— А есть ведь ещё и парочка любопытных усадеб на берегу моря, до которых никто из нас до сих пор так и не добрался. И, если верить спискам Советника, таких усадеб в окрестностях города далеко не пара. Ещё что-то есть в самых ближайших окрестностях, чего мы пока вообще не знаем. Плюс сюда же какие-то непонятные акведуки, идущие неизвестно откуда неизвестно куда, плюс порт в западной и восточной частях залива, и маяк. Только по минимуму всё это восстанавливать, нам потребуются каждому по две жизни и миллионы денег золотом. Сколько — даже не буду считать, много.
И откуда всё это взять: и время, и деньги — я не знаю. На одной поморской торговле, да на доходах со Старого Ключа мы всё это точно не потянем. Да и на хрена нам это — тоже непонятно. Но что никто нам в этом деле не поможет, можешь не сомневаться. А вот потом…., в случае нашей удачи….
— Не сомневаюсь, набегут доброхоты на сладенькое. А теперь отвали от меня, — снова душераздирающе зевнул Димон, уютно устраиваясь под тёплым одеялом.
— Тогда спрашивается, чего мы в эти развалины упёрлись? Вроде подобного добра в других местах полно. Взять тот же список Советника. Там можно много интересного найти.
Не обращая внимания на лежащего в койке зевающего Димона, Сидор устало и равнодушно рассуждал сам с собой, словно он был один в комнате.
— И чего? — потеплее укутавшись в шерстяное одеяло, Димон сонно смотрел на умствующего Сидора. — Тебе что, надо прям счас всё восстановить? Сразу, или можно чуток подождать? Лет так — пятнадцать, двадцать, тридцать, сорок? Знаешь же, что сразу всё не восстановишь, так чего сейчас всполошился? Не торопясь, не спеша, последовательно, год за годом, день за днём, лет за десять, пятнадцать, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят и так далее, не мы, так наши внуки или правнуки всё восстановят. Краще прежнего будет.
Какие твои годы? Куда ты спешишь? Не успеешь в этой жизни восстановить, в другой жизни сделаешь. Карма, ети её. Куды ж от ея денешьси? — снова широко зевнул он.
Хочешь дурью помаяться — флаг тебе в руки, барабан на шею и пинок под зад.
Зато в итоге будет, что пацанам твоим оставить. И моим, — ещё более душераздирающе зевнул он. — И Машкиным, и всем остальным тож работы хватит.
Радуйся! У нас есть интересное занятие на ближайшие два поколения. Так что не расстраивайся. Я, в отличие от тебя, по крайней мере, не расстраиваюсь, — тихо пробормотал он, снова укутываясь с головой и постепенно проваливаясь обратно в сон. — Я сплю.
— Не уверен, что у нас есть этот срок, двадцать лет.
— А чего так? — снова зевнул Димон. — Планета сменит наклон оси и на землях Поморья наступит Великое Оледенение?
Сонным вялым движением поправив одеяло, Димон застыл, лёжа на кровати и судорожно зевая. Он уже понял, что сна нет ни в одном глазу, и уже не будет, перебили. И что ещё слишком рано, чтобы вставать и начинать что-либо делать, все спят. И в том, что он проснулся столь не вовремя, виноват сидящий у окна мерзавец. Который и сам не спит, и друзьям не даёт.
— Не перебивай, — не обратив на его пассаж никакого внимания, вяло продолжил Сидор. — Где взять деньги — проблема сходу не решаема, но не безнадёжная, согласен. А вот на заливе остановимся поподробнее.
Не кажется ли тебе Дима, что если мы не решим эту проблему, смысла восстанавливать замок нет вообще?
— Не кажется, — снова широко зевнул Димон. — Я в этом уверен. И я тебе больше скажу. Это же мнение разделяет и бывший тут совсем недавно Ведун.
— Ну-ка, ну-ка, — вяло оживился Сидор. — Мне тоже что-то такое показалось странное в его поведении последний раз. Шепти чего заметил. Сравним впечатления.
— Тут и говорить нечего, — пожал Димон плечами. — Просто заметил его сожалеющий взгляд, когда прощались перед его отъездом обратно. Словно разговаривал он с нами, как с какими-то недорослями. Мол, не натетёшкались ещё детки детскими бреднями, вроде романтики странствий, исследований разрушенных рыцарских замков, морских походов под парусами, песнями под гитару у ночного костра и всем таким прочим романьтизьмом.
— И ты знаешь, он прав, — ухмыльнулся Димон. — Не натетёшкались. Но как мне хотелось гадость ему какую-нибудь сказать и ляпнуть нечто вроде того, что мы тут собираемся заняться ещё и поисками зарытых в замке сокровищ, которыми, ну обязательно должны быть полны любые руины любого разрушенного замка.
Или, там, бригантину или каравеллу какую-нибудь построить. И под парусом потом рассекать вдоль берегов. Лодья — это уже вроде бы как пройденный этап, а каравелла тут бы здорово прозвучала.
Но я лишь на миг представил себе, чтобы было бы с его лицом, и у меня тут же пропало всякое желание изгаляться на подобную тему.
— Во-во, — задумчиво посмотрел на него Сидор. — И мне нечто подобное показалось. Он, когда здесь был, ни разу не поинтересовался, как у нас здесь дела идут. Ни разу в сторону залива не глянул. Ни разу на руины не посмотрел. Ни разу в подвалы не заглянул, хоть там такие катакомбы, что дух захватывает.
Он ничем местным ни разу не поинтересовался, хотя даже сейчас тут есть много чего любопытного. Если задуматься удивительное равнодушие. В если не задумываться, то наш товарищ Ведун весьма конкретный человек, — тяжело вздохнул Сидор. — Ему не до романтики. Или, что вернее, для себя он всё давно решил, что это место, в том виде как оно есть, интереса для него не представляет.
— Тогда ничего странного в его поведении нет, — согласно кивнул Димон.
— Во-во. И, что это нам даёт? — немного оживившись, Сидор задал риторический вопрос, глядя куда-то в пространство. — Ни-че-го. Толком — ни-че-го не даёт.
— Если ты хочешь что-то получить от Ведуна, — зевнул Димон, — надо его чем-то серьёзно зацепить. Здесь нечем. Отсюда и взгляд такой на прощанье, всё понимающий, как у любящего дядюшки в разговорах с расшалившимися племянниками.
А любовь у него к нам оттого, что он у нас денежки периодически тырит на свои делишки, на свой реал политик. И немалые денежки, между прочим, которые и нам бы самим не помешали. И возвращать их особо то не собирается, отговариваясь отмазками разными.
Оттого у него и любовь к нам такая, безответная. Сколько не берёт — всё без ответа, — тяжело вздохнул он.
— Надо восстановить замок вместе с заливом, — мрачно констатировал Сидор. — Тогда уже он за нами бегать будет. И уже он будет что-то нам предлагать. А мы не будем каждый день бояться, что лишившись его поддержки, нас власти Старого Ключа выкинут из города как нашкодивших котят и отберут весь наш бизнес. Не часть, как они это раньше постоянно делали, чтобы не дать нам заматереть, а теперь уже весь бизнес, чтобы окончательно разобраться с обнаглевшим конкурентом.
