Разве ты этого не говорил, Синяя Раковина?
Долгое молчание, и голос Синей Раковины:
– Да, сэр Фам.
Равна повернулась, отплывая назад, чтобы видеть их обоих.
– Но ведь… но ведь это все равно абсурд! Зеленый Стебель была с нами с самого начала. Она тысячу раз могла бы уничтожить корабль – или передать информацию наружу. Зачем же рисковать такой дурацкой засадой?
– Да. А почему они не предали нас раньше…
Пока Равна не задала этот вопрос, Фам не знал на него ответа. Он знал факты, но теория, которая бы их объясняла, не складывалась. Теперь все стало на места: и засада, и его сны в хирурге, и даже все парадоксы.
– Потому что раньше она не была предательницей. Мы и в самом деле ускользнули с Ретрансляторов без преследования, так, что никто не знал о нас, и уж тем более о нашей цели. Конечно, никто не ожидал появления людей на Гармоничном Покое. – Он помолчал, сопоставляя все это еще раз. Засада… – Эта засада, она не была глупой, она была только полностью импровизированной. У противника не было резервов. Оружие было безмозглое и простейшее… – догадка! – …да если ты посмотришь на остатки тележки Зеленого Стебля, спорить могу: ее лучевой пистолет переделан из плазменного резака. Единственным датчиком на поставленной мине был детектор движения – тоже с какой-то мирной аппаратуры снятый. Все эти приспособления были собраны в спешке лицами, которые не ждали боя. Нет, для противника наше появление было большим сюрпризом.
– Ты думаешь, апраханти могли…
– Да не апраханти! По твоим словам выходит, что они появились на сцене только после стрельбы, когда луна наездников стала вопить про нас на всю систему. Кто бы за этим ни стоял, он не зависит от больших бабочек и должен иметь по очень немного агентов в очень многих звездных системах – широкая сеть ушей, слушающих то, что ему интересно. Они заметили нас, и, как бы ни был слаб этот их форпост, они попытались захватить наш корабль. Объявили они о нас, только когда мы от них отбились. Так или иначе, а они не хотели, чтобы мы ушли. – Фам ткнул пальцем в окно ультраволнового слежения. – Если я правильно понял эту картинку, у нас на хвосте кораблей пятьсот.
Глаза Равны метнулись к дисплею и обратно. И голос ее был лишен интонаций:
– Да. Это часть главного флота апраханти и…
– Их будет еще целая куча, только уже не от бабочек.
– Так что ты хочешь сказать, в конце концов? Зачем наездникам желать нам зла. Заговор? Бессмыслица. У них никогда не было национального государства, не говоря уже о межзвездных империях.
Фам кивнул:
– А только мирные поселения – вроде этой охранной луны – в многовидовых цивилизациях по всему Краю. – Его голос стал тише. – Нет, Рав, наш настоящий противник – не наездники, а то, что за ними стоит. Страумское Отклонение.
Недоверчивое долгое молчание, но Фам заметил, как крепко сжались ветви Синей Раковины. Этот знал.
– Это единственное объяснение, Равна. Зеленый Стебель на самом деле была нашим другом, и преданным другом. Мое предположение состоит в том, что лишь немногие наездники находятся под управлением Отклонения. Когда Зеленый Стебель попала с ними в контакт, ее тоже обратили.
– Это невозможно, Фам! Здесь же Середина Края! У Зеленого Стебля есть храбрость, есть упорство! Никакая промывка мозгов не изменила бы ее так сразу.
И в глазах Равны мелькнули искры отчаянного страха. Так или иначе, а какая-то ужасная вещь должна оказаться правдой.
А я стою здесь, живой, и говорю. Аргумент в пользу богошока. Может быть, еще есть шанс! И Фам произносил слова чуть ли не в тот момент, когда начинал понимать сам:
– Зеленый Стебель была верным другом, и все же обращена за несколько секунд. Это не было перепрограммированием ее тележки, не было наркотиком. Это было так, как если бы и наездник, и тележка были заранее запрограммированы на немедленный ответ. – Он посмотрел на Синюю Раковину, желая оценить реакцию на то, что он сейчас скажет. – Наездники долго ожидали своего создателя. Раса эта древняя, древнее всех, кроме уже одряхлевших. Они есть повсюду, но их немного, они всегда практичны и миролюбивы. Когда-то в самом начале – несколько миллиардов лет назад – их предшественники попали в эволюционный тупик. Их создатель построил первые тележки и создал первых наездников. Теперь я, кажется, знаю, кто это был и зачем. Да, я знаю, что были и другие ветви их эволюции. Что поразительно именно в этой – насколько стабильной она оказалась. Синяя Раковина говорит, что большие тележки – это «традиция», но я бы это слово применял к культурам, да и то в гораздо меньших масштабах времени. Большие тележки сегодняшних дней идентичны тем, что были миллиарды лет назад. И это устройства, которые можно построить в любом месте Края – но конструкция их, несомненно, принадлежит Верхнему Краю или Переходу.
Когда-то это был один из величайших щелчков по самолюбию, полученных им от Края. Он тогда смотрел проектные чертежи – на самом деле результаты рассечения – тележек. С виду это было механическое устройство, даже с движущимися частями. Текстовое пояснение гласило, что всю конструкцию можно изготовить на простейшей из фабрик, едва ли более сложной, чем встречаются кое-где в Медленной Зоне. И все же ее электроника казалась случайной массой компонентов без какой бы то ни было иерархической структуры или модульности. И она работала, и гораздо лучше, чем любая аналогичная конструкция людей, хотя вопросы ремонта и отладки даже и не возникали.
– В Крае никто не понимает всего потенциала тележки, не говоря уже об адаптационных возможностях ее наездника. Верно, Синяя Раковина?
Наездник сильно хлопнул всеми ветвями по своему центральному стеблю. И снова раздался яростный треск. Такого Фам раньше не видел. Гнев? Ужас? Голос из кодера Синей Раковины был искажен нелинейностями:
– Ты спрашиваешь? Спрашиваешь? Чудовищно просить меня помочь тебе в этом… – Голос соскользнул в ультразвук, и наездник онемел, дрожа всем телом.
Фам из Кенг Хо почувствовал укол стыда. Тот, другой, знал и понимал… и заслуживал лучшего. Наездников следует уничтожить, но нельзя заставлять слушать его рассуждения. Рука его метнулась отключить связь… и остановилась. Нет. Это последний шанс увидеть Отклонение… во плоти.
Взгляд Равны метался между человеком и наездником, и Фам знал, что она поняла. На лице ее было то же страдание, как тогда, когда дошла весть от Сьяндры Кеи.
– Ты говоришь, что Отклонение создало исходные тележки.
– И наездников тоже переделало. Это было сделано давно и, конечно, не тем экземпляром Отклонения, который создали страумеры, но…
