После вдрызг разбитого, перепаханного двадцать восьмого уровня уходившая вверх аварийная лестница показалась вершиной инженерного гения, идеалом высокого дизайна. Схема маршрута утверждала, что выходить на двадцать седьмом уровне не придется. Мастер согласился с ней, оставляя за спиной дверь с тускло светящейся табличкой «27». Выше «головорезов» ждал этаж, на котором уже были живые люди. Мастер отчетливо слышал сотни голосов. Все они были растеряны, встревожены, многие даже напуганы.
– Всем стоп! – Строгов поднял руку. – Впереди люди. Персонал уровня, насколько я понимаю. В основном штатские.
– Можно попробовать обойтись без стрельбы. Пока обойтись, – предложил Микульский. – Пройдем по-тихому. Освещение дрянь. Так что, если слегка подмаскироваться… – При этих словах Ян оценивающе глянул на Великого Мастера.
– Согласен, – Строгов прочел мысли разведчика. – Микульский, Луиза, помогите сержанту Смиту снять его бронежилет. Капрал, дай сюда свой шлем.
– Не налезет. – Вернувшийся из боевого охранения Алексей Рутов стянул с головы некогда совершенное протонное устройство.
– Налезет. Если его слегка модернизировать, то налезет, как миленький.
Мастер вытянул из ножен тяжелый армейский нож с широким лезвием. Ни секунды не колеблясь, он начал кромсать протонный боевой шлем. Николай вырезал мягкие защитные прокладки, а заодно с ними и всю сложную, но мертвую теперь начинку. Между делом он бросил своим солдатам:
– Рутов, Шредер, отдерите от своих комбинезонов звезды. Эмблемами Галактического Союза будем щеголять в другое время и в другом месте.
– Что делать с сержантом? – Ян Микульский, памятуя свою давнишнюю «симпатию» к Смиту, осведомился о его судьбе. – В расход или как?
Николай приостановил свое занятие и в упор поглядел на морского пехотинца. В душе американца не было страха. Одна бесконечная тоска… Тоска по кому-то… кому-то уже ушедшему. Смит думал только о нем… вернее, о ней. Сержант просил прощения за то, что не смог отомстить, за то, что не понял, кто тот враг, который навечно разлучил его с ней – той единственной, которую он любил больше жизни.
– Сержант, – голос Мастера дрогнул от неожиданно накатившего сочувствия, – наш путь лежит в штаб-квартиру Верховной Лиги. Что-то не так, что-то не то творится в мире. И мы должны разобраться, понять, прервать бесконечную череду смертей, наказать виновных. Можете мне не верить, но в этой войне мы не служим ни одной из сторон и никогда не служили. Мы и есть та третья сила, которая зовется справедливостью. – Строгов своими горящими глазами впился в сержанта. – У вас есть выбор – или пойти с нами и стать свидетелем правоты моих слов, или… – Мастер многозначительно поднял глаза к потолку.
– Вы убиваете моих товарищей, моих соотечественников, – процедил сквозь плотно сжатые зубы Смит.
– Может, вы пойдете вперед и договоритесь, чтобы нас пропустили без боя? – парировал Николай. – Что, слабо? Тогда уж простите, нам придется пробиваться.
– Но мы делаем все, чтобы жертв оказалось как можно меньше, – поддержала возлюбленного Луиза.
Бесконечно долгую, наполненную напряжением минуту Смит молчал. Затем протянул руки к стоявшему рядом с ним Микульскому.
– Режь веревку, я покажу дорогу.
Мастер кивнул, и разведчик с тяжелым вздохом вытянул свой нож. Освобождая Смита, поляк угрюмо проворчал:
– Дорогу он покажет… Да мы ее и так знаем, так что обойдемся без одолжений.
– Мы отыщем другой, более короткий путь. Если получится, конечно.
– Что? Есть другая дорога? – оживился Мастер.
Смит помялся и, как бы сам сомневаясь в своих словах, заговорил:
– Совсем недавно ненароком подслушал разговор двух инженеров. Сперва ничего не понял…
– Ладно уж, хватит тень на плетень наводить, – зашипел Ян Микульский. – Раз начал, то говори толком.
– Короче, существует сеть лифтов… даже не лифтов… кабин, что ли, на реактивной тяге. Они полностью автономны, не зависят от энергосистемы станции. Это аварийный способ передвижения по зоне «А», которым распоряжаются только первые лица, члены Лиги, я так понимаю.
– Интересная новость, – присвистнул Рутов. – Что ж ты, гад, раньше молчал! Может, и капитан был бы жив.
– Отставить, капрал! – рявкнул на Алексея Строгов. – Что было, то прошло. Уже ничего не изменить. Сейчас мы думаем о будущем.
Обращаясь к Рутову, Строгов пытался подавить и свой собственный гнев. Ведь, черт побери, Алексей прав, заговори Смит раньше, все произошло бы по-другому, и Моришаль, и Хризик… А впрочем, было бы глупо надеяться, что, попав к ним в руки, пленный сразу размякнет и примется выдавать все тайны спецзоны. Невероятная удача, что сержант признался хотя бы сейчас.
– А как нам отыскать эти кабины? – Покончив с самобичеванием, Мастер вернулся к прерванному разговору.
– Понятия не имею, – Смит пожал плечами и при этом тут же болезненно поморщился. – Знаю только, что они есть на каждом уровне.
– Возникают какие-нибудь мысли, предложения?
– Ничего такого, – сержант отрицательно замотал головой.
– Хреново. Что же тогда нам искать? – задумчиво протянул Микульский. – Ведь входы явно хорошо замаскированы.
– Замаскированы, – согласился Мастер, – но все же что-то должно на них указывать… какой-то знак, метка. Смит, вы случайно не знаете каких-нибудь эмблем или символов Верховной Лиги?
– Символов? – Американец призадумался. – У них там везде число двенадцать наштамповано. Может, это и есть знак.
– Уже кое-что, – приободрился Алексей Рутов. – Можно поискать. На двадцать седьмом уровне народу, похоже, нет. Забаррикадируем входную дверь, и тогда нам никто не помешает.
– Ты надеешься обнаружить на одной из стен здоровенную двенадцатку, а под ней инструкцию по открыванию двери? – раздраженно хмыкнул Микульский. – Держи карман шире.
– Ян прав. Сами мы будем искать иголку в стоге сена, – поддержал разведчика Мастер. – Нам позарез требуется информатор, человек, который знает уровень как свои пять пальцев.
– Уборщик! Идеально подойдет уборщик! – развил идею командира сообразительный поляк. – Маленький незаметный человечек, исчезновение которого будет обнаружено еще очень и очень не скоро. И отыскать такого можно только наверху, среди персонала.
– Вот все и выяснилось. Значит, идем на двадцать шестой.
Это был приказ, и «головорезы» тут же принялись приводить свои костюмы в соответствие с местной модой.
Двадцать шестой уровень был отдан в распоряжение ученых, вернее, инженеров, техников и механиков. Здесь находились конструкторские бюро, лаборатории, мастерские, испытательные стенды, на которых и рождались чудеса техники, верой и правдой служившие «Архангелу».
