— А я не думал, что у этого дурака ума хватит извиниться, — шепнул Странник в ухо Джоанны.
***
Еще два дня занял выход на старую тропу. Как и предполагала Резчица, она сильно заросла. Более того: местами она вообще исчезала. Целые дни здесь уйдут на спуск в долину. Но если у Резчицы и были сожаления по поводу принятого решения, с Джоанной она ими не делилась. Королеве было шестьсот лет, и она часто говорила о закоснелости стариков. Теперь Джоанна могла видеть, что имелось в виду.
Когда армия подходила к размывам, через них тут же строили временный мост из спиленных на месте деревьев. Каждая такая переправа отнимала день. Но даже когда тропа была на месте, продвижение шло медленно. Больше никто не ехал на телегах. Край тропы осыпался, и колеса телег часто повисали в пустоте. Справа от себя Джоанна видела кроны деревьев несколькими метрами ниже.
На волков они напоролись на шестой день обхода, когда почти достигли дна долины. Волки — так их назвал Странник, но Джоанне они больше казались похожи на куниц.
Как раз закончился легкий участок перехода длиной в километр. Сухой и теплый ветер, непрестанно колышущий долину, ощущался даже под деревьями. Уже исчезали последние пятна снега под деревьями, и за северной стеной долины поднималась дымка.
Джоанна шла рядом с повозкой Резчицы. Странник отстал примерно метров на десять, время от времени с ними переговариваясь (сама королева была последние дни очень молчалива). Вдруг сверху донесся скрип — сигнал тревоги на языке Стальных Когтей.
Секундой позже крикнул и Хранитель в ста метрах впереди. Сквозь просветы между стволов было видно, как солдаты над ними натягивают арбалеты, стреляя куда-то вверх. Свет пробивался сквозь лесную крышу пятнами, его было много, но он мелькал и переливался, мешая разглядеть бегущих впереди солдат. Хаос, но в этом хаосе двигались создания, отличные от шипастых! Мелкие, коричневые или серые, они скользили меж теней, как пятна света. И летели они вверх по холму, приближаясь к солдатам не с той стороны, куда солдаты стреляли!
— Обернитесь! Обернитесь! — кричала Джоанна, но ее голос пропал в шуме. Да и кто бы мог ее понять? Все элементы Резчицы смотрели вверх на битву. Но она схватила Джоанну за рукав.
— Ты что-то там видишь? Где?
Джоанна стала объяснять, захлебываясь, но уже и Странник тоже что-то увидел, и его булькающий крик покрыл шум битвы. Он бросился к телеге, где Тщательник пытался снять пушку с передка.
— Джоанна! Помоги!
Резчица чуть задумалась, потом сказала:
— Давай. Положение действительно может быть серьезным. Помоги им подготовить пушку, Джоанна.
До повозки с пушкой было всего пятнадцать метров, зато вверх по холму. Джоанна побежала. На тропу у нее за спиной свалилось что-то тяжелое. Часть солдата! Она извивалась и вопила. В тело вцепились с полдюжины комков меха размером с куницу, и шерсть солдата заливала кровь. Мимо пролетел еще один элемент. И еще один. Джоанна споткнулась, но продолжала бежать.
Викрэкшрам стоял, сдвинув головы, в нескольких метрах от Тщательника. Каждый взрослый элемент его был вооружен — ножи во ртах и стальные шипы на лапах. Он махнул Джоанне — ложись!
— Мы налетели на гнездо… гнездо волков. — Речь его звучала затрудненно, неясно. — Оно где-то между этим местом и тропой наверху. Такой кусок, вроде башни замка. Надо убить гнездо. Ты его видишь?
Явно, что он сам его не видел, хотя и оглядывался вокруг. Джоанна посмотрела вверх на склон холма. Звук битвы почти стих, только слышались стоны Стальных Когтей.
Джоанна показала вверх:
— Ты об этом говоришь, вот эта темная штука?
Странник не ответил. Его элементы дергались, ножи в пастях мотались во все стороны. Джоанна отпрыгнула от свистящего металла. Себя Странник уже успел порезать. Звуковая атака. Джоанна уже больше года была знакома со стаями, и то, что она видела сейчас, — это было безумие. Некоторые стаи разбегались дальше, чем могли общаться звуками мысли. Другие — и Резчица на своей повозке — сбивались в кучу, еле решаясь высунуть головы.
За ближайшими деревьями уже катилась серая волна. Волки. Каждый меховой комочек выглядел безобидно. Но все вместе… Джоанну пробрал мороз, когда она увидела, как они терзают горло элемента одного солдата.
Джоанна была здесь единственной, кто сохранил рассудок, и это значило, что она знала, что умрет.
Убить гнездо.
На орудийной повозке остался только один элемент Тщательника, Белоголовый. Этот тупица сразу надел свои заглушки и теперь водил носом около ствола пушки. Убить гнездо. Может быть, не так уж он и туп.
Джоанна вспрыгнула на повозку. Та покатилась к обрыву, уперлась в дерево — Джоанна не заметила. Она потянула за дульную часть ствола, как видала на учениях. Белоголовый тащил мешок с порохом, но одной пастью он мало что мог сделать. Без остальной стаи у него не было ни мозгов, ни рук. Он смотрел на Джоанну вытаращенными отчаянными глазами.
Она схватила мешок за другой конец, и они вдвоем спустили заряд в ствол. Белоголовый нырнул за ядром и стал тыкать в него носом. Умнее собаки, да еще и обученный. Может быть, вдвоем у них есть шанс!
У нее под ногами всего в полуметре лавиной шли волки. Одного-другого она могла бы прикончить сама. Но их были десятки, бросающихся на элементы стай без разбора. Три элемента Странника стояли вокруг Шрамозадого и щенков, но вся их защита — это были беспорядочные взмахи клыков и когтей. Стая бросила ножи и накладные когти.
Джоанна с Белоголовым затолкали ядро в ствол. Белоголовый ринулся к казеннику пушки и стал возиться с зажигалкой для фитиля, которую использовали артиллеристы. Она была рассчитана на одну пасть, поскольку только один элемент должен был подносить огонь.
— Стой, кретин! — Джоанна пихнула его ногой. — Надо ее нацелить!
Белоголовый взглянул обиженно — он не понял, что он сделал не так. Держатель фитиля он бросил, но зажигалку все еще держал. Высек пламя и решительно направился обратно, пытаясь проскользнуть мимо ног Джоанны. Она снова отпихнула его, посмотрела вверх на холм. Эта черная штука — это должно быть гнездо! Наклонив ствол, как она это видела на учениях, Джоанна посмотрела вдоль него сверху. Ее лицо было в сантиметрах от назойливого Белоголового с огнем в пасти. Его голова в заглушке дернулась вперед, и пламя коснулось запальника.
Взрыв едва не сбросил Джоанну с повозки. Минуту в целом мире не было ничего, кроме боли в ушах. Джоанна перекатилась на живот, села, кашляя в едком дыму. Она ничего не слышала, кроме пронзительного и непрестанного звона в ушах. Повозка раскачивалась, повиснув одним колесом над обрывом. Белоголовый шлепнулся под казенником пушки. Джоанна отвела ствол и потрепала Белоголового по голове в заглушке. У него шла кровь — или у нее? Она несколько секунд сидела, мало что соображая, пытаясь понять, откуда кровь и как вообще она сюда попала.
