Глаза Корбилиана широко раскрылись.
— К решительным действиям? Странгарт идет нам на помощь?
— Да. Когда он услышал о судьбе, постигшей Тарока, и о том, как люди Игромма выходили Илассу, то собрал сотню лучших воинов. Ими командует Иласса. Странгарт дал бы и больше, но сейчас ему нужны люди для охраны восточных границ. Иласса и Руан спешат сюда.
— Отличные новости, — отозвался Корбилиан. — А что Ратиллик?
Сайсифер улыбнулась:
— Он тоже с ними, а при нем его волки. Киррикри не говорил с ним, но думает, что тот решил-таки принять участие в войне с востоком. Однако между ними что-то произошло, я чувствую, и я видела это во сне.
Повисло долгое молчание. Каждый был занят собственными мыслями. Больше всех удивлялся всему услышанному Варгалоу. Наконец он не выдержал и спросил Корбилиана:
— Ну, и что же дальше? Как ты собираешься поступить?
Гигант откинулся на спинку скамьи и вздохнул:
— Я не вижу иного выхода, кроме войны. Мы должны объединить свои силы и провести их через Молчаливые Пески на восток. Мне нужен каждый, кто согласится пойти со мной.
Игромм поклонился и сказал:
— Я позабочусь о том, чтобы твое решение стало как можно скорее известно всем Земляным Людям. Уверен, из каждой штольни к тебе поспешат люди моего племени.
— И мы с отцом поедем с тобой, — просто сказала Сайсифер. — А Киррикри со своим народом полетит над нами.
— Гайл? — обратился к нему Корбилиан.
— Ну конечно, и я тоже с тобой, как прежде. Лучшие солдаты из армии Моррика стоят лагерем вокруг крепости. Элберон громко прокашлялся:
— Лично я, как профессиональный солдат, считаю, что это плохо подготовленная авантюра, а не военный поход. Где припасы, где план кампании, где маршрут, я вас спрашиваю? И потом, смешно полагать, будто еще вчера враждовавшие стороны сегодня вдруг начнут успешно работать на общее благо.
— И все же мы должны это сделать, и чем быстрее, тем лучше, — возразил Корбилиан. — Промедление — наш главный враг, ибо восток не спит и готовится к встрече.
— Наверняка, — поддержал его Варгалоу.
— А какую помощь можешь оказать ты? — обратился к нему Элберон.
— Какую пожелаете, — сделал тот широкий жест. — Именем Хранителя. Его распоряжения не станет оспаривать никто. Я и сам уже нажил врагов на востоке, когда воспользовался их помощью для того, чтобы найти Корбилиана, но отказался выполнить данное обещание. И раз уж Омаре грозит смертельная опасность, то я предоставлю своих людей в распоряжение Корбилиана, да и сам пойду под его начало.
«Лжет и не краснеет», — подумал Гайл, а вслух спросил:
— И какова твоя цена?
— Свобода Омары, — не моргнув глазом отвечал тот. — У тебя, надо полагать, тоже цена имеется?
— Безопасности Омары с меня хватит, — усмехнулся Гайл. — Я рад, что мы друг друга понимаем.
Появление одного из стражников прервало начинавшуюся перепалку. Он что-то сказал Варгалоу, и тот немедленно передал его слова Совету:
— Мои разведчики видели Руана. Через час он будет здесь.
— Уже! — поразился Корбилиан.
— Я распорядился, чтобы их беспрепятственно пропустили в крепость, сказал Варгалоу.
— Надо мне пойти присмотреть, чтобы мои люди не перегрызлись с солдатами Странгарта, — предложил Элберон. — Еще вчера они готовы были друг друга на куски резать.
— Киррикри говорит, что Руан уже обсудил это с людьми Странгарта, ответила Сайсифер. — Они не причинят никакого вреда.
— Без сомнения, но мне будет спокойнее, если я напомню своим о том же самом, — с усмешкой ответил Элберон.
— И передай заодно мои слова Оттемару, — крикнул ему вдогонку Гайл.
Элберон кивнул и вышел из зала. Никто из солдат, стоявших на карауле, не пытался воспрепятствовать его уходу: Варгалоу велел своим доверенным людям распространить среди остальных Избавителей слух о том, что Хранитель пригласил к себе на Совет множество людей из разных краев и им дозволяется входить в крепость и выходить из нее, когда заблагорассудится. Так что когда Элберон ввел внутрь цитадели еще одну группу вооруженных людей, никто не стал им мешать, хотя многие удивлялись и провожали вошедших недоуменными взглядами.
Руан и Иласса вместе вошли в зал Совета, и Брэнног был рад, увидев обоих здоровыми и бодрыми. При их появлении у Корбилиана тоже отлегло от сердца, но все же тень беспокойства по-прежнему омрачала его лицо, когда он обратился к Илассе:
— Я глубоко сожалею о том, что случилось с Тароком. Не для этого хотел я использовать силу земли, но лишь для исцеления его ран.
— Разумеется, — ответил тот. — Мне ли не понимать этого, ведь своим спасением я тоже обязан силам земли. — И он широко улыбнулся Игромму. Угловатое лицо подземного жителя озарилось ответной радостью.
Руан посматривал на Варгалоу с опаской.
— Я так понимаю, что мой маленький обман прощен, учитывая все обстоятельства?
Воин Башни негромко рассмеялся в ответ:
— Твой поступок делает тебе честь. Я восхищен присутствием духа, которое ты продемонстрировал в той ситуации.
В это мгновение в зале появился Ратиллик. Он вошел не поднимая глаз, словно мучимый стыдом за прежние ошибки. Никто не выказал радости при его появлении, никто не вскочил с места, чтобы горячо приветствовать его или кинуться ему на шею. Только Корбилиан подошел и встал прямо перед ним.
— Надеюсь, что прежней вражде конец? — тихо спросил он.
— Когда Омаре и впрямь грозит беда, могу ли я оставаться безучастным? Я пойду с тобой и буду помогать, чем смогу, — бесхитростно ответил Ратиллик, хотя в голосе его по-прежнему звучала обида. Чувствовалось, однако, что он принял решение и, чего бы ему это ни стоило, будет следовать ему до конца.
Корбилиан оглянулся по сторонам:
— Я было отчаялся выполнить возложенную на меня задачу, но теперь мне кажется, что дела наши не так уж и безнадежны.
— Гарантии, что мы своего добьемся, тоже пока нет, — молвил Ратиллик хмуро.
— Может быть, и нет. — Гигант обернулся к собравшимся и громко воскликнул: — Так вы согласны следовать за мной?
Все присутствовавшие в зале громкими криками подтвердили свое решение.
— Не забывайте, много людей погибнет в этой войне.
Тем временем Ратиллик, не обращая особого внимания на происходящее, погрузил руку в складки своего плаща, извлек оттуда целый рулон потрепанных пергаментов и положил его на стол.
— Вот карты, которые ты просил, — произнес он, пристально глядя на Киррикри. — На них показан весь путь до Молчаливых Песков и через пустыню. Но за ее восточным краем бумага пуста.
