Ягер прикрыл глаза, вспоминая время, когда еще ребенком впервые услышал эту историю. Следующая часть была его самой любимой и вдохновляла его во время учебы в Схоле Прогениум и во время летной подготовки на Бакке. Она вдохновила его на летную карьеру, и в те времена, когда было особенно трудно, Ягер про себя повторял её. И всякий раз это придавало ему сил, чтобы преодолеть возникшие трудности.
Другие экипажи закончили предстартовую подготовку, и подошли послушать речь командира. Теперь все двадцать девять человек стояли перед ним, вслушиваясь в его слова. Глубоко вздохнув, Ягер продолжил рассказ.
— Спикировав вниз на своих огромных крыльях, Имперский Орел схватил Змия Хаоса своими огненными когтями и поднял его высоко в небеса. Очень долго они летели. «Зачем ты напал на меня?» — спрашивал Змий Хаоса, притворяясь невинным и несведущим.
«Ты взял то, что принадлежит мне,» — отвечал Имперский Орел. — «И извратил своей тьмой настолько, что он стал не настолько благородным, гордым, чтобы выполнять свое праведное предназначение. За это преступление тебе не будет пощады.» И Имперский Орел бросил Змия Хаоса в бездонную темную яму, что была Оком Ужаса, приговорив его на вечное заключение, агонию и мучения за то, что он сделал с молодым Орлом.
Выдержав драматическую паузу, Ягер заметил, что эта старинная история возымела должный эффект на собравшихся людей. Теперь они слушали его увлеченно, ловили каждое слово, и, что более важно, верили всему, что он хотел сказать им. Его чувство гордости вдохновляло их, вселяя чувство уверенности. Они были готовы следовать за ним.
— Имперский Орел вернулся к своему отпрыску, — продолжал Ягер. Его пылкий взор останавливался на каждом присутствующем по очереди.
— Ты совершил великую ошибку, — сказал Имперский Орел. — Настолько большую, что я не могу ничего исправить, могу лишь наказать виновного. Сделанного не исправить. Ты мой ребенок, но я не могу оставить тебя в живых, настолько извращенного и злобного.
Молодой Орел посмотрел на Имперского Орла и его врожденное благородство пробилось сквозь грязь лживого предательств Змия Хаоса.
— Я понимаю, о великий Имперский Орел, — и молодой Орел запрокинул голову, подставляя грудь Имперскому Орлу.
Одним взмахом огненных когтей Имперский Орел вырвал сердце из груди молодого Орла и превратил его в прах — никто не может жить после того, как его коснулся Змий Хаоса, даже дитя Имперского Орла.
Сэйл, стрелок-подхалим, разразился восторженными аплодисментами; некоторые мрачно улыбнулись в знак признательности, остальные ждали объяснений в почтительной тишине.
— Мы и есть когти Императора! — голос Ягера был силен и наполнен убеждением, и правая рука непроизвольно приняла форму хватающих когтей. — Поскольку наш корабль называется «Божественная Справедливость», мы обязаны быть орудием мести Императора. Безжалостным, беспощадным, приносящим лишь быстрое правосудие и верную смерть!
«Быстрое Правосудие, Верная Смерть» было девизом эскадрильи, и сказанное так уверенно, с таким вдохновением, оказало поразительный эффект на команду. Ягер видел на их лицах такое предвкушение, стремление в бой, какого раньше не было. Они гордились собой, впервые за все годы.
— Итак, кто мы? — закричал Ягер, поднимая сжатый кулак.
— Быстрое правосудие, Верная Смерть! — ответили двадцать девять глоток.
Эхо заметалось по взлетной палубе, заставляя экипажи других эскадрилий удивленно оборачиваться. Ягер улыбнулся, его сердце бешено стучало.
— Чертовски верно! Дадим врагу почувствовать вкус когтей Императора!
* * *
Ягер посмотрел в окно кабины и усмехнулся, увидев остальные самолеты эскадрильи, летящие вдоль корпуса корабля, за каждым тянулся четыреххвостый след плазмы. Оружейные камеры «Божественной Справедливости» медленно открывались, обнажая батарею за батареей массивных лазерных орудий, электромагнитных пушек и плазменных излучателей. Потрясающая огневая мощь, способная стереть в пыль целый город.
Комм-линк в шлеме Ягера с треском ожил:
++ Истребители «Гром» эскадрилий «Стрела» и «Шторм» в точке сбора. ++ знакомый голос Летного Командира Декстры донесся из металлической решетки коммуникатора дальнего действия.
Ягер щелкнул по медной руне передачи на панели комм-линка слева от себя:
— Рад тебя слышать, Джез. Занимай десятую позицию в ромбе позади нас.
++ Принято, «Раптор Лидер».++
Как только маленькие истребители заняли свои эскортные позиции вокруг эскадрильи бомбардировщиков, Ягер прибавил скорость, выдвигая самолет на острие V-образного строя «Мародеров». Судно мчалось над носом крейсера, похожее на искорку света на фоне огромных торпедных туннелей.
Ягер послал отчет:
— Мостик, это «Раптор Лидер». Формирование закончено, к атаке готовы; ожидаем данных по цели, во имя Императора.
Берханд поднял вверх большой палец, показывая, что с «Божественной Справедливости» получена информация по цели и хриплым голосом сообщил Ягеру детали по внутренней связи.
— Эта точка в задней части скитальца, где-то возле двигателей. Не могу сказать, что это точно, слишком далеко.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что я сказал, сэр. Здесь только координаты, нет деталей по типу цели, в примечании сказано, что траектория атаки на ваше усмотрение.
— Очень хорошо. Сообщи мне, как только будут дополнительные данные.
Ягер переключился на канал эскадрильи:
— Внимание, «Рапторы», это реальная обстановка. Никаких споров, скулежа и сваливания. Я не допущу, чтобы кто-то из вас был виновником моей смерти и ваших товарищей. Мы здесь, чтобы взорвать всё именем Императора, и это то, что мы чертовски хорошо сделаем!
Ягер улыбнулся, услышав в наушниках смех членов других экипажей. Откинувшись на спинку кресла, он начал расслабляться. Это хотелось бы сделать до того, как они окажутся в зоне действия многочисленных оборонных систем скитальца, поскольку он был уверен, что два часа напряжения ослабят его реакцию, не говоря уже о нервах команды. Чтобы занять себя чем-то, Ягер еще раз провел предбоевую проверку. Пробежав взглядом по кабине, он проверил всё визуально. В армированной обшивке кабины не было ни одной трещины или царапины. Толстые рукава кабелей, идущие от панели управления во всех направлениях, казались неповрежденными, без разрывов изоляции и перекручивания. Стрелки манометров давления двигателей уютно расположились в зеленой зоне, и показания остальных многочисленных циферблатов, приборов и счетчиков показывали, что всё в норме. Ягер проверил управление полетом, обеспокоенный жесткостью, которую он ощущал при движении рулевой колонки. Несколько мягких поворотов и вращений показали, что всё прекрасно, рассеивая подозрения Ягера.
