Четыре имперских машины, выбрасывая перед собой яркий свет фар, отправились в ночь.
82 км к востоку-северо-востоку от Готенца, Восточная Вестиче, 13:09 по местному времени (10 ч 38 мин до уничтожения планеты)
Они вернулись на шоссе примерно в шестидесяти километрах южнее брошенного селения у пика Гормана. Беженцев видно не было. Возможно, местные поняли, что не сумеют добраться до Банфри вовремя, и решили умереть дома. Или, возможно, они уже ушли. Вульфе надеялся, что их отсутствие не было знаком чего-то более неприятного.
Шоссе резко уходило вниз, спускаясь в глубокий каньон из песчаника, известный как канал Луго. Вульфе ехал наверху в башенке, теплый ветер трепал его лацканы, когда он оглядывал окрестности в поисках опасности. По обе стороны вверх уходили крутые склоны песчаника. Вульфе залюбовался природной красотой места, восхищённый в основном богатством и разнообразием оттенков цвета каменистых пластов.
Но от него, конечно, не ускользнуло и то, что каньон был идеальным местом для засады. Сообщений о том, что орки забрались так далеко на север, не поступало, но он всё равно приказал экипажу оставаться в полной готовности. Сержанты Коль и Штрайбер, он видел, тоже были встревожены. Оба сидели в башенках, вглядываясь сквозь магнокуляры в каменистые выходы горных пород по сторонам.
Решив последовать их примеру, Вульфе нырнул в башенную корзину за своими магнокулярами. Пока он там возился, на вокс-панели замигала лампочка. Сержант Коль.
«Вульфе», — сказал он, — «мы уже довольно далеко от районов пролёта космических патрулей».
— Я знаю, Коль. Ты это к чему?
«Я это к тому, сержант, что «Прощальная молитва» тут единственная машина с приличной вокс-антенной. Не было ли там, случайно, каких-нибудь новостей от разведки из штаба полка?»
Хороший вопрос, но ответ не столь удовлетворительный.
— Новостей никаких, — ответил Вульфе. — Если у них будет что сообщить, они с нами свяжутся. Но ты сам сказал: мы вне зоны патрулирования. У истребителей сейчас хватает забот охранять лифтеры. Я думаю, нам стоит забыть о свежих сводках воздушной разведки.
Коль помолчал. Затем через секунду отключился.
Хотя танк Вульфе мог похвастаться экипажем из шести человек, только двое делили дискомфорт башенной корзины с командиром. Висс и Зиглер сидели от него на расстоянии вытянутой руки: спины прямые, глаза прижаты к приборам, обшаривая местность на предмет возможных неприятностей. Вульфе надеялся, что Гарвер и Хольц так же бдительны в утробах своих тесных и душных спонсонов. У Мецгера впереди, в отсеке водителя, было места побольше остальных, но ненамного.
Интерком танка, обычно переполненный грязными шутками и грубыми подначками во время долгих переездов, был тих, если не считать фонового шипения белого шума. Молчание говорило Вульфе о том, как напряжён экипаж.
Достав магнокуляры, он как раз собирался выбраться обратно наверх, как услышал чьи-то слова:
«Останови танк».
Сначала он решил, что ослышался. Голос, прозвучавший из наушников, был не более чем шёпотом, почти заглушенным фоновым рокотом двигателя.
— Что это было? — спросил он в вокс.
— Что было что, сэр? — спросил Висс.
«Останови танк», — снова прошептал кто-то, на этот раз отчётливее.
— Не останавливать долбаный танк! — рявкнул Вульфе. — Кто это сказал, чёрт подери? Хольц, ты?
«Не вините меня, сержант», — ответил Хольц. — «Я ничего не говорил».
— Гарвер? — потребовал Вульфе.
«Это не я, сэр».
Вульфе положил руку на плечо Зиглера и полуразвернул того на сиденье:
— Зиглер, это ты только что потребовал остановить танк?
— Никак нет, сэр, — ответил заряжающий, категорически мотая головой.
Вульфе никогда не слышал, чтобы Зиглер врал. И не думал, что тот решил начать сейчас.
— Кто сказал остановить танк? Один из вас сказал, Глаз вас подери! Признавайтесь!
«Вы хотите, чтобы я остановил танк, сэр?» — в явном замешательстве спросил Мецгер.
— Нет, во имя Трона! Держи её прямо, на пятой.
«Я не слышал, чтобы кто-то сказал остановиться, сэр», — сообщил по воксу Гарвер.
— Я тоже, — сказал Висс.
Теперь они звучали встревоженно. Вульфе напугал их. На него было непохоже, чтобы он так нервничал и уж тем более слышал голоса.
— Когда мы вернёмся на базу, — пообещал им Вульфе, — я проверю журнал вокса. Тогда мы посмотрим, кто из вас, умников, решил посмеяться.
Нахмурившись, он полез обратно в командирскую башенку. То, что он увидел, едва подняв глаза над краем люка, заставило кровь заледенеть в жилах и шарахнуло таким приступом страха, что Вульфе выронил магнокуляры.
Они с лязгом грохнулись на дно башни.
Впереди на дороге стояла жуткая, невероятная фигура, выставив руки ладонями от себя, сверхъестественно прозрачная, несмотря на яркий солнечный свет.
Боршт!
Тёмные провалы глазниц встретились с глазами Вульфе, и в голове, заглушая все остальные звуки, загрохотал голос:
«Останови танк!»
Палец Вульфе метнулся к клавише микрофона:
— Остановить долбаный танк! Полный стоп! Полный стоп!
Мецгер ударил по тормозам, повинуясь приказу, и Вульфе кинуло вперёд, шарахнув рёбрами о край люка. Он сморщился от резкой вспышки боли. А когда секундой позже открыл глаза, от фигуры старого друга не осталось и следа.
— Долбаный Золотой Трон! — ахнул Вульфе.
Из наушников наперебой зазвучали перепуганные голоса:
«Что случилось, сэр?»
«Где они, сэр? Я не вижу целей! Повторяю, не вижу целей!»
«Укажите направление, сержант!»
Вульфе упал обратно на сиденье, трясущийся и напуганный до смерти. «Нет, — думал он. — Ни за что. Это нервы. Это не Боршт. Это не может быть он. Это я. Я должно быть сломался. Это стресс. Это проклятая спешка. Это…»
Вокс-панель яростно перемигивалась вызовами от других машин. Рефлекторно Вульфе ткнул пальцем в общий канал группы.
«Ты что там творишь, варп тебя дери, Вульфе?» — орал сержант Коль. — «Ты, чёртов придурок! Если бы мой водитель не был настороже, мы бы уже по уши въехали тебе в выхлопные трубы!»
«Почему вы остановились, сержант?» — требовала старшая сестра Дессембра.
Вульфе не знал, что ответить. Он онемел. Он сидел неподвижно, с широко раскрытыми от страха и замешательства глазами. Зиглер и Висс таращились на него в сильнейшем смятении. Он заставил себя ответить на гвалт, несущийся из вокса:
— Мне… Мне показалось, что я увидел что-то, — произнёс он, — но оно уже исчезло.
«Что ты увидел?» — спросил сержант Штрайбер.
— Я не знаю, чёрт возьми!
