Кульминацией и важнейшим эпизодом кампании Сайбона на Западных равнинах стала операция, проведенная на девятый день боев. Просочились новости о взятии Скалии и улья Боруна.
Воодушевленный этими известиями и получивший подкрепления с десантом четвертой волны вторжения (шестой и седьмой дни), Сайбон развернул свои бронетанковые колонны к Освященному Эстуарию[27] и сблизился с силами Магистра Квалла в проходе, ведущем к долине Восхождения. После шестнадцати часов отчаянного сражения, при поддержке легионов Титанов, Сайбон захватил Высокий Подъем и объявил Западные равнины находящимися под юрисдикцией Империума.
На восьмой день наступления яростное сопротивление врага в Балополисе начало ослабевать. Не смотря на все трудности, Макароту удалось собрать свои рассеянные силы в мощное ударное копье и направить его на упорно обороняемые противником центральные районы. Сражение было столь напряженным, что даже те, кто участвовал в нем, не могут толком, в деталях рассказать о том, как оно протекало. "Большинство людей знали только то, что происходило в непосредственной близости от них", — писал один из Гвардейцев — "среди огня, грохота и суматохи мир человека сжимался до нескольких метров вокруг него. Немногое можно было увидеть и немногое узнать, кроме смерти".
Было ли у Макарота более полное понимание ситуации неизвестно. Естественно он был в самой гуще битвы и трудно представить, что он как-то мог охватить взглядом поле битвы или свести воедино обрывки сообщений для получения общей картины. Можно предположить, что Макарот основывал свои приказы на поле боя, скорее, на интуиции, нежели на получаемых им данных. В своей дальнейшей карьере Макарот показал себя командиром, доверяющим своим собственным инстинктам и уму, и часто пренебрегающим данными утверждавшими обратное.
Ранним утром девятого дня силы Макарота прорвались через скопления хлоринового газа, выпущенного врагом, и приступили к штурму центральных районов. К концу дня Балополис превратился из поражения в неожиданную победу для Империи, а Макарот определенно стал командиром, которого следовало воспринимать всерьез.
Высокий дворец
Слайдо получил вести об успехе Макарота на десятый день, в начале своего финального наступления на Олигархию. По свидетельству очевидцев он " онемел от великого восхищения". Теперь горькая цена взятия Болхоута была очевидна и для него. Он выглядел "усталым и обреченным", — говорил один офицер — "как если бы груз множества миров висел над ним". "Я никогда не видел его таким изнуренным", — подтверждал другой — "в его глазах всегда горел огонь, а теперь они казались давно погасшими".
Но, похоже, кое-какой огонь еще сохранился. Когда полковник Хелмуд из Прагарских полков заметил воителю, что "Дворец будет нашим сэр, но за это придется заплатить несколькими тысячами жизней", Слайдо воскликнул: "Начните с моей!", схватил свой энергетический меч и повел первую волну атаки, прежде чем кто-либо смог разубедить его.
Жестокие перестрелки шли на крытых галереях и в залах некогда величественного дворца, включая одну особенно упорную стычку в Водяном саду, которая продолжалась четыре часа. Слайдо мог быть серьезно ранен во время этой фазы боя — мечом или пулей в живот, но тогда этого никто не заметил. Заметили эти ранения лишь позже, когда медики осматривали Слайдо уже бывшего при смерти.
Он не выказал никаких признаков слабости.
Часто пишут, что Слайдо и Надзибар встретились лицом к лицу, ибо им суждено было сойтись в бою. Но, скорее всего Слайдо сам активно искал Архонта, движимый единственным желанием уничтожить свою немезиду. Вполне возможно, что Надзибар (который к тому времени понимал, что война проиграна, а бегство невозможно) также желал свести счеты и получить шанс перед смертью нанести мощный удар по боевому духу Крестового похода.
К восемнадцатому часу десятого дня, когда Серебряная Гвардия, пехота Кольстека и тяжелая артиллерия Элитора удерживали позиции в Колледже Знаний, а Гирканцы прикрывали его позиции с флангов, находясь на лестнице главного вестибюля, Слайдо и его командное подразделение встретились с Архонтом и его элитными телохранителями у За¬падного палисадника.
Воитель и нечестивый Архонт сошлись в поединке, оказавшимся настолько яростным, что "большинство просто вытеснило из зала его напором". Этот поединок продолжался шесть (по другим источникам одиннадцать) минут. Слайдо избрал наступательную тактику, наращивая давление на противника. Прорываясь через оборону Надзибара, он получил две смертельные раны, которые каким-то образом сумел превозмочь и нанести, наконец, противнику фатальный удар.
Умирая, Архонт повалился на спину, а его культисты заполнили палисадник, пытаясь унести его в безопасное место. Бойцы Имперской Гвардии прорвались через эту толпу, убив многих культистов (многие враги просто перестали сражаться, впав в отчаяние и не переставая рыдать). Воитель Слайдо был найден лежащим на мраморном полу Западного Атриума — он находился при смерти.
Не было никаких сомнений в том, что медицина не в силах ему помочь: некоторые из его серьезных ран были нанесены культистами Архонта, пытавшимися вырвать последнего из хватки Слайдо. Говорят, Слайдо был найден сжимающим статуэтку Святой Саббат, хотя это может быть апокрифом.
Уцелевшие телохранители Слайдо взяли штурмом палисадник, перебив всех, кого смогли найти. Труп Архонта Надзибара был позже обнаружен у основания Следов Плутократа среди груды истерзанных тел. Люди Слайдо без разбора убивали бегущих культистов. В числе убитых оказались и носители паланкина. Их ноша была идентифицирована уже после окончания этих событий.
«Со мной покончено, но дело мое не окончено»
Приписывается Слайдо, на смертном одре.
Слайдо прожил достаточно долго, чтобы увидеть закрепление победы на Болхоуте, хотя отдельные столкновения и усилия по умиротворению продолжались еще довольно долгое время. Его опасения относительно того, что он может не увидеть очищение всего региона Миров Саббат оказались правдивыми. Хотя многие, кто был тогда с ним, сообщали, что он шел на смерть абсолютно спокойным и отстранённым, как будто был полностью готов к ней.
Возможно, еще больше чисто эзотерических элементов было просто выдумано. Некоторые говорят, что Слайдо придавал такое значение так называемому "указующему персту Святой", что постоянно советовался с Таро и жрецами. По сведениям, по крайней мере, двух серьезных источников, Слайдо и в самом деле действительно был орудием духовных сил и не только знал, что его смерть предрешена, но еще в 756 ему было известно, что это произойдет именно на Болхоуте. Можно предположить, что во время битвы за Болхоут Слайдо не столько волновала его собственная судьба, сколько личность того, кто станет его наследником. Если Слайдо действительно ожидал в эти последние часы " знака свыше", то это могло бы объяснить его практически неподобающее доверие Макароту. Однако, скорее всего, Слайдо осознавал, что непредсказуемость сражения может стать причиной его гибели, и не хотел оставлять Крестовый поход разобщенным. Для достижения победы нужно было приложить огромные силы, и только сильный лидер мог сделать это.
