Точно проработать иллюзию очень сложно. Я еще первый раз удивлялся, как у тебя такой реальный тролль получился. Ты умница, Севочка.
Что-то он недоговаривает...
Я понял. Я первый раз перевел обратно. Выразил холодом обычную ярость. Десять лет упражнялся, и все бесполезно. Вот ведь…
- А кровь почему не оставил?
- Ну, ты скажешь тоже. Кровь – это очень… просто. И вовсе не красиво. Никакой эстетики. Совсем по-человечески. А здесь – посмотри. Снежинка к снежинке. Я восхищен.
Мне приятно.
Он всегда умел показать какой-нибудь абсолютный кошмар совершенно равнодушно. Но интересно и поучительно. Мимоходом доставив мне удовольствие. Ведь что он сейчас сказал? Ненавязчиво объяснил на пальцах, что я десять лет бегал от собственной тени. И мне приятно. Я идиот.
Что же я наделал. Купился как ребенок. Захотелось проверить... Так сказать, альтернативный вариант бессмертия... Я невероятно этим заинтересовался. А теперь Кес смеется. Ему смешно!
- Какое бессмертие? Я тебя умоляю. Голову обратно не приставишь. Ты сам-то как себе все это представлял, когда с тесаком за Каси по крыше бегал? Ты, Севочка извини, конечно, но с возрастом ты уж как-то слишком резко дуреешь. Не в обиду тебе будет сказано. В тринадцать лет ты прекрасно знал об этом, а сейчас что? Забыл?
В тринадцать лет я, как последний дурак, верил всему, что он говорил. С тех пор я ищу, где он меня обманул. Пока не нашел. Но это дело времени. Я найду. Потому что я абсолютно уверен – во всем, что говорит или делает Кес, присутствует какое-то серьезнейшее несоответствие. Я чувствую его с детства. Все в отдельности – совершенно правильно, логично и даже мудро. А все вместе – перебор. И я доберусь до правды. Если повезет, то раньше, чем стану Князем.
Он не лжет. Он недоговаривает. А в свете последних моих открытий недоговаривает просто катастрофически. Сказать ему об этом?
Почему бы и нет?
Кажется, зря я это сделал.
- Если бы ты спросил меня раньше, я бы тебе все объяснил. Ты же у нас очень самостоятельный! Ты принципиально не посвящаешь меня в свои дела. Что прикажешь мне делать? Следить за тобой? Я что, похож на спятившую дуэнью? У меня полно своих дел, от которых тебе давно пора меня освободить, между прочим. Вместо этого ты предпочел заниматься незнамо чем, позволив отсутствию приложения мозгов стать единственной характеристикой твоей деятельности.
Ух, черт. Это надо запомнить. Фэйту скажу. У него часто так бывает.
М-да... А у меня редко... Зато метко-то как... Он прав. В детстве я был умнее. Во всяком случае, в детстве у меня бы хватило ума рассказать Кесу о Лорде заранее. Это точно.
Самое удивительное было в том, что Кес оправдывался. Значит, он чувствует себя виноватым. Или ему просто неприятно, что я обвиняю его. И он вынужден объясняться, потому что в противном случае может ожидать от меня следующей демонстрации врожденного слабоумия.
