Вот теперь точно всё проверено и можно выдвигаться.
Покинув рубку, я перешел в жилой отсек, где меня в очередной раз передёрнуло от открывшейся картины. На миг представив, что всю следующую неделю придётся провести главным образом в скафе, я с тоской вспомнил тесную душевую родного буксира. Простой бюджетный 'ионный чистильщик', построенные по принципу 'драй-клин', но, сколько приятных минут он мне доставил. Сутками, не вылезая из скафа, поневоле начинаешь ценить простые человеческие радости. Тем более что от долгого пребывания в пустотной одёжке, у меня начинало жутко зудеть всё тело. И чем дальше, тем больше. Производители дешёвых моделей скафандров частенько экономили на комфорте пользователей своей продукции. Впрочем, как и конструктора спас-ботов. Как не печально констатировать, но на шатле душевой не было. Жлобы…
— Брехло, за старшего. Никого не впускай. Дверь не открывай. Баб не привечай. Пыль вытирай, — тьфу, ну вот, стихами заговорил. Точно нервы шалят.
Старательно глядя под ноги, дабы не напороться на остатки крепежа, я с грацией гиппопотама переместился в сторону шлюза. Вот и бронированная диафрагма, скрывающая маленькую переходную камеру. Ввожу код и подтверждаю команду на разблокировку. Отказ. Повторный набор. И снова отказ. Не понял?…
— БК, в чем причина отказа на открытие створок шлюза?
Приказ пилота: блокировка шлюза в связи с угрозой вторжения. Отрабатывается протокол безопасности (ПБ) номер 31 БИС.
Прим. Уточнить степень агрессивности объектов с кодовым обозначением 'Баб'.
— Да когда я такую ересь мог приказать? А-а… Ну да… Тьфу на тебя, тупая железяка. Отмена протокола безопасности 31 БИС. Вывести перечень доступных ПБ на экран скафандра.
Чёрт, а ведь за малым не лажанулся. Враги кругом, а я в пустоту как на прогулку собрался.
Просмотр списка и краткого содержания ПБ не занял много времени. В принципе ничего нового — гражданские аналоги военных протоколов, которые нас заставляли заучивать в УКРе. Останавливаюсь на ПБ номер четырнадцать — 'Проведение текущего ремонта в зоне боевых действий' и даю команду на его активацию. Теперь общение с БК будет происходить в максимально защищённом режиме. Плюс, добавлен резерв вычислительной мощности на сканер, с целью более детального анализа окружающей обстановки. Возможности у цивильной техники не ахти, но всё же. Несколько выигранных секунд вполне могут спасти мне жизнь.
Команда на открытие шлюза, и на этот раз всё проходит в штатном режиме — бронированные створки втягиваются под обшивку, освобождая путь наружу. Два шага вперед. Герметизация. Стабилизация давления. Подтверждение на открытие внешнего люка. И…
И, как в самый первый раз, у меня перехватило дыхание. Мощь и величие космоса воткнулось в сетчатку и попыталось взорвать мозг. Глядя на бесконечные просторы вселенной, чувствуешь себя таким… таким… таким…
Укол инъектора и побежавшая по кровеносным сосудам химия помогает прийти в себя. Тьма мне в вены! И вот так каждый раз. Стоит только выйти в открытый космос, и я впадаю в ступор. Что не говори, а страшно до усрачки. Впрочем, ничего критичного в этом нет. Это как входить в ледяную воду — пять минут адаптации, и организм придет в норму. Плавали — знаем.
Вдох-выдох, вдох-выдох…
Решительно оттолкнувшись от обшивки, я медленно поплыл вдоль корпуса лодки в сторону двигательного отсека. Для начала хотелось оценить повреждения своими глазами. Перечень неисправностей, подсунутый Брехлом, почему-то не внушал доверия.
А посмотреть, действительно, было на что. Сухим цифрам, бегущим по плазменной панели, никогда не передать завораживающую красоту высокотемпературных подтеков на обшивке шатла или ту опасность, которую представляют покрытые кристаллами льда отверстия от поражающих элементов 'Завесы'.
Только сейчас, глядя на разодранную в лохмотья обшивку двигательного отсека, я понял — в какой жопе побывал. Работая на свалке, мне уже приходилось видеть такие повреждения снаружи корабля, и, честно сказать, я до сих пор пытаюсь забыть то, что обычно находил внутри.
Кстати, вот и корма нарисовалась. Сразу бросается в глаза пустота на месте четвёртого маневрового. Лишь оплавленная силовая ферма стабилизатора намекает на то, что я чёртов везунчик. Остальные двигатели вроде на месте. Вот только первый и второй изрядно покрыты копотью, и местами похожи на дуршлаг. Сквозь дыры внешнего кожуха можно без проблем изучать устройство топливной системы. Зато на третьем ни царапинки — повезло, что он был прикрыт от огня пирата корпусом шатла.
Эмоции в сторону — пора приниматься за работу. И начну я, пожалуй, с двигателя номер два, потому как лючок, скрывающий его электронную начинку, находится прямо у меня под носом.
В идеале, для наибольшей эффективности 'Октопуса', с ним нужно работать через интерфейс нейросети. Но, так как я натурал, то приходиться всё делать по старинке — ручками. В полной мере задействуя комм-ридер и процессор скафандра. Разница в производительности получалась пусть и большая, но не критичная. Тем более что у меня было время наработать приличную практику.
Верхние манипуляторы ощетинились инструментами и метнулись в сторону обшивки корабля. Спустя минуту бронелючок сдался и открыл доступ к нежным внутренностям. Присоединив встроенный в 'Октопус' тестер к системному блоку двигателя, я получил возможность сравнить полученные от БК данные с реальной картиной… Хем, а что, почти полное совпадение. Результаты некоторых параметров оказалась слегка смазаны, зато всё остальное было в пределах допустимой погрешности.
Смена локации. Короткий перелет в сторону первого двигателя, и все операции повторяются. Причём практически с аналогичным результатом. Надо же, а Брехло оказался не таким уж и брехлом, хе-хе.
Результаты тестирования подтвердили первоначальный прогноз. Несмотря на то, что он дважды горел, ремонт второго двигателя выглядел более многообещающе. Мне вполне по силам восстановить целостность перебитых энергоканалов (основного и дублирующего). Именно это и было главной причиной отключения двойки. Весь вопрос в расходниках.
А вот к двигателю под номером один, как оказалось, лучше было вообще не приближаться. Помимо убитых каналов, поражающие элементы 'Завесы' разрушили рабочую зону силовой установки, и она слегка фонила. Визуально локализовать утечку активного вещества не удалось, что говорило о её незначительности. Но, тем не менее, я был вынужден отдать команду на запуск процедуры полной консервации двигателя. Оставлять за собой лишние следы, было не в моих интересах.
