— Хорошо, — согласилась капитан Коченова. — Савелий, твоя очередь.
Комэск подобрался и сел ровнее. Потом обвел взглядом собравшихся и иногда поглядывая на свою инфо-панель, заговорил:
— На данный момент у нас есть 114 экипажей на заявленное инженерной секцией количество машин. Из них штатных 5 экипажей «кречетов», 38 одиночек из СН РИ, 30 освобожденных «пленников», и 41 наемник из СН БК. По нашим пилотам и так все известно. Доведу оценку квалификации одиночек. Нанятые в РИ достаточно выучены для управления средне-легкими платформами в составе звеньев из трех тактических единиц при исполнении линейных задач в условиях средней сложности с непрерывным управление из КП. Зверинец все еще больше цивильный, чем боевой. Квалификации хватает на управление легкими платформами в жестких рамках поставленной задачи или много раз отыгранных сценариев — ни о какой собственной инициативе речи не идет. Была б моя воля, пересадил бы их всех на вспомогательные платформы… Бразильцы хороши только у борта на «текрах» и без баллистического вооружения. Реально противостоять могут только рассеянному ордеру дронов, против навала или скоординированной атаки КИПов и даже тех же беспилотников им не выстоять и пары минут. Представления о тактике самые общие… Ну да дареному коню в пасть не смотрят. Будем натаскивать, хотя прогнозирую большой процент небоевых ранений и травм. Вообще же сводный отряд годиться по большей части только для демонстрации, а не реального столкновения. Из этого расчета и планирую выходы и полетную программу.
— Станислав, травмы в твоей сфере ответственности, — проговорила Наталья Ивановна, переводя взгляд на Доброго Доктора. — Сможешь справиться с усиленной нагрузкой?
— Побьются — выправим, — пожал тот плечами. По залу разнеслись смешки — оптимистичная точка зрения! — Сейчас в мед-блоке на излечении находятся пятьдесят семь человек. Все поголовно техники с третьей летной палубы, именно туда стаскивали подобранные при прорыве платформы, соответственно и результат… Угрозы потерять кого-то из пациентов нет — лейтенант Мечев согласился предоставить мне свой резерв регкамер. Поставлю на ноги эту компанию дня через три-четыре… Однако, хочу заметить, что в силу изменившейся специфики и тактики мед-блок нуждается в дополнительном персонале и оборудовании. Надоело после каждого боя работать в нештатном аврале!
— Подумаем, — успокаивающе покивала капитан Коченова. — И не надо торопиться — не горит. Контракты предстоят несложные… Полковник Арнольдс, ваша очередь. Признаться меня очень волнует безопасность в связи с нахождением на борту новых людей не проверенных СБСН.
Тарас Арнольдс встал со своего места — привычка, ломать которую он пока не собирался:
— Прежде всего позвольте доложить по столкновению… Силами секции проведены двенадцать абордажей и тридцать два подбора в пустоте. Потерь нет, сработали «чисто», секция готова к несению службы в полном составе. Теперь по безопасности. Протоколы и карты доступа к палубам с ИскИном корабля Графом согласованы, обязанности распределены. В целом сейчас мы имеем семьдесят стационарных постов на палубах и в узловых переходах и пять патрулей. Это за исключением системы мониторинга в реальном времени. Посты состоят из ботов пехотной и инженерной поддержки с не летальным оружием, в патрулях — пары десантников в ББК. Также на «Драккаре» в состоянии оперативной готовности находится звено из трех человек в ББС. Время реагирования — полторы минуты при угрозе командной или инженерной палубе. Вообще же жизненноважные палубы и отсеки прикрыты процентов на девяносто. Я не рассчитывал только на проникновение с последующим захватом или диверсией силами специального назначения. Но надеюсь, — полковник ухмыльнулся, — таких на борту нет и не предвидится. В рамках пожеланий хочу внести следующее предложение: сформировать из надежного техперсонала и команд живучести дополнительные патрули — легкие ББК и не летальное оружие мы предоставим, так же как и обучение. Получится нечто вроде военной полиции. Но это только на добровольной основе и не задействуя новичков.
— Я подумаю над этим предложением, полковник, — согласилась Наталья Ивановна, — присаживайтесь… Ну и в завершении, вам слово, лейтенант Мечев. Что вы там творите в седьмом трюме?
* * *
Восемь переходов-прыжков и три контракта по сопровождению попутчиков (трейдеров разного тоннажа на отдельном участке их маршрута) не принесли ничего в плане боевого опыта — было спокойно как в болоте. Экипажи и отряды (в основном их новые члены) постепенно втягивались в работу и притирались друг к другу. Денег тоже падало негусто — ни наград, ни бонусов, ни призов. Иногда мелкие сделки с торговцами или колониями — серьезных площадок тут не было. Вся логистика во время транзита силами восьми буксиров и местного каботажного флота — на стоянку времени больше не тратили. Чувствовался глубокий нейтральный космос — широченная полоса между секторами стратегического развития государств и звездами чужих, где жизнь на поверхности планет и околопланетном пространстве тяжела и нетороплива.
Честно говоря Ылша был этому даже рад. Как он не крепился, но пробуждение пси сказалось на нем: требовалось многое осмыслить и ко многому привыкнуть. Ну, а для достижения должной концентрации мыслей парень не знал лучшего занятия, чем «крутить гайки». Так что на три месяца он практически поселился в одном из внешних трюмов трансрейдера. Пресловутый «Седьмой трюм», быстро переименованный командой в «Завод».
Сначала довел до ума (унифицировал) «панцеркляйны»: компактный реактор, броня, шесть многосуставчатых верхних конечности, на каждой по мобильной микрокамере (заглядывать за угол), две нижние с замененными «приводами» — теперь это псевдомышцы, отлаженные контроллеры, тактический модуль, многоканальная так-сеть, три конфигурации вооружения и… четкий протокол эвакуации. К каждому бойцу предавались три инженерных меха в качестве доставщиков боепитания, саперной группы, пассивного тылового охранения и эвакуаторов. Стоило не малых трудов вписать эти тупые железки в уже отработанные почти до автоматизма боевые схемы десанта. Полковник упирался как мог — он был сторонником простоты и лаконичности, то есть минимума средств усиления на поле боя — однако забота о своих людях перевесила, ведь ББК были очень неповоротливы и в случае потери вспомогательных конечностей при опрокидывании становились гарантированными гробами.
Основным оружием стали роторные пулеметы — была решена проблема рассеивания. Теперь при прохождении через грави-линзу на срезе ствола у пули отсекались лишние векторы и снаряды выстраивались друг за другом как по веревочке. Очень экономичная получилась базовая конфигурация (ротор, пехотный щит, второй патронный короб и МШК в качестве запасного оружия). Лучшая по параметрам цена снаряжения/боевой износ и цена боеприпасов/эффективность. Механика и электроника пулеметов легко восстанавливалась в мастерских «Пиночета», так же как и пакеты стволов с патронами… чего о современном оружие сказать было нельзя. В случае утраты какого-либо модуля МШК или хенд-стартера заменить его было нечем. Невозобновимый ресурс.
