— Нам надо воспользоваться этим каналом, — пояснил император. — Зацепить оттуда Кеноби. Или того, кто себя за него выдаёт.
— Смысл?
— Сначала зацепим, а потом смысл в этом искать будем, — проворчал император. Он стал совершенно домашним, что означало, что окончательно согрелся. — Энергетика из того мира велика, найти применение всегда можно… И, — он лукаво улыбнулся, — просто по-человечески, Вейдер. Если это всё же Кеноби. Ну, разве ты не хочешь просто посмотреть в бледную физиономию этого мерзавца и сказать: не вышло! Не улыбаться вам больше вашей мерзкой улыбочкой, мой дорогой учитель! Ни мне, ни сыну. Спорю, на его лице будет только одно: бежать, бежать… Ну, а если это не совсем он… Что же. Мы встретимся ещё с кем-то. И, возможно, это будет гораздо полезней… — император стал очень собран и деловит. — А знаешь ли, пока мы с тобой тут лясы точим… Шёл бы ты, Вейдер, к сыну прямо сейчас. Пока наш джедай или кто там ещё не успел испариться в мире Силы. Такие каналы, конечно, не рвут за пять минут, но что-то подсказывает мне, что наш старый знакомый сейчас усиленно пилит мостик между мирами. Останови его в его труде. Сейчас.
— Я… — Темный лорд дёрнулся, потом с досадой посмотрел на свои плечи. — Без плаща я чувствую себя…
— Так я тоже пойду, — император поднялся и легко сбросил с себя чёрный плащ ученика. Протянул ему обеими руками. — Я же не в тронном зале собираюсь жить. Апартаменты поуютней мне тоже, как-никак, построили. А гвардейцы меня проводят… Ты его всё равно одной рукой не пристегнёшь, — сказал он, глядя на попытки Вейдера восстановить свой плащ на плечах. — Пригнись. Нет, повернись спиной и встань на ступеньку ниже. Вот так, — он ловко щёлкнул застёжками. — Теперь можешь отправляться и пугать окружающих дальше. И, пожалуйста, в конце дня не забудь починиться.
— А также выпить перед сном стакан молока, — проворчал Вейдер. — Вы ещё посоветуйте мне есть по утрам манную кашу.
— Овсяную, — хмыкнул Палпатин. — Она полезней.
Они посмотрели друг на друга.
— Большую проблему надо решать по частям, — наставительно сказал император. — Иначе она придавит себя своей величиной и ты не сможешь сделать не шага. Иди к Люку и попытайся вытащить джедайскую морду на этот свет. Расскажешь о результатах. А пока, — он сделал шаг с возвышения вниз, — можешь проводить меня до двери.
Тёмный лорд вошёл в медицинский отсек широким шагом. Бледное вскинутое на него лицо сына. Не менее бледное лицо единственного человека-медика, у которого ампула для инъекций чуть не раздавилась в ладонях. Единственно нормально реагирующие на него медицинские дроиды.
Конечно. Это же не армия, где к нему привыкли.
Перед дверями лаборатории стояли два гвардейца. Они пропустили его. Он остановился рядом с ними на минуту, чтобы сказать:
— Император требует, чтобы пока Скайуокера охраняли только люди из Алой гвардии. У парня есть особые способности. Штурмовики потому не надёжны. Для подтверждения приказа свяжитесь с императором.
Теперь он был здесь. Взгляда на сына было достаточно, чтобы понять, что мальчишка скорей психологически раздавлен, чем серьёзно пострадал.
Превосходно.
— Свободны, — сказал он медику. — Идите к себе, вы здесь долго не понадобитесь. Кыш, — приказал он дроидам.
Когда они остались одни, глаза Люка приобрели величину каждый с погибший «Сокол».
— Папа…
— Мама, — резко ответил лорд. — Говорю сразу: с твоей сестрой и её дружком всё в порядке. Они сейчас по камерам сидят.
— По камерам?!..
— А где ещё? Или мне им свою квартиру предоставить? Хорошая мысль, — хмыкнул Вейдер, садясь и разматывая плащ. — Запрём их в моей медицинской камере и пустим туда кислород. Через девять месяцев у тебя появится очаровательный племянник. Которого я, — жёстко, — заберу от счастливых родителей и буду воспитывать сам. Как тебе такой сценарий сюжета?
— Папа… ты не можешь…
— Даже не представляешь, насколько могу! И не такое. Но об этом потом. Я был прав, когда предположил, что ты общался с Кеноби после его смерти?
Люк испуганно кивнул. Тёмный лорд улыбнулся под маской. Великая сила, какой же он иногда растерянный и смешной. Или это на него молнии императора подействовали? А что, может быть. В умеренной дозировке это полезно. Теперь он хоть цитатами не шпарит.
— Ты похож на мою мать, — сказал он. — У меня была мать, знаешь? Твоя бабка. Её убили. Я её очень любил.
— Любил?… — на выдохе.
— Это было давно. Потом поговорим. Сейчас Кеноби. Как ты с ним общался?
— Я… — Люк затеребил край одежды. — Сначала он явился мне на Хоте и послал на Дагоба…
Вейдер не без юмора выслушал про явление Бена Кеноби во время снежного бурана.
— А если б ты замёрз, дурень? — спросил он. — Какое б было Дагоба? Этот старый идиот об этом подумал?
— Я не знаю, — сказал Люк упрямо. — Он сказал, чтоб я летел на Дагоба… И вообще-то он мне и раньше являлся. В виде голоса в наушниках. У первой Звезды.
— Не в наушниках, а в ушах, — наставительно произнёс Вейдер. — Если б он тебе в наушниках явился, то комлинк нас и с миром Великой Силы связать умеет… И что он тебе сказал?
— Доверься своим чувствам, Люк, — хмуро ответил парень. — А что? — вскинул голову упрямо: — Ты считаешь, я не должен был этого делать?
— Что?
— Взрывать станцию?
— А сам ты как думаешь?
Люк вздрогнул.
— Ну? — заинтересованным тоном спросил Тёмный лорд.
— Когда она бабахнула, — почти с ужасом ответил его отпрыск, — она бабахнула у меня как будто прямо в голове. Бен не предупреждал, что если я взорву станцию, то буду слышать, как они все умирают… Хотя, — лицо мальчика стало ожесточённым, — должен был. Он же слышал, как Альдераан взорвался, прямо из гиперпространства. А я… я же был прямо там!
— Бен Кеноби, — жёстко ответил Вейдер, — всегда забывает сказать именно самые важные вещи. Что я твой отец. Что именно он пытался сделать тебя сиротой. И сделал — если б у меня в последний момент не проснулся здравый смысл. Так. Следующее явление Кеноби миру?
— Что?
— Где в следующий раз ты его видел?
— На Дагоба… Когда он просил Йоду взять меня своим учеником…
— Йода жив?!..
От такой реакции Тёмного Лорда мальчик отшатнулся.
— Нет, — пробормотал он. — Он умер. Как раз перед тем, как я прилетел сюда.
Вейдер определённое время мрачно молчал.
— А учитель учителей, — процедил он сквозь зубы, — тоже не захотел оповещать тебя, кто твой отец?
