— В свое время ты поймешь, какой в этом смысл, — пообещал Хонсю.
— Скажите прямо, — Бронн требовательно схватил его за руку, — почему крепости не важны? Как мы сможем пробиться вглубь, если не захватим их?
— Мы вглубь не пойдем, — ответил Хонсю. — Я иду один.
— Вы с ума сошли? — бушевал Бронн. — Ардарик Ваанес был вашим лучшим диверсантом, но даже он не смог проникнуть в тыл врагу.
— Я не собираюсь никуда проникать, я пройду у них под носом, но они ничего не заметят, — сказал Хонсю, стряхивая с плеча руку Бронна. — И поэтому‑то мне нужно, чтобы ты доверился мне. Поверил мне так, как не верил никому. Сможешь?
Бронн остановился и снял шлем; в его глазах читалась обреченность, рожденная чередой горьких разочарований длиною в целую жизнь.
— Не хотелось бы, — ответил он.
— Что ж, по крайней мере честно, — засмеялся Хонсю.
— А чего вы ждали? Вы стали Кузнецом Войны не потому, что были воплощением чести и надежности.
— И правда, — признал Хонсю. — Но сейчас мне нужно, чтобы ты сражался так, как не сражался никогда раньше.
— Это как же?
— Я хочу, чтобы ты начал наступление в пещере, словно надеешься на победу, но на самом деле ты должен просто удерживать позиции.
— И какой в этом смысл? Если я атакую, то буду сражаться до победного.
— Этого мне не нужно, — возразил Хонсю.
— Почему? Какая еще может быть цель у войны, кроме уничтожения противника?
— Слушай меня внимательно, Бронн, — сказал ему Хонсю. — В недрах этой планеты скрыто нечто, что повелитель демонов приказал мне уничтожить, и я не смогу выполнить приказ, если за мной увяжется армия Ультрадесантников. Их нужно задержать здесь, не давать сдвинуться с места, пока я не вернусь. Нужно заставить их думать, что ради этой битвы мы и пришли на Калт.
— А зачем еще мы здесь?
— Лучше тебе этого не знать, — ответил Хонсю. — Есть одна причина, по которой мы здесь, но то, что я должен сделать, я могу сделать только один.
— Вы оставляете армию? — воскликнул Бронн, не веря своим ушам. — Кто же будет командовать? Гренделю Великая рота подчиняться не станет — он же просто зверь. А это ваше… создание, которое вы вывезли с Медренгарда, — оно омерзительно, и то, что вы позволяете ему рядиться в цвета легиона, оскорбляет всех сынов Пертурабо.
— Не волнуйся, — сказал Хонсю с улыбкой, словно видел скрытую иронию в том, что остальные восприняли со всей серьезностью. — Грендель и Свежерожденный идут со мной.
— Так кто будет командовать?
— Ты.
Через пятнадцать часов строительство вала завершилось: стена достигла положенных двадцати метров в высоту, плотно пригнанные блоки облили расплавленным металлом, а прочность конструкции обеспечивали арматура из адамантия и сдобренный кровью пермакрит в фундаменте, врытом глубоко в каменную плоть Калта. По всей длине вала расположились круглые башни, укрепленные контрфорсами, отражательные плиты и амбразуры для тяжелых орудий, которые будут обстреливать долину фугасными снарядами. В тени увенчанного флагами вала были вырыты глубокие орудийные окопы, и рабы, взявшись за измазанные кровью цепи, перетащили в них широкоствольные гаубицы. Расчеты этих орудий состояли из бритоголовых психопатов, жрецов Темных Механикус в железных масках и калькулюс логи, столь измененных варпом, что глаза их воспринимали реальность только как комбинацию углов, градусов и траекторий.
К битве была готова и армия Рожденных Кровью — тысячи солдат, кто в полевой форме, кто в доспехах, на которых запеклась кровь, и в устрашающего вида масках, кто просто в потрепанных обносках, украшенных руной повелителя демонов, чтобы придать им сходство с униформой. У вала собрались целые полки, жаждавшие пролить кровь врага. Среди пехоты в таком же нетерпении ждали танковые роты, а также громоздкие демонические машины и боевые сервиторы, из аугмиттеров которых выплескивалась какофония ненависти. Десять тысяч мечей стучали о шипастые щиты, и к грохоту артиллерии присоединился монотонный речитатив на неведомом, нелепом языке.
Пока Рожденные Кровью ждали сигнала к атаке, а Железные Воины занимались привычной для себя инженерией смерти, у середины вала собирались существа иного рода. Они носили одеяния из кожи и казались совершенно неуместными среди машин и механизмов. Из-за своей неровной, дерганой походки они напоминали сломанные заводные игрушки — или существ, которые не знали толком, как должно двигаться человеческое тело.
Во главе их шел кто-то в грязно — алой мантии — неестественно высокое создание, худое как скелет и сгорбившееся, словно кости его были сделаны из проволоки. Капюшон на его голове свободно спадал, как будто под ним скрывался удлиненный череп крокодила. Сиплое, свистящее дыхание существа было холодным как могила и столь же безжизненным.
Бронн и Тет Дассандра следили за приближением колдунов с явным отвращением.
— Используя в атаке такие противоестественные средства, мы нарушаем правила войны, — сказал Дассандра. Он опустил ладонь на рукоять болтгана, словно решая, не пора ли открыть огонь по ведьмакам.
Бронн пожал плечами:
— Война есть война, и мы пользуемся тем оружием, что у нас есть. — Сам он, однако, не мог скрыть, что его тоже нервирует появление этих нескладных тонких фигур. Хотя все было готово к штурму долины, Хонсю приказал не начинать атаку, пока эти демонические колдуны не сделают свою работу.
— И что такого может варповство, с чем не справились бы наши пушки? — не унимался Дассандра.
— Подождем и увидим.
— Откуда они вообще взялись? Их не было на кораблях, которые летели к Калту.
— А ты это знаешь наверняка, да? — парировал Бронн, начиная уставать от вечных придирок Дассандры. — Ты обыскал все темные уголки на наших кораблях и можешь поручиться, что их там не было?
— Их не было, когда мы захватывали Ультимус Прайм, — уже осторожнее заметил Дассандра. — Где же они были, когда нам пришлось сражаться с целой армией скитариев и боевых сервиторов?
— Лучше спроси об этом самого М’Кара, — посоветовал Бронн. — Я уверен, повелитель демонов с радостью ответит на все твои вопросы.
При упоминании М’Кара Дассандра умолк и стал наблюдать за существами, которые тем временем выстроились в круг. Внутрь круга ввели группу рабов, которые двигались вяло и безвольно, словно лунатики. На их воспаленной коже были вырезаны символы, которые ничего не значили для Бронна, но имели, по — видимому, огромный смысл для колдунов. Рабы упали на колени и, глупо улыбаясь, с готовностью склонили головы. Предводитель колдунов вступил в жертвенный круг, и из-под неровного края рукава выскользнул палец, похожий на клинок, частично из плоти и крови, частично из заточенной стали. Он со щелчком распрямился, как хвост скорпиона, и полоснул по горлу первого раба.
