Все глаза были прикованы к увеличивающемуся солнечному пятну. Сначала изъян на поверхности звезды выглядел крошечным, но когда обросший инеем корабль приблизился, открылся истинный размер овала. Он был огромен. Куда больше, чем казался. Куда больше, чем сам корабль.
– Неужели это… – в изумлении начала Торрес.
– Это паутинный портал, – Клют с трудом мог поверить в это.
– Тридцать процентов, капитан, – взволнованно сообщил лейтенант. – Поле Геллера вот‑вот отключится.
Рассекая пустоту, "Малескайт" мчался к черному пятну. Потусторонние энергии варп‑врат ожили и расцвели мечущимися арками, разверзли гигантский зев портала и сложили мозаику глубокого, как пещера, туннеля.
– Во имя Трона, он открывается, – изумился Клют.
– И не мы его открыли, – прошептал Чевак почти про себя. – Кто‑то ждет нас.
Торговый корабль пронизал статические искры устья портала и с трудом вплыл внутрь. "Малескайт" выглядел, как будто потерпел кораблекрушение – это была мертвая гора металла, с невероятного расстояния прилетевшая в цель, которой не видела и не могла опознать. Потрясенный экипаж выглядывал в укрепленные иллюминаторы, с удивлением и восторгом видя, что природные и демонические ужасы Ока сменились безмятежными, невообразимыми просторами сухого дока между измерениями.
Все люди на мостике, кроме Чевака, взирали на великолепное зрелище Паутины. Конечно, высший инквизитор многократно наблюдал подобное. Он повернулся к Торрес и Клюту.
– Капитан, позвольте мне предложить заняться обширными ремонтными работами, – заявил Чевак пораженной Торрес. – Я бы рекомендовал начать с систем жизнеобеспечения и отопления. Это только мне кажется, или тут довольно прохладно?
Туш
Эпилог
Внешняя сторона корпуса, вольный торговый корабль "Малескайт", Паутина
ХОР
Входит ЧЕВАК, один
Высший инквизитор Бронислав Чевак снял защитные очки, чтобы полюбоваться на результат своего труда. Бросив распылитель, шланг и тяжелую канистру на поверхность корпуса, он рассматривал свежеокрашенное подножие недавно установленного верхнего‑переднего‑торакального‑западного эфирного стабилизатора. Высший инквизитор не мог похвастаться талантом в области рисования или инженерного дела и вообще куда лучше умел разрушать, чем творить, но считал, что многому научился в обеих этих сферах за последние недели.
Пока корабль висел в безопасном сухом доке в Паутине, капитан Торрес выжала все, что могла, из обещания помочь, которое инквизитор дал под давлением вины. В основном это касалось использования Затерянного Свода Уриэн‑Мирдисса для того, чтобы добыть огромное количество деталей, материалов и сложного оборудования, необходимого для восстановления изуродованного "Малескайта", но Чеваку пришлось также лично поучаствовать в некоторых этапах ремонта и эстетических улучшениях. Между тем технодесантник Саул Торкуил и технопровидец Автолик наблюдали за круглосуточной работой экипажа и делали все, чтобы "Малескайт" после ремонта годился для полетов как в космосе, так и в варпе. Несмотря на починки и покраску, древний торговый корабль все равно выглядел, как будто вышел из ада, но капитану Торрес, похоже, было все равно. Ей было вполне достаточно для счастья, что она снова может управлять системами управления и ускорения, и следы повреждений она воспринимала, как почетные шрамы ветерана.
Восстанавливать, впрочем, пришлось не только "Малескайт". Эпифани Маллерстанг и демонхост Гессиан выздоравливали после ран, нанесенных их душам, и дар варповидицы постепенно возвращался. Саул Торкуил начал ремонтировать свои священные доспехи, переделывать сервосбрую и множество рабочих придатков. Однако самой приоритетной задачей было создание бионического протеза руки, который, как думал Чевак, был сложным и прекрасным творением, даже более ловким, чем оригинал. Достаточно ловким, чтобы изготовить бионическую замену для основного сердца, которая теперь билась в могучей груди астартес. Высший инквизитор по‑прежнему не знал, готовы ли они простить его за тяготы и лишения, которые им пришлось претерпеть после знакомства с ним, но он был все еще жив, и это был хороший знак. Кроме того, никто из них не выражал намерения покинуть торговый корабль, который для большинства его пассажиров стал чем‑то вроде дома посреди враждебной противоестественности Ока.
Чевак передал распылитель и канистру прислужнице из инженариума, которая высунулась из служебного люка, и приказал передать их Клюту, работающему внизу. Он вытер краску с рук о мантию, которую Клют ему одолжил или которую Чевак украл – он не мог вспомнить точно. Высший инквизитор пошел гулять по корпусу, разглядывая колоссальный туннель Паутины, который так и звал в путешествие в бесконечную даль.
Он услышал шаги по металлу и обернулся. Это был Веспаси‑Ханн. Эльдар. Арлекин. Провидец Теней. Чародей двигался плавными акробатическими движениями, то стоя на пальцах рук, то ступая одними носками, и калейдоскопические клетки и полосы его плаща, окруженного домино‑полем, создавали крутящееся колесо многоцветья. Но зеркальная маска оставалась прежней – серебряной, непроницаемой пустотой, которая вечно скрывала лицо и намерения псайкера. Со смертоносной грацией он продолжал кувыркаться и ходить колесом вокруг неподвижно стоящего Чевака.
– Это должно напугать меня, арлекин? – наконец окликнул Чевак. – Ты пришел закончить то, что начал?
Провидец Теней не прерывал свое зловещее представление. Чевак посмотрел через плечо и увидел, что и остальная труппа была здесь. Великий Арлекин, поигрывающий перьями своего высокого розового плюмажа, карнавальный скорпион в полумаске, широкоплечий Шут Смерти, опирающийся на косообразное лезвие визжащей пушки. Все они сидели на внешних архитектурных сооружениях "Малескайта", такие же безразличные, как и Провидец Теней.
– Ты действительно здесь? – спросил высший инквизитор. – Это происходит на самом деле, и если так, то происходит ли это сейчас? Иногда я готов поклясться, что не знаю ответ.
Провидец Теней прыгнул и перекувырнулся в воздухе, и когда он снова оказался на ногах, то в руках держал тонкий колдовской клинок, извлеченный из ножен за спиной.
– Может быть, это сон, – продолжал Чевак. – Может быть, все это сон, но твой или мой? Или это спектакль, хитрая выдумка, разыгрываемая перед нетерпеливо ждущей толпой? На Ияндене меня однажды удостоили показа Танца Без Конца. Мне сказали, что ваш маскарад разыгрывает лишь те события, которые являются знаковыми для судьбы вашей расы. А я – значительное событие? – спросил инквизитор чародея. Провидец Теней с хищной элегантностью приближался к нему. – Близок ли конец моей истории, арлекин?
Колдовской клинок запел, рассекая воздух умелыми, быстрыми, изгибающимися движениями, в руках псайкера, чья грация служила одновременно искусству и войне.
– Во время Танца Без Конца такие же Провидцы Теней, как ты, использовали галлюциногены и психические манипуляции, чтобы вселить нас в свою историю. Мы были единым целым с ней. Делаешь ли ты то же самое, Видящий Тени, чтобы заставить меня бояться тебя?
Чевак чувствовал, что ритуал близится к концу, что арлекин идет к нему, чтобы атаковать.
– Позволь мне поблагодарить тебя, Веспаси‑Ханн из Арлекинады, за то, что много раз ты спасал мне жизнь, – Чевак повел рукой, обводя Паутину вокруг себя. – За то, что открыл врата и пустил меня внутрь. Я не был уверен, но поставил на то, что вы хотите вернуть меня так же сильно, как Ариман из Тысячи Сынов, а возможно и больше. За это я не буду благодарить вас. Я не вернусь в Черную Библиотеку Хаоса пленником. И поскольку я не могу жить, как преследуемое животное, видеть везде призраки тебя и твоей труппы, думать не свои мысли – я думаю, ты знаешь, чего я прошу от тебя. Того, что только ты можешь дать.
Чевак медленно повернулся спиной к Провидцу Теней, держа руки в карманах и закрыв глаза. Он услышал шаги, упругую походку чужака. Он почувствовал, как тьма знакомого страха закрадывается в сердце. Провидец Теней вдруг оказался позади него, зеркальная маска нависла над плечом инквизитора, а колдовской клинок, дрожащий от нематериальной силы, оказался в волоске от незащищенного горла.
