– Да, пожалуйста, – я включил видеофон нажатием кнопки. Все-таки техника здесь отвратительная. Ну пусть экран оправлен слоновой костью, что толку – качество изображения ужасное...
Да, Иль-Лорн собственной персоной. Лин приблизилась ко мне и застыла рядом. Что ему нужно, ведь скоро все равно встретимся на рауте.
– Высочайший Дух да приимет тебя в свои объятия, высокорожденный кор.
Я ответил тем же витиеватым приветствием, настороженно глядя в морщинистое старческое личико Лорна.
– Я обеспокоил тебя, Ландзо, – Иль-Лорн с явной натугой выговорил мое имя, сложное для бешиорцев, – достаточно пустяковым вопросом. Мне сообщили, что в подведомственном мне учреждении, ты догадываешься, каком, двое арестованных требуют встречи с тобой.
Я постарался скрыть удивление. Странно... до сих пор я никакого отношения не имел к Ведомству Общественной Безопасности. И к Армии Порядка тоже. Ничего не понимаю... кто-то из врагов вероучения? Узнали, что я квиринец и надеются на помощь, поскольку я не фанат бешиорской веры? Да откуда... из коров-то, кроме Иль-Бадрага, никто не знает о моем происхождении.
И почему именно сегодня?
– Видишь ли, я хотел, разумеется, подождать до утра, – пояснил Иль-Лорн, – но сегодня я сам инспектировал Лечебницу, и мне показали этих двоих как особый случай...
Ох, темнит что-то старикашка...
– Я опасался, что не доложив тебе, я вызову твой гнев, высокородный кор.
Я проглотил тонкое ехидство. Ох, и ядовитый же тип этот Иль-Лорн. Недолюбливает меня. Подсиживает. Да, побаивается – но явно же не до такой степени, чтобы разговаривать подобно тани.
– Ну что ж, благодарю тебя, брат, – сказал я рассудительно, – я непременно заеду завтра утром в твою Лечебницу... Может быть, ты соблаговолишь назвать их имена, высокородный кор?
– Их имена трудно произнести старому языку, не привыкшему к чужеземным наречиям. И однако думаю, что в некоторые подробности я мог бы тебя посвятить... Эти двое уверяют, что хорошо знакомы с тобой.
– Вот даже как? Странно... до сих пор я не знал никаких вероотступников... или возмутителей порядка.
– Видишь ли... Ландзо... эти двое уверяют, что они знали тебя на Квирине.
Это было как прямой удар в сердце. Я приходил в себя несколько секунд, глядя на неописуемо сморщившееся, обезьянье личико кора.
Все-таки они решились... Идиоты, ведь я предупреждал, просил!
Это глупо сейчас. Надо подождать до утра. Иль-Лорн мгновенно разнесет по всему Тарио, что новоиспеченный высокородный кор – вы, конечно, догадываетесь, о ком я – снюхался с какими-то чужеземными шпионами... и вообще это подозрительный тип. Если я подожду до утра, у меня есть шанс спасти репутацию. Мало ли, кто и что утверждает в Лечебнице.
– Они уже неделю находятся в моем учреждении, – добавил Иль-Лорн. Я сжал кулаки под столом. До утра... я-то могу и подождать, мне все равно. А вот что с ними сделают до утра? Знаю я эту Лечебницу. Но нельзя рисковать карьерой... Мне быть Правителем.
– Спасибо, кор, – я постарался говорить как можно беспечнее, – Я подумаю, когда и как мне лучше навестить этих... кстати, в чем они обвиняются? В шпионаже?
– Разумеется, кор.
– Я так и подумал.
– Это уже доказано. Казнь через семь дней, – сообщил Иль-Лорн, – возможно, вы захотите присутствовать.
Спокойно, Ландзо, спокойно.
– В любом случае я благодарю вас за информацию. Думаю, мне следует встретиться с этими шпионами. Я постараюсь выбрать время.
Иль-Лорн мило попрощался и отключился. Сволочь. Наверняка весь разговор на пленке, и теперь отправится к аналитикам. Будут каждое движение моих бровей анализировать. Лишь бы меня подсидеть... О Цхарн, никогда не думал, что карьера – это такая гадость, такая грязь.
Я встал. Что же делать, Цхарн, что же делать?
Если бы ты контролировал меня... может, так оно было бы и проще.
Лин оказалась совсем рядом со мной, она протянула мне на ладонях коровскую шапочку с кистями – на выход. Цхарн, даже она догадалась, что я выйду прямо сейчас! Что же говорить о старой лисе Лорне... Я нахмурился. В глазах Лин промелькнул страх, девушка чуть отшатнулась.
Может быть, через пару лет я и дойду до того, чтобы воспитывать подчиненных оплеухами. Но пока я еще не привык к этому страху... Я ободряюще улыбнулся Лин и заметил, что она одета в любимый мой черный обтягивающий блестящий топ без бретелек, так чудно оттеняющий белоснежную кожу груди, и особенно эти ровные, идеальные полушария, нежные холмы, выступающие над кантом. Я не удержался и потрепал эти полушария, проникнув и в тенистую умопомрачительную впадинку между ними. Лин застенчиво улыбнулась.
Идиоты, идиоты... Я сел в машину, махнул рукой шоферу. Ведь я же сразу связался с ними!
Сразу же, как только у меня появился доступ к космической связи. Разговор, правда, получился странный. Кажется, они мне не поверили. Думали, что меня заставили, что я говорю это не по своей воле? Да нет... ведь они же видели, чувствовали по интонациям – я свободен. Я действительно решил остаться на Анзоре! Это моя Родина, и это мое право.
Почему они не поверили мне? Почему не вернулись домой, не послушались меня?
Идиоты... они дорого за это расплачиваются. Конечно, казни я не допущу, но им и сейчас уже хорошо досталось, знаю я эту Лечебницу. Там лечат от неправильных мыслей, и очень успешно. Кто, интересно? Конечно же, Валтэн. Он ко мне до сих пор относится как к ребенку. Кстати, как-то он и сам обмолвился: «У меня только три дочери. Жена не хотела больше детей...» (а на Квирине это звучит как что-то жутко постыдное – как это можно «не хотеть детей»?) «Я всегда хотел иметь сына, вот такого, как ты, Ланс». Да, по возрасту я гожусь ему в сыновья. Но нельзя же ко мне из-за этого относиться как к собственному ребенку!
И кто-то из ребят – Рилли или Герт Галнис? Не знаю, кто. Я с обоими работал, отличные парни. Не знаю, кто из них решился. А второй, наверное, ждет на орбите.
Шофер припарковал машину в подземном гараже. Я вышел, подошел к лифту. Поправил перед зеркалом шапочку, вечно она сползает, и крест на груди, покрытый мелкими бриллиантами. Тоже неудобство, все время таскать приходится. Надо будет отменить... но не сразу. Мне-то их христианские заморочки глубоко безразличны, а вот бешиорцы могут и возмутиться. По крайней мере, для королевской власти можно предусмотреть какой-нибудь иной символ.
Треугольник, хотя бы, глаз Цхарна.
Кстати, тоже проблема – не выдать его имени. Это сложно, мы с детства привыкли: «иди ты к Цхарну» или «клянусь Цхарном». А для них это имя злейшего врага. Они же не могут подняться над национальными предрассудками, как это сделал я.
