Даже в спальнях и душевых, которые были отгорожены от остального, уединенность достигалась плотностью вкраплений в стекло.
"Я полагаю ваше расследование не преуспело".
Это было более чем очевидно из их невербалики.
Он знал, что эта конкретная группа, его Ангелы, неформальное имя сети оперативников прижилось, лучше чем остальные, были набраны им персонально и он чувствовал неудобство при чтении их разума, если приходилось.
Хотя сегодня в этом не было необходимости.
Их разочарование тяжело висело в воздухе, как запах ароматических свечей в замысловато сработанных подсвечниках, которые домашние слуги поставили напротив открытой двери, ведущей на балкон.
Слабый ветерок снаружи разгонял ароматический дым по всей комнате.
Как он и ожидал, Хорст, общепризнанный лидер группы, говорил за всех.
"Я боюсь, вы правы инквизитор".
Бывший арбитратор пожимал плечами пока говорил, его темные волосы мгновенно окрасились в желтый, когда движение его головы прошло через ореол света какого-то местного святого, выложенного в блестящей стене.
"Вы и шагу не можете сделать на этой Императором забытой скале, не услышав молвы о каком-то культе Хаоса, но каждый раз когда ты пытаешься выследить их, они просто испаряются.
Или они чрезвычайно хорошо организованны и связанны или…"
"Они просто не существуют", — вклинился мелодичный голос.
Когда она заговорила, Карлос почувствовал его ментальное эхо, теплое и интимное, ласкающее его разум, улыбнулся псайкеру через комнату.
Элира Ивор вернула улыбку, ее фиолетовые глаза на мгновение поймали его взгляд.
Ее невысказанные мысли эхом отражались в его голове.
Есть что-то еще, не так ли?
Как в старые времена, он ответил, поддерживая контакт взглядов на мгновение дольше.
Улыбка блондинки немного растянулась, и Карлос почувствовал как некоторые приятные и интимные воспоминания всплыли на поверхность.
Годы пожалели ее, подумал он, даже без омолаживающих процедур.
Льстец, послала Элира, тоже смакуя воспоминания.
Я никогда не была такой красивой или атлетичной.
Была для меня.
Легкий налет сожаления пробежал по его мыслям.
Но ты был прав.
Это никогда не закончится между нами.
Наша долг перед Ордо Еретикус всегда будет на первом месте.
Император наградил нас такими дарами, Элира напомнила ему, так же как и делала лично, так болезненно, все эти годы тому назад.
Зачем, если не для Его Святой работы?
Права как всегда, моя любовь.
Карлос оборвал связь между ними, не желая больше отвлекаться на эхо прошлых сожалений.
Как всегда, обмен занял мгновения.
Эхо последнего высказанного Элирой коментария еще висело в воздухе, когда его внимание вернулось в здесь и сейчас.
Ироничное фырканье, которое разметало их связь, как осколки переломленного света на каждой поверхности стеклянной комнаты.
"Они там есть, точно, уж поверьте мне".
Говорила молодая женщина, ее зеленые глаза под пурпурно окрашенной челкой были тверды и неумолимы.
"Я была на нижних уровнях, несколько раз.
Там расползаются мутации".
Остальные люди в комнате посмотрели на нее выжидающе.
Кейра Синтри прибыла последней, и до сих пор была одета в облегающий синтекостюм оперативника Оффицио Ассассинорум, его поверхность хамелеон казалась колышется в тщетной попытке совпасть с постоянно меняющимися цветами, отраженными от сияющих стекол вокруг нее.
Единственный постоянный цвет, за исключением ее бледного лица и фиолетовых волос, был темно-красный на ее бандане, повязанной чтоб убрать челку.
Хорст дипломатично кашлянул, через мгновение звук повторился намного оглушительней от техножреца в углу.
Все посмотрели в его сторону, Брат Векс сконфуженно пожал плечами.
"Извините.
Еще нужно немного поработать с новым респиратором".
"Как я уже говорил, — продолжил Хорст, с легким налетом раздражения в голосе. — Кейра только возвратилась с еще одной разведки в Горгониде".
Он жестом указал за двери, и дворик покрытый стеклянной черепицей за ними.
Оттуда, где они сидели, Карлос мог ясно увидеть огромную впадину, выдолбленную в горах под городом из стекла, которых висел выше, на бесконечном числе тросов натянутых между высочайшими вершинами.
Наблюдая яркий свет, излучаемый из тысячи мест и отраженный от миллиона поверхностей, это ему напомнило сетку паука поддетую изморозью свежего зимнего утра.
Взгляд вниз кружил голову.
Более километра внизу, обширные добычные работы на огромнейшей шахте планеты кажется кипели и мерцали в слабом солнечном свете, который смог пробиться через вечно висящий облачный покров, тонкие струйки дыма и пыли поднимались тут и там, разбросанные случайным образом.
На мгновение Карлос потерялся, стараясь понять как что-то настолько темное и покрытое тенями могло спрятаться в горячем тумане.
Элира предложила ответ: это люди.
Только когда масштаб гигантских разработок дошел до его разума, он задержал дыхание.
Рябь движения, которую он видел, была бесчисленным количеством рабов, слишком далекой, чтоб различить отдельные личности, вся добыча минералов на Сеферис Секундус велась примитивным ручным трудом.
Дно ямы было полностью темным, слишком глубокое чтоб заходящее солнце светило туда, если вообще светило, и слабое свечение неисчислимого количества фонарей, факелов и люминаторов конкурировало с настоящим светом, еще сильнее размывая картинку.
Как Кейра смогла проникнуть в этот кипящий муравейник людей незамеченной и опять вернуться, у него не было понятия, но талант этой девушки был поистине необыкновенным.
Не в первый раз он благодарил Императора за понимание, которое позволяло опознавать их таланты, и наставников Коллегиум Ассассинорум за такую искусную подготовку.
"Я вижу", — сухо ответил он.
Он указал на темно-красную бандану.
"Я так понимаю ты не носишь ее на публике".
"Нет", -
Кейра рефлекторно дотронулась до нее.
Красный был святым цветом Искупления, в жестокой секте, которая воспитала ее, она всегда старалась носить что-то красное.
Он быстро взглянула на Хорста прежде чем продолжить.
"Мордехай объяснил местный стиль одежды очень тщательно".
Это должна была быть интересная беседа, подумал Карлос и подавил желание поднять воспоминания из их разумов.
Вместо этого, он рассудительно кивнул.
"Спасибо за терпение", — сказал он.
"Я понимаю настолько тебе важна твоя вера".
"Нет проблем", — уверила его Кейра, опять взглянув на Хорста с выражением, которое Карлос мог принять за озорство.
