не нащупав кресло сразу, передумал.
– Я Пелагея, это мой друг Нейл, – продолжила гостья. – Мы пришли к тебе и доктору Уайдшеру… Кстати, как его имя?
– Тревор, – натянуто процедил доктор.
В интонации Нейта читалась явная внутренняя борьба с желанием как можно быстрее закончить этот фарс и невозможностью его прервать.
– Тревор, – повторила Пелагея. – Сходится. Так вот. Мы хотим, чтобы забытая исследовательская лаборатория вашего центра снова начала работу. Самое главное, чтобы было получено разрешение, одобрение или просто молчаливое потворство руководства центра. Возобновление работы лаборатории не должно вызывать шума и подозрений.
– Как вы на меня вышли?
– Ты публичное лицо. Получить рекомендации о тебе можно не только на стенде в холле центра, но и далеко за пределами этого города. В Интернете, в конце концов, много твоих статей и монографий.
– Интернет уже несколько лет отключен, – огрызался Нейт.
– Но его серверы по-прежнему существуют, хотя никому и не доступны, – возразил Нейл.
– Без вас, врачей центра, кто работал там прежде, – продолжила Пелагея, – нам разрешение не получить. Кроме того, это может выглядеть подозрительно. Но вы нужны нам не только как прикрытие.
Вы же, во-первых, сможете продолжить свои работы, а так же станете ценными участниками в освобождении Земли от них. Конкретно нас интересует технология анимации атрофированного нерва конечности, которую успели успешно внедрить еще до столкновения. Вы с ней хорошо знакомы, насколько я знаю. Но, насколько нам известно, эта технология способна на большее. В том числе и на восстановление активности всего мозга.
– Эта информация не публиковалась, – отрывисто ответил Нейт, явно не проникшись еще доверием к посетителям.
– Поскольку была запрещена к публикации, – продолжила Пелагея.
– И внедрению, – добавил Нейл.
– Но это не причина, о ней не знать.
– Допустим, – выдавил Браннекен.
– Как ты видишь, мы об этом что-то знаем. А вам, думаю, было бы интересно продолжить свою работу.
Пелагея прекрасно понимала, что человеку, ученому, важно даже просто иметь возможность продолжать свою работу. Но если знать, что она будет оценена и тем более внедрена, это может быть гораздо бо́льшим стимулом. И она добавила:
– Тем более что теперь, перспектива ее применения более чем вероятна. Это я тебе обещаю. Я первая завещаю тебе себя для испытаний, если со мной что-то случится.
«Предпоследние десять на этой неделе и еще десять на следующей», – мысленно жонглировал десятками щитков Демид.
Хотя для него сказать «жонглировал» не совсем правда. Скорее аккуратно перекладывал. Или даже с трудом переваливал. Но по его профессии большего и не требовалось.
Он зарисовывал в журнал номер очередного щитка, где уже провел плановую замену блоков автоматического переключения на резервный источник питания. И каждый очередной номер все ближе подводил его к вилке перспектив.
«А потом работы либо ой-ой-ой как прибавится, либо не ой-ой-ой как не станет!» – думал он.
Демид был не только на вид простым добросовестным трудягой, не привыкшим разбрасываться стабильными позициями. Он действительно был проще пробки. Однако, выбить из-под него табуретку было бы не просто. И если оглянуться назад, то он, пожалуй, и не вспомнил бы и дня, когда б он не знал, что будет завтра, даже во времена самых рьяных смен владельцев Солнца. Он убеждал себя, что просто удачно выбрал профессию. Но значительное количество примеров безработных коллег, не наводили его на мысль, что есть у него какое-то особое чутье.
Вот и теперь. То, что он делал, казалось бы, идет вразрез с понятиями об определенности завтрашнего дня. Но он делал свою часть дела, понимая, к чему его работа может привести, но даже не имея представления об общей задумке.
Одновременно с заменой блоков резервников он вставлял в разъемы кабелей, прокачивающих ток от входных клемм до клемм распределительного щитка, иглы, которые представляли собой маленькие и примитивные радиоустройства. Они должны были при получении сигнала сымитировать перегорание проводника, сами при этом полностью расплавиться. Такие же иглы Демид неспеша-потихоньку уже в течение полугода вставлял на всех главных и периферийных, основных и резервных участках электросистемы телецентра Юро, а так же в кабелях, подключенных непосредственно к оборудованию.
В двух других оставшихся телецентрах, Дефанвей и Кариба, которые наравне с Юро продолжали вещание, проводилась аналогичная подготовка. Но об этом ему не сказали, а сам он не спрашивал. Он только знал, и эта мысль его тоже грела, что все ждут, когда он закончит свою работу.
Сверив часы и пожелав друг другу удачи, три окрыленных курьера разъехались по своим направлениям.
Самолет Инги приземлился почти по расписанию, что в последние годы перестало считаться обязательным. Правда это создавало проблемы только пассажирам. А в расписании полетов рейсов было так мало, что оно даже не замечало опоздания на жалкие полдня.
В последние время Инга летала несколько чаще, чем раньше. Поэтому, выходя из самолета, она уже не стремилась выглядеть так эффектно, как в рекламе. Тем более что боязливо идти по скрипучему трапу и строить успешный вид, было не просто. А делать это, идя пешком по взлетной полосе, так как ни рукава, ни спецавтобусы уже давно не функционировали, ей казалось смешно. Хотя, возможно, будучи, как всегда, безукоризненно одетой, у нее это и получалось само собой.
Через день Инга была уже в назначенном городе. Оставалось, правда, еще пять дней, которые нужно было провести не привлекая внимания, но при этом найти способ попасть в телецентр.
Впрочем, эта проблема предполагалась, но по факту подойти к центру Дефанвей было не сложно. Он находился в центре города, прилегающей территории не имел, а соответственно и охраны вне здания. Внутрь же попадать было не обязательно.
Лина из-за плохой погоды на принимающем побережье вынуждена была немного задержаться еще с вылетом. Отсиживаясь в зале ожидания на виду у охранников и полиции, ее беспокоил только один вопрос: как она меньше запомнится, если будет сидеть с открытым лицом, как все люди, или если как бы случайно прикроет лицо своей удлиненной челкой. В результате она опробовала оба варианта и даже поменяла местами рубашку и кофточку.
Полет и посадка прошли удачно. Погода мешала самолетам, но больше ни чему. Но к назначенной дате она все же успела подготовиться.
Дольше всего до центра Юро с несколькими пересадками добираться пришлось Михею, так как ему пришлось довольствоваться услугами сухопутных сообщений. Все возможности авиации были сосредоточены на межконтинентальных перелетах, поскольку им не было альтернативы из-за царящего полного хаоса в морях.
Остановить работу всех трех центров планировалось одновременно. В нынешних условиях это было сделать довольно трудно, так
