На взгляд Джереда, основные красоты лежали на юге. Равнины с вереском и высокой травой, продуваемые преобладающими восточными ветрами, сменялись пологими лесистыми холмами, усыпанными небольшими поселениями, отдельными фермами и виллами ушедших на покой богачей Адвокатуры.
Он хорошо знал эти места. Тут легко было целиком погрузиться в охоту и рыбалку или просто в прогулки по лужайкам и берегам покрытых солнечной рябью озер. Джеред и сам планировал начать строить здесь виллу лет через десять, чтобы завершить строительство к тому моменту, как он перестанет быть сборщиком. Ему полагалось бы войти в политическую структуру Адвокатуры, но эта перспектива внушала отвращение. Казначей не любил ни толпы, ни придворных угодников. Отставка и тишина казались неизмеримо более привлекательными. Если, конечно, рассчитывать на то, что к моменту его отставки Конкорд еще сохранится.
— Ты уже присмотрел себе землю? — спросил Васселис, угадав его мысли.
Джеред указал на полосу долины, которая, как он знал, заканчивалась широким участком с превосходной рыбалкой.
— На северном склоне над озером Фристос. Хорошие пастбища для моих коней и лучшие виды во всем Карадуке.
— И можно добывать мрамор и везти вверх по реке из Гленхейла. Чудесное место, хотя я не соглашусь с тобой насчет видов. Наверное, они все-таки на втором месте.
— Если, конечно, там все не разграбят и не сожгут к тому моменту, как я дам отдых своим старым костям, — проговорил Джеред, удивив самого себя серьезностью тона.
Васселис искоса посмотрел на него, хмурясь под широкополой шляпой.
— Ты чересчур драматизируешь.
— Да неужели? — резко бросил Джеред. С того вечера в Эсторре его уважение к Васселису очень сильно уменьшилось, и пережитое разочарование по-прежнему причиняло боль. — И на чем ты основываешь это предположение?
— Я все-таки регулярно езжу в Эсторр, Пол.
— Но ты не видишь того, что видят сборщики.
— Так просвети меня.
Будь он проклят, этот человек: он все понимал!
— На нас идет сильное давление. Победа в Царде отнюдь не гарантирована, несмотря на присутствие нескольких отличных генералов и испытанных в боях легионов. Продвижение фронта на границе Омари и Дорноса полностью остановилось. К этому надо добавить необходимость нашего военного присутствия в Тирронском море, в Горнеонском заливе и в Великом Северном океане — и станет ясно, что силы наши слишком напряжены. Набеги на Атреску и Госланд серьезно подрывают верноподданнические чувства и настроения. Гестерн также подвергается все большему давлению. И в довершение всего Юран никак не может справиться со своими внутренними неурядицами. Когда-нибудь нам сильно набьют морду — если не сделают чего-нибудь похуже. И что тогда? Одно можно сказать определенно: игры — это не решение.
— В этом мы с тобой едины. Цард силен и стоек, а у нас почти нет нормальной защиты, — добавил Джеред, для которого явилось облегчением высказать то, что не пожелали слушать в Эсторре.
— Защиты от чего?
— От серьезного поражения.
— Это смелое и пугающее высказывание, если учесть, что исходит оно от тебя, — заявил Васселис с суровым видом.
— Ты не был в Атреске или в Царде.
Наступила пауза.
— Так это действительно серьезно?
— Ты видишь, что я улыбаюсь, маршал?
— Нет, — откликнулся Васселис — Не вижу.
Джеред не рассчитывал на такой поворот. Настроение испортилось как раз в тот момент, когда он сам начал успокаиваться. Казначей некоторое время молчал.
— Как скоро мы его увидим?
— Что?
— Вестфаллен, конечно.
— Извини. Я задумался. — Васселис почесал голову под шляпой. — Теперь уже совсем скоро. Поднимемся на следующий холм, и он будет лежать внизу, воплощение красоты и безмятежности, каким, безусловно, и является.
Джеред увидел, что глаза у Васселиса заблестели, и почувствовал, как его лицо согрела улыбка.
— Есть ли что-нибудь, что ты любишь больше этого якобы несравненного города?
— Не считая жены и сына? На самом деле нет. — Маршал-защитник негромко засмеялся, позволив себе расслабиться. — Ты ведь там ни разу не был, правильно? Всегда посылал подчиненных, несмотря на все мои советы.
— Возможно, меня всегда тревожило то, что прячется под поверхностью, — отозвался Джеред, пытаясь понять, всерьез ли он это сказал.
— Можешь не тревожиться, — заверил Васселис.
— В этом еще надо убедиться. — Джеред протер запорошенные пылью глаза. В долине, по которой они поднимались, небо отличалось поразительной синевой, а в воздухе царили жара и безветрие. — Сколько я не был в Кирандоне?
— Пару лет или что-то около того, — ответил Васселис.
— Могу поклясться, что за это время твой сын стал вдвое выше.
Казначей посмотрел на Кована, который ехал и беседовал с его группой расследования. Нетта предпочла закрытый экипаж, защищавший от жаркого солнца. Кован ехал с ними не просто ради отдыха. Он был полезным свидетелем — и, как понимал казначей, возможным участником заговора. И его мать тоже.
— Обещай, что найдешь время устроить с ним учебный поединок, — попросил Васселис. — И не надо его недооценивать. Сейчас он входит в десятку лучших в Кирандоне, а ведь ему всего семнадцать.
— Буду рад. Мне не мешает попрактиковаться.
— На каком ты сейчас месте?
— Ну, после этих игр я буду нигде, но сейчас я третий, — проворчал Джеред. — В последнее время у меня нет возможности участвовать в поединках. Слишком много дел вне Эсторра.
— Третий? Наверное, вам все-таки лучше не биться. Я не хочу, чтобы ты ему что-нибудь повредил.
— Обещаю быть нежным и ласковым.
— Это нечто новенькое.
Они замолчали. Кони преодолевали последний участок подъема. Джеред почувствовал, как появляется ветерок, и ощутил в воздухе запах моря. Васселис натянул поводья и остановился.
— Ну, вот мы и приехали, — объявил он. — И попробуй сказать, будто я преувеличивал.
Маршал не преувеличивал. Вестфаллен был прекрасен. Начиная с рыбацких баркасов в заливе и кончая потрясающим водопадом. От золотистого песчаного пляжа и до белоснежных домов, построенных вокруг форума и фонтанов. От полей, где колыхалась пшеница, и буйно росли овощи, до водяной мельницы, чье тихо шлепающее колесо задавало медленный ритм жизни. Он был прекрасен, как на картине. Казалось невозможным поверить, что ересь, о которой рассказал Васселис, действительно растекается по этим мощеным улочкам и пропитывает каждый камень.
Его отряд подтянулся на холм, и Джеред посмотрел направо. Ему придали всего двоих людей, но самых лучших. Капитан Арков входил в личную охрану Адвоката, и его едва удалось оторвать от семьи и всех обязанностей. Он будет смотреть на все скептическим взором, не замутненным религиозными идеями. И еще мастер-инженер Адвоката, беспокойный стареющий гений Орин Д'Алинниус. Джереду необходим взгляд ученого и инженера, а лучшего в Конкорде не было. Если не считать Рована Неристуса, которого Роберто держал при себе в Царде.
