здесь находиться нельзя.
– А где же мне тогда находиться? – возразил Ярик.
Но двое молча вернулись обратно. Ярик приоткрыл за ними дверь и заглянул внутрь. Они шагали по коридору вполне обычным образом, потом свернули влево и пропали за какой-то дверью.
«Они просто хорошо знают, где находятся нужные им двери, поэтому ориентируются в темном коридоре, – решил Ярик. – Ну, ладно. Попробуем решить проблему».
Через некоторое время он вернулся сюда, раздобыв приличный фонарь за какие-то жалкие семь спасибо. Снова войдя в странное здание, пошел по коридору, сделал около полсотни шагов практически на месте и представил, как это может выглядеть со стороны. Ему стало смешно. При этом он не обнаружил никаких дверей.
«Куда тогда свернули те двое? И тот первый? Он вошел в дверь за моей спиной. Что-то я делаю не так?» – рассуждал Ярик.
Он почти остановился.
Вдруг дверь оказалась прямо перед его носом, он едва не налетел на нее. Не вторая наружная! Она еще долю секунды назад была шагах в двухстах, если мерить такими микропутами, какими он шел. Пульс участился, а рука сама потянулась к ручке, подчиняясь любопытству и ощущению долгожданной разгадки этого ребуса.
– Яр, как мне сказали, на трассе нет ни одного аэропорта, способного принять нормальный самолет, кроме конечного, – сообщил Егор Ярику.
– Ну, вот. А ты говоришь, что я зря ничему не удивляюсь. Чему я еще могу удивляться, если в городе, в котором я нахожусь, их три. А ты говоришь, что их нет. Я уже лично во всех трех был. Из двух пытался вылететь, в два возвращался. Правда, если не врет карта, взлетная полоса у них на всех одна.
Ярик невольно засмеялся.
– Не понял? – недоуменно произнес Егор. – Ты специально издеваешься? Еще смеешься!
– Согласен с тобой, – задумчиво пробурчал Ярик.
– С чем ты согласен?
– С тем, что ты не понял. Я тоже не понимаю. Заказываешь билет на Париж, приземляешься, перед тобой Эйфелева башня, но это тот же самый город, только другой район, который здесь все с дебильно довольным видом называют Парижем. И совсем ничего, что на соседней улице возле лужи валяются апельсиновые кожурки Сиднейской оперы. Но и это еще не самое странное.
– Яр, ты бы слышал себя! Что ты несешь!
– А ты бы побыл на моем месте! Умник!
– Слушай, и звук какой-то странный. Или мне кажется? Как будто ты в пещере что ли…
– Почти угадал. Здоровенный бункер. Здесь отличнейшее мягкое эхо. Тебе бы понравилось, – решился подшутить Ярик, припомнив молодые походы и манию Егора к пещерам.
– Бункер?
– Ну, бункер, или убежище, укрытие, может, бывший спортзал. По размеру мог бы быть залом приема делегаций, даже есть длинный обеденный стол с резьбой, возможно красного дерева. Но остальная обстановка минималистична, вплоть до полного отсутствия.
По речи Ярик, казалось, даже не напрягался, находясь там и описывая в красках имперские интерьеры, какими они представились Егору. Но этим напрягал Егора.
– Окна-то хоть есть? – выдавил он.
– Окна есть. Даже без решеток. Правда, высоко. Жаль, закрытые, а то здесь душно.
– Ты здоров ли? Умом-то? У меня ощущение, что ты съехал, где-то отсиживаешься и всякую чушь нам сливаешь!
– Тогда мне это простительно, если я тронулся.
– Да хренов тебе, простительно! Ты че там, реально что-то подхватил что ли?
– Да здоров я пока! Наверное, – перебил Ярик. – Кстати, заметь, сумасшедший никогда не признается, что он сумасшедший. А вот человек в здравом уме легко может заподозрить в себе отъезд крыши. Конкретно я что-то подозреваю. Так что…
– О! Это очень успокаивает, – безнадежным выдохом ответил Егор.
– Ну, хоть все ногти пока целы, – многозначительно добавил Ярик. – Но судя по обстановке… Хотя, может у них найдутся методы и поинтереснее. А по поводу «чуши» и «где-то»… Знаешь, я бы себе сам не поверил. Но и мой навигатор тоже показывает, что я где-то в долбанной Африке. Поэтому точнее я сказать не могу, к сожалению. А ты случайно не обратил внимания, я один не вышел с того рейса, или были еще такие же пассажиры?
– Не смотрел. Я искал только твою фамилию.
Егор отключился. А у Ярика перед глазами продолжали крутиться картинки увиденного, когда его тащили в этот представительский бункер.
«Чухня, какая-то, – думал он. – Че за прикол, стоять перед экраном и копировать речь, голос, движения, мимику? Десятки людей: актеров, известных бизнесменов, политиков,… глав государств,… но не всех. Для некоторых уже нет необходимости? Не могу припомнить, были ли среди них представители объединенного правительства.
Груда непонятно чего, меняющая форму то под машину, стоящую рядом, то под дерево, растущее тут же, то под кресло и другие предметы. Образцов, благо, было предостаточно. Только на ветру настоящее дерево более естественно колыхалось, чем эта деформированная куча.
Хотя кто на самом деле знает, было ли оно настоящим. Ведь когда я спрятался в кустах, они мне тоже показались совершенно обычными. Но это не помешало им рассыпаться в пыль. Собственно, благодаря этому меня быстро и обнаружили».
На лице Ярика вытянулась кривоватая улыбка. Он вспомнил, как вышел в залитый Солнцем и заполненный какими-то разнообразными постройками двор. Он, конечно, предполагал увидеть здесь кого-то, но все равно испугался, что оказался на виду у всех. Стараясь не привлекать к себе внимание, он скрылся за башней, напоминавшей водонапорную из далекого детства. Но наблюдать с этой позиции было плохо, потому что далеко.
Ярик перебежал от башни к деревьям, чуть позже к какой-то длинной, очевидно, хозяйственной постройке, вся конструкция которой держалась на четырех массивных колоннах по углам с утопленными стенами. Попытка обойти эту бытовку столкнулась с проблемой. С одной стороны из-под постройки выходила глубокая шахта несколько метров шириной, судя по всему пересекавшая весь двор. Ярик преодолел ее, осторожно пробравшись чаплиным по цоколю вдоль стены, и заглянул за угол.
Он вспомнил, что именно тут он совершил ошибку. Пройдя вдоль стены вперед, он решил тогда перебежать к кустам. Из них спокойного наблюдательного пункта уже не получилось.
Оказавшись не просто на виду, а, как на ладони, он попытался бежать, хотя, наверное, стоило бы спокойно встать и пойти. Тогда бы его, возможно, не заметили. Но сразу несколько пародистов бросили свое занятие и кинулись в его сторону. А он еще и поскользнулся на этом недавнем кусте.
Сейчас, вспомнив этот момент, он показался Ярику странным. Они кинулись к нему одновременно, без заминки на оценку ситуации, словно по команде.
Ну как бы там ни было, скрываясь от преследования, перебежав через небольшое
