С этими словами мэтр вышел на середину зала, передернул затвор и, направив пистолет в потолок, спустил курок. Грянул выстрел.
– Что вы себе позволяете, защитник?! – первым пришел в себя судья.
– Ваша Честь, я лишь хотел продемонстрировать, как легко впасть в заблуждение, – невозмутимо ответил Мисс. – Этот так называемый пистолет, только что приобщенный к делу по настоянию обвинения в качестве важного вещественного доказательства – не более чем модель, пугач. Я приобрел его вчера вечером в магазине в Сити совершенно свободно, мне не потребовалось никаких разрешений. Это к вопросу уважаемого представителя обвинения, откуда он у меня.
– То есть вы хотите сказать, что ваш подзащитный стрелял из такого пугача? – уточнил судья.
– Точнее будет сказать, что обвинение не доказало и не способно доказать, что мой подзащитный стрелял не из такого пугача. Где стреляные гильзы? Нет гильз. Где пули? Нет пуль. Есть звук выстрела – мы все только что слышали точно такой же. И это все, что есть у обвинения!
– Позвольте, – вмешался Иффи. – Обвиняемый признал, что стрелял из пистолета. Ни о каком пугаче речи не шло!
– Обвиняемый не является экспертом в области огнестрельного оружия – это очевидно. Уверен, что девять из десяти граждан не отличат этот макет от настоящего пистолета, – Мисс подошел к присяжным и протянул им пугач. – Прошу вас, господа.
– А как же отверстия в стекле! – вспомнил полицейский. – Их, по-вашему, тоже проделал пугач?
– К этим отверстиям мы еще вернемся в свое время, – заверил его адвокат.
– Хорошо, защитник, ваша позиция понятна, – вмешался судья. – Полагаю, присяжные сделают свои выводы. У вас есть еще вопросы к свидетелю Башшу?
– Есть, Ваша Честь.
– Тогда вернемся к допросу. Продолжайте, защитник.
– Вы утверждаете, – мэтр вновь повернулся к длинноволосому, – что видели на астероиде мертвое тело Ольги Смит.
– Как сейчас – вас, – двусмысленно выдал Башш.
– Где оно находилось?
– Лежало на земле.
– В скафандре?
– Да, в скафандре.
– Как, в таком случае, вы определили, что девушка мертва?
– Она была мертва, это было сразу видно, – недовольно проговорил длинноволосый. – Лежала и не шевелилась.
– То есть, по-вашему, если человек лежит и не шевелится – он мертв? Тогда сегодня утром я воскрес, не иначе. Как и вчера утром, и позавчера.
В зале раздались смешки.
– Она была мертва, – повторил Башш. – В ее баллоне не было воздуха.
– Вы проверяли баллон?
– Да, проверял, – рявкнул свидетель.
– Почему же вы раньше об этом не говорили?
– Никто не спрашивал!
– Понятно. В таком случае, возможно, вам известны иные существенные обстоятельства по делу, о которых вы молчите, так как вас никто о них прямо не спрашивает?
– Протестую! – заявил Иффи. – Вопрос некорректен.
– Протест принят, – согласился с обвинителем судья.
– Хорошо, я снимаю свой вопрос, – не стал спорить мэтр. – Однако у меня есть другие. Итак, Ольга Смит была мертва, когда вы ее увидели. Это так?
– Да, я же говорил.
– Как, по-вашему, могла ее смерть – если таковая действительно имела место – быть результатом естественных причин?
– Нет, конечно, – отрезал Башш.
– Почему вы так считаете?
– Ну… – длинноволосый замялся.
– На теле были повреждения? – спросил мэтр.
– Нет… Я не знаю!
– То есть вы подтверждаете, что вывод о том, что Ольгу Смит убили обвиняемые, сделан вами абсолютно безосновательно?
– Протестую! – вмешался Иффи.
– Принято! – согласился Грозус.
Мисс не возражал. Он и так добился того, чего хотел.
– У меня больше нет вопросов к свидетелю, – заявил Мисс.
– У меня тоже нет вопросов, – проговорил адвокат Пурр.
– Свидетель, вы свободны, – произнес судья. – Обвинение, вызывайте вашего следующего свидетеля.
– Лич Личш!
Показания громилы не добавили ничего нового ни обвинению, ни защите.
После него настала очередь бармена из кафе космопорта.
– Вы утверждаете, что обнаружили в оконном стекле два пулевых отверстия, – проговорил Мисс, когда настала его очередь задавать вопросы.
– Да, это так, – кивнул свидетель.
– До инцидента в баре их там не было?
– Конечно, не было.
– Вы проверяли стекло на предмет наличия в нем отверстий перед инцидентом? – с удивлением в голосе спросил мэтр.
– Нет, не проверял. Но утром отверстий не было, иначе я наверняка бы их заметил.
– Таким образом, они могли появиться и до инцидента?
– До, как вы говорите, инцидента, у нас в баре не стреляли! – улыбнулся свидетель, довольный, что избежал ловушки адвоката.
– А вообще у вас раньше случались такие происшествия? – как ни в чем не бывало спросил мэтр.
– Нет, у нас приличное заведение! – заявил бармен.
– То есть в ваших стеклах раньше пулевых отверстий не встречалось? – уточнил Мисс.
– Нет, не встречалось.
– Как же вы тогда так сразу определили, что отверстия пулевые? – спросил защитник.
– Ну так это… Стреляли же!
– То есть если бы стрельбы не было, вы бы не сочли, что эти отверстия – от пуль?
– Откуда бы они тогда взялись?!
– Могли ли они быть проделаны, например, брошенным камнем?
– Не думаю. Что я, пулю от камня не отличу?
– Как же вы отличите, если никогда раньше не видели, какой след оставляет в стекле пуля?
– Вы меня совсем запутали! – рассердился свидетель. – Видел, не видел… Я просто знаю, что это были дырки от пуль, и все!
– Откуда вы это знаете?
– Так все говорят!
– Иными словами, вы подтверждаете, что даете показания с чужих слов?
– Ничего я не подтверждаю!
– У меня нет больше вопросов к свидетелю! – бросил адвокат.
– У меня тоже нет, – вторил ему Пурр.
– Обвинение вызывает Дэффа Бэка, – без особого энтузиазма проговорил Иффи.
Дэфф Бэк был экспертом, исследовавшим компьютер Джона Смита. Он показал, что вся информация из электронного почтового ящика торговца была тщательно удалена и восстановлению не подлежит. По мнению Иффи, это служило доказательством, что там были письма от похитителей Ольги. По мнению Мисса, это не служило доказательством ровным счетом ничего, о чем адвокат и поспешил заявить.
Следующим Иффи вызвал диспетчера, который дежурил в порту во время взлета катера. Этот свидетель пояснил, что катер поднялся в воздух, несмотря на прямой запрет службы управления полетами. По его мнению, голос человека, разговаривавшего с ним перед стартом, был сильно взволнован.
– Голос был мужской или женский? – спросил мэтр.
– Женский.
– И вы говорите, что голос был взволнован?
– Да.
– А о чем шла речь в разговоре?
