Но это всё лирика, — раздражённо выругался Сидор. — Пока же у нас одна задача — решить проблему с донными наносами. Не решим, браться за восстановление замка не имеет ни малейшего смысла. Пустая трата времени, сил и денег.
Информация к размышлению.
Оказывается не мы одни здесь такие умные. Как мы…, — Сидор вдруг замялся, — как я раньше так думал. Но сколько бы кто ни пытался, ни черта, ни у кого не вышло.
Я тут за речкой народ поспрошал. Случаев пять или шесть достоверных известно о подобных попытках только за последние двадцать лет. И ничего ни у кого не получилось. Река наносит наносов больше, чем уровень современной техники позволяет вычищать из залива. Только западную часть залива ещё удаётся поддерживать в более-менее приличном состоянии. Да и то исключительно за счёт самоочищающего действия естественных русловых процессов. Проще говоря, наносы частью откладываются в восточной части залива, не трогая западную, а частью выносятся в море, добавляя там мелей, затрудняющих местное судоходство и отпугивающих желающих наложить лапу на данный городок. Вот потому-то на восточную часть залива давно все плюнули. И на город плюнули.
Потому-то все так равнодушно и восприняли то, что тут появился очередной наследник, очередной претендент, предъявивший права на эти развалины. И никто нам реально сопротивления не оказал. Потому что всем по фигу, кто тут прихватизирует эти руины и это болото, и этот город, за их полной непригодностью. Все заранее уверены, что у нас ничего не получится. Потому никто и не чешется.
Мы никому тут не конкуренты. Потому что конкурировать тут не за что. В глазах местных мы — лохи. Простые такие обычные лохи. Всё очень просто, — грустно усмехнулся Сидор. — Всем на наши права глубоко плевать. Главное, вытянуть из нас под любым предлогом наши бабки, а потом с насмешкой наблюдать, как мы будем напрасно корячиться пытаясь что-то сделать. А потом, поняв, что все усилия напрасны, всё здесь бросим. А потом они подождут очередного претендента. И всё по новой.
А если ты думаешь, что мы, сделав свой собственный земснаряд и поставив на него какой-нибудь мощный дизель от разбитого танка, тем самым радикально решим проблему с донными наносами, то ты опять же глубоко ошибаешься, нет у нас такого аппарата. Его надо ещё построить. Построить не здесь, а у себя дома. Здесь же ни у кого нет необходимых производственных мощностей для того. Вся техника, что здесь в приморских городах существует, доставлена сюда из промышленно развитых приморских городов Запада.
А чтобы самим построить такой большой земснаряд нам надо много денег, которых у нас уж точно сейчас нет.
— Есть другой выход — купить большую морскую драгу здесь на месте в каком-нибудь из соседних поморских городов. Простаивающую, по дешёвке. Есть такие? Есть! Дорого, но намного дешевле, чем, если бы мы сами строили всё с нуля, а потом ещё полгода перегоняли бы её сюда. Говорил я тут намедни с нынешним начальником порта, там, в западной части залива. Так он признался, что если кое-кого из соседей хорошенько подмазать, то можно за вполне вменяемые деньги приобрести такую драгу.
— Вменяемые — это сколько?
— Сотка.
— Фигассе, — задумчиво протянул Димон. — Сотка — это, по-твоему, дёшево? Легко сказать, трудно заработать. Что-то я не помню, чтобы у нас была такая свободная сумма. Чтобы такую сумму вытянуть из оборота, придётся с кровью её оттуда выдирать.
— Помнишь, не помнишь, с кровью, не с кровью, а будет интерес — так и вторую подгонят, такую же. Сто тыщ со всеми откатами. Две драги, две сотни — проблема решена. И никакого геморроя со строительством собственной драги и никакой потери времени. Но! Сперва выкинуть деньги, а потом проверять справится ли она с заилением, по-моему, глупо. Никто никаких гарантий тебе не даст, что она справится, это чисто твоя проблема.
Поэтому, задача номер один для нас — решение проблемы наносов реки Мутной, определение, откуда в ней столько ила и нельзя ли с этим что-нибудь сделать? И лишь потом приобретение драги.
Почему она несёт так много наносов? Нигде на всём побережье ничего подобного нет. В чём проблема? И нельзя ли с этим чего-нибудь сделать? Решим — будем двигаться дальше. Нет — придётся сворачиваться и уматывать отсюда, как бы мне или тебе, или Советнику это место не нравилось.
Пока залив нельзя использовать по прямому назначению, пока с очисткой залива нет чётких перспектив, делать что-либо с замком мы не бу-дем, — чётко, по слогам проговорил Сидор.
— Прекрасно, — невозмутимо пожал Димон плечами. — Ты меня убедил. А теперь ответь мне на один только вопрос, сволочь.
Какого хрена мы тут всё это время делали? — в полный голос заорал он. — Какого хрена мы тут несколько месяцев на помойке в дерьме возились, вонь нюхая?! Я кровавые мозоли от лопаты на руках набил. На хрена?! Ты раньше не мог всё просчитать, дятел? Чем ты раньше думал, скотина?
— Не мог, — невозмутимо отозвался Сидор, флегматично глядя на него. — Раньше — не мог, потому как, всех данных для расчётов не было. У меня и в мыслях не было, что город завален добытым из залива грунтом чуть ли не на два метра от старой мостовой, а кое-где и больше. Ты сам знал, что тут нужны натуральные раскопки Трои, а не простое приведение замка в порядок? Нет, не знал! И я этого не знал. И никто этого не знал!
И нехрен на меня орать, спят ещё все. Я тоже умею орать, — теперь уже Сидор в полный голос орал на Димона, не сдерживаясь более.
Всё нормально, — кивнул он влетевшему в комнату дежурному егерю с обнажённой саблей в руках. — Сань, всё нормально, нормально, — успокаивающе помахал он дежурному рукой. — Но раз ты здесь, кликни кого-нибудь с кухни, пусть сообразят нам чего-нибудь поклевать до общего завтрака.
Не мог, потому как, не имел всей информации, — повернулся он снова к лежащему на кровати Димону. — Мне, как, кстати, и тебе, и в голову не могло прийти, что местные дятлы будут чистить залив от наносов, а вынутый оттуда грунт будут сваливать тут же на берег, не утруждая себя вывозом его подальше или хотя бы сбрасыванием куда-нибудь далеко в море.
— А сейчас, значит, ты все данные имеешь, — никак не мог успокоиться Димон. — Уже убедился, что тут по всему берегу залива просто чудовищная засыпка. Что все первые этажи везде здесь по городу давно уже в подвалы превращены, а кое-где и вторые. Убедился? И что?
— Даже до сих пор я всех данных не имею, — покачал Сидор головой. — Один только этот вчерашний проран посреди ярмарочной площади чего стоит. Это же натуральный замковый ров, как оказалось. Никакая это не торговая площадь, а засыпанный прошлыми козлами замковый ров, отрезающий замок от города. И эта проблема лишь одна из множества. И даже не проблема, а часть проблемы. Потому как, сколько тут таких рвов, о которых мы ничего не знаем, неизвестно.
