«Чумной Доктор? — подумал фон Цепеш, — но как? Откуда бы ему взяться здесь, в нашем родном мире?» В том, что ему довелось увидеть прародину своей расы, вампир нисколько не сомневался. Заученные предания резонировали в памяти с картиной, и сама кровь его народа, казалось, вопиет к небесам.
— Остались те, кто выбрал путь иной, с чужими связанный тоскою небесами. Они ушли, и каждый нёс изгой проклятие… — маска дёрнулась, уходя из поля зрения. Голос прервался, чтобы надтреснуто продолжить: — Их кровь. Усталая, древняя кровь. Им суждено для поддержанья жизни пить кровь чужую. И тихо дни терять бессмертия, не в силах воротиться… на родину. Ха-ха-ха!
Издевательский каркающий смех, отдаваясь эхом, стёр картину умирающего мира, стёр саму ткань реальности, и растаял в наступающей темноте.
Ульрих, дрожа, проснулся. Рядом тихо посапывала Елена, её указательный палец правой руки подёргивался, словно нажимая на спуск штурмовой винтовки, а яркие губы кривились в тени усмешки. Фон Цепеш знал, что Владленовой часто снится её служба в штурмовых частях, и уже давно смирился с её локтями и коленями, периодически врезающимися с размаха в чувствительные места спящего вампира.
Сейчас он попытался заглянуть в её сон, но почувствовал только ярость битвы и тяжёлую череду образов, и отступил. «Нужно ценить то, что у нас есть, — подумал Ульрих, осторожно обнимая любимую за плечи, и утыкаясь носом в её сладко пахнущие волосы. — Будь это сны, люди, чувства… Или долг. Мне кажется, что я должен выяснить, что происходит. Почему я вижу эти сны, кем было это существо в маске, изъяснявшееся, прости предки, невообразимой отвратности белым стихом, и где находится тот мир, в который превратилась наша потерянная родина… Но сначала я хочу побыть рядом с Еленой. До пробуждения ещё несколько часов. Они полностью принадлежат нам».
Вампир коснулся сознания Владленовой ещё раз, и стал транслировать ей свои любовь и нежность. Как всегда, накал её эмоций быстро сошёл на нет, и бушевавшая внутри боевая ярость сменилась обычным спокойным сном. Ульрих вздохнул. До рассвета можно было отдыхать. Завтра будет новый день. «Будет. Не может не быть…»
Нас вели поводыри-облака,
За ступенью — ступень, как над пропастью мост,
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых звезд.
Алиса — Красное на Черном
28/29 августа 2278 года
Они вывалились из дыры пространства, сбрасывая скорость так стремительно, что капитана едва не размазало по многострадальному пульту, который постоянно чинил Джек. Сам же Кацман выглядел таким решительным, мрачным и угрюмым, что команда «Астарты», не сговариваясь, всячески избегала встречаться с ним взглядами. Гай только хмыкнул и покачал головой, бормоча себе под нос что-то о былых временах и Блэк Джеке в его шальные годы. Даже Владленова почуяла тонким носом ветер перемен, придерживая свои обычные колкости и подковырки в адрес боцмана.
Тахионный след от прыжка во времени даже не успел остыть, как говорилось на сленге пиратов, когда команда Моргана, ведомая верным капитаном и бессменным искином выпала близ Марса, помахивая маневровыми и сбрасывая скорость, не щадя движков. На низкой орбите дрейфовал какой-то мусор, более всего напоминавший останки флотилии и торговых судов, брошенных в беспорядке и покинутых хозяевами.
— Что за ёб твою, нахуй, мать? — выдал воспитанный Ульрих, заставив Елену удивлённо вскинуть светлые брови. — Где это мы вывалились?
— Марс, — чинно представил содрогающуюся в судорогах междоусобицы планету капитан Морган, — прошу любить и жаловать.
— Эфир полон, кэп, — подал голос искин. — Включить воспроизведение?
Капитан молча ткнул в кнопку трансляции. Рубка тут же наполнилась матом, криками, обрывками приказов и звуками разрывов боеприпасов на заднем плане. Одни отчаянно молились всем богам, другие браво отправляли людей на смерть, третьи просто сухо констатировали обстановку вокруг, запрашивая дальнейших указаний. «Астарта» вынырнула в самом разгаре сражения на поверхности, отголоски которого ещё можно было встретить на низкой орбите или вблизи орбитальных баз контроля.
— Капитан, — обратилась к Рику Анна, — исследовательский корабль «Искандер» тоже участвует в заварушке. Корабль, судя по всему, просто корыто, но с него бодро стартовали несколько истребителей такого же ржавого класса, как и само судно. И, кажется, планируется высадка десанта, — удивлённо протянула она, переводя растерянный взгляд на Моргана. Ричард сжал зубы, всеми силами стараясь сохранить безучастное выражение на лице.
— Это какой век? — светским тоном поинтересовался Логан, разглядывая пунктирные линии на дисплее, показывающим траекторию полёта корабля.
— Двадцать третий. За три сотни лет до наших прошлых событий, — мёртвым тоном обронил Джек. — Кэп, тебе это понравится, — неожиданно жёстко усмехнулся он, разворачиваясь в кресле к капитану. — Смотри-ка сюда, — он ткнул пальцем в пиктограмму на дисплее перед собой, выводя изображение на голосхему, повисшую над пультом, — вот тут, если верить историческим хроникам нашего Изи, типичные методы подавления бунтов на Марсе, известные как «Пыльные Бури». Тут и тут, — он провёл пальцем, указывая направление и фиксированные точки, вспыхнувшие жёлтым, — мы видим точное соответствие историческим записям о междоусобном конфликте протестующих против власти Протектората и силами властей на красной планете. Схемы ведения боя — полицейские, а не армейские. Они были разработаны и введены как раз после сегодняшнего дня, когда Протекторат установил своё единственное и неоспоримое право нагибать Марс, как ему угодно и под любым углом. Методы стали жёстче, броня толще, а переговоры короче. Ну, не в том суть, кэп. А вот это, — он указал на неприметные в начале бледно-голубые пиктограммы, — события, которые потенциально могут изменить ход истории. Вообще, я не сильно удивлюсь, если к этой заварухе очень скоро прибудут и ХаСОМ сотоварищи, ибо, если верить прогнозам нашего Изи, тот самый ржавый коратыбель класса рейдер только что выплюнул на Марс людей, способных существенно нагадить хроникам войны за освобождение Марса. И самое главное, — Кацман плотоядно улыбнулся, сверкнув зелёными глазами, — что тактика боя на поверхности планеты принадлежит нашему времени. А это значит…
— Значит, что здесь кто-то свой, — закончила Анна за боцмана.
— Умница, девочка, в точку, — похвалил её Джек.
