До прилетают с заката. Там живёт народ, поклоняющийся им. Думаю, что Народ До хочет посеять смуту в ваших землях.
— Но мне докладывали, что он не умеют писать и читать, не знают металлов.
— Враг всегда коварен и опасен. Они признают Птицу До высшим Божеством, в ущерб вам. Их идолы так и не найдены. Они не могут противостоять вашей силе, но могут смутить народ, и подбить ложных Божеств напасть на вас.
— Позовите наместника Северных территорий.
— Да, Божественный. — слуга склонился и, пятясь задом, вышел.
Наместник стоял, согнувшись, как положено перед Божеством. Только ему привезли письмо от его племянника, и сразу вызвали к Божеству. Он оправдывался, что его люди искали, хорошо искали, но Говорящие Животные хитры и коварны. Они подготовили четверых из них, чтобы они нашли их идолов и сдали места, где они хранятся. Его племянник Уг-Ха ездил туда, но был убит. Тот просит разрешения отъехать в своё наместничество для решения возникших проблем. Он посмотрел на сестру. Она кормила подросших птенцов мясом с рук, и как-бы не особо слушала.
— Он нам не нужен. До окончания сезона дождей всё равно не поохотишься. Пусть едет к себе. И к окончанию сезона дождей пусть организует новую охоту.
Наместник согнулся ещё ниже, в знак своей почтительности, попятился, и исчез за дверями. Она закончила кормить, вытерла руки, отпустила слуг. Божество полулежал на диване. Она подсела к нему и зашептала.
— Он мне давно не нравится. Он слишком жаден. Все называют его Уг-Ра. Его племянник Уг-Ха такой-же. Если Народ Птицы До взбунтовался, то пусть подавит. А не сможет — его придётся заменить.
— Кем?
— Его племянник У-Го. Исполнителен, трудолюбив. Шпионы доносят, что в его деревнях его все славят. Да и собирает он больше с двух деревень, чем другие с десятка. Он поднимет земли. Он успокоил Народ Рыбы Ку.
— Мне нет до этого дела.
— Но птицы могут охотиться и на морскую рыбу. Он прислал вам двух великолепных ловчих птиц, О и Су.
— Это те, что взяли дикую собаку месяц назад?
— Да, они.
— Он славный человек. Его птицы славно охотятся. А как красиво летают!
— И они приносят рыбу с моря, большую рыбу. Вчера её подавали вечером.
— Великолепно. Он достоин стать Наместником.
— Но давайте подождём ошибки Уг-Ра. Пусть он разгневает вас.
— Он уже разгневал меня.
— Пусть спокойно едет к себе. Я распоряжусь послать шпионов, чтобы они всё узнали, что там произошло.
— Отошли.
Он взял купную ягоду, надкусил, и стал пить её сок. Кожура придавала горчинку, а это он не любил. Кожура упала в специальную чашку, а он разговаривал с сестрой о птицах.
Её брат уснул. Она ушла к себе. Вызвала служанок, приказала приготовить воду и ванну, вызвать главу своих шпионов. Когда тот пришёл, она уже полулежала в тёплой ванне.
— Отошлёшь двух лучших шпионов на север, к Народу Птицы До. К ним приплыли Чужаки. Пусть узнают всё о них. Но незаметно.
— Слушаюсь, госпожа. Желаете, чтобы они что нибудь принесли?
— Нет. Их не должны заметить.
— Да, госпожа.
— Иди.
Тот ушёл. Она лежала и думала. Она была самой младшей дочерью их отца. Когда её брат пришёл к власти, ей было всего 2 года. По традиции он расправился со всеми своими братьями. Эта традиция нарушалась только один раз, их прадедом. После его смерти некоторые из его братьев объявили себя Божествами, началась война. Они были наместниками южных, восточных и западных провинций. Теперь их народом правит пять Божеств, периодически воюющих друг с другом. На её плечи легла вся забота об их владениях. Брата занимает только охота. Но основная часть Наместников поставлена им. Хотя, их положение шатко. Неудачная охота может их лишить должности, а то и жизни. Удачная охота может возвысить любого, что свободного, что раба, что крестьянина, что благородного. Завтра она поведёт брата в птичник, к тем птицам, что прислал У-Го. Слуги докладывали, что у них должны вылупиться птенцы. Для брата — это как охота. А подержать их в руках!
Она вышла из ванны. Её вытерли, намазали тело маслом, одели. Отчитались о здоровье и занятиях её сына, отчитались о делах на южной границе. Всё буднично. Дожди прервали войну. Теперь там будут мелкие стычки, разведка, проба сил. Скоро ей поступят отчёты о налогах. Но она думала, как заменить Наместников своими людьми, верными ей. У-Го она хорошо знала. И по сообщениям шпионов, и лично. Встречались, когда она ездила в те земли. Он почтителен, скромен, не в пример своей жене, дочери Уг-Ша. Прислал двух крупных хищных птиц и слугу к ним с семьёй. Надо его приблизить, избавить от жены, а там. Он ещё молод и силён. Умён, достоин если не стать Божеством, то Главным Наместником, как сейчас она. А Божеством станет её сын, которого они вырастят и воспитают вместе. Отправила служанок, легла, уснула. Власть и интриги изматывают.
Все евреи в квартале Мюнхена смотрели, как раввина полицейские вели к фургону. Неделю назад кто-то погромил еврейское кладбище, и не только в Мюнхене. Разбиты надгробья, что не разбиты — испачканы краской с ругательствами. Их отмыли на следующий день, штурмовики, тихо, без прессы. Чуть позже они восстановили часть надгробий. Те, что были разбиты на две части. Заклеили, замазали трещины. Для общины, особенно для старой её части, это было шоком. Хотя, в программе Социалистической Рабочей Партии Германии не было антисемитской риторики, но страх был. Но машины ни куда не поехали. Они стояли, полицейские не низкого ранга прогуливались около них. Через два часа двери фургона открылись, выпустив раввина. Он достал платок, вытер пот, и спокойно пошёл в свой дом. Полицейские сели в машины и уехали. Через полчаса весь квартал был в доме у раввина с одним вопросом. Тот буднично рассказал, что допрашивали по погрому на кладбище, как первого, кто обнаружил и сообщил. Дело ведёт гер Маус, старый оперативник. Его вызвали с пенсии, учитывая его способности и послужной список. Община может быть спокойна за расследование. Найдут именно тех, кто это сделал.
В это время в штабе СРПГ шло заседание управления. Погром на еврейском кладбище был серьёзным происшествием. Некоторые из членов партии испытывали антисемитские наклонности. Их вызывали и допрашивали уже не один день. Но всё тщетно. У всех было алиби. Расследование на особом контроле у комиссара. И по линии полиции, и по внутрипартийной линии. Если это сделал кто-то из своих — последуют репрессии, полетят должности и головы. Пресс-служба Канцлера уже
